Сунулась к нему за кинжалом, но сверху тут же его рука легла.

— На минутку возьму и отдам, — пообещала я.

— Ладно, бери. Но кому сказать не поверят…

Священное или ритуальное оружие вроде атамэ у ведьмочки? Видимо, так и есть.

— А ты не говори. Это будет нашей маленькой тайной, — я подмигиваю.

Разрез на запястье получается точный и ровный. Прямо загляденье. Истинный талант не пропьёшь и за тысячелетие не растеряешь.

Возвращаю черноглазому магистру кинжал и обвиваю здоровой рукой его шею.

— Только держи меня, — прошу я, хотя знаю, что и так будет держать. У передачи силы через кровь есть свои плюсы и минусы. Самый важный плюс сейчас — это непосредственная передача. Некоторое время мы вообще будем крепко связаны, и я восполню его силы, просто находясь рядом. И я на время стану его маленькой батарейкой. Минус это слабость. Главное сознание не потерять, а то займёт Влада моё место и капец. Истерики и сопли нам с магистром сейчас ни к чему.

Когда его горячие губы обхватывают ранку от пореза, а руки прижимают к сильному мужскому телу, я вздрагиваю как от лёгкого электрического разряда. Он прокатывается по моей коже, вызывая странную мысль. Ещё никогда при донорстве мне не было так приятно.

Слабости почти нет, но я наблюдаю за процессом из-под полуопущенных ресниц, склонив голову к его груди. У ведьмочки обширный магический резерв и я даже не сомневаюсь в том, что мы продержимся до утра.

Когда он отстраняется от раны и внимательно смотрит на меня, я больше не вижу усталости в его глазах. Только силу. Моё собственное пламя.

Внимание привлекают губы, которые выглядят маняще. И алый след крови ничуть их не портит. Освободившейся рукой я притягиваю его к себе, зарываясь пальцами в его волосы, как давно мечтала сделать. Украдкой заглядываю в тёмные глаза, а затем касаюсь языком его нижней губы. Стираю улики — следы собственной крови. Он перехватывает мой язык губами и накрывает рот поцелуем. Умопомрачительно нежным и страстным. С солоноватым привкусом крови. Его правая рука скользит по моей спине и ложится на затылке, не позволяя отстраниться.

Так и хочется шепнуть: «я никуда не убегу». Мне нравится этот собственнический жест. Но я знаю, что не смогу не спать вечно. Влада вернётся. Она придёт со следующим пробуждением и ничего не изменить. Но сейчас, между светом и тьмой, в этом сумеречном мире, есть я и он. И что самое забавное — мы два страха ведьмочки. В нас обоих она чувствует угрозу.

Кэр прервал наш поцелуй сам, но не без сожаления.

— Ещё немного и я потеряю контроль над сферой, — покаялся он. — Ведьмочка моя. Почему же сейчас ты кажешься другой? Мне даже не хочется называть тебя мелкой. И ты не боишься смотреть в мои глаза. Кажется, что это сон, а когда проснусь, всё будет как прежде.

Как же мне хочется просто взять и объяснить ему всё. Но я опасаюсь. Опасаюсь, что его стремление служить идеалам окажется сильнее. И тогда всё точно будет кончено прямо здесь и сейчас. Он просто убьёт меня. Сотворив благое, как ему кажется, дело. Правильно Влада о нём подумала, как об инквизиторе. Хочется верить, что он не такой, но рисковать опасно.

— Кэр, даже если случится так, что всё покажется сном, знай — сны иногда возвращаются, а иногда имеют свойство сбываться. Всё будет иначе, просто мне нужно какое-то время и толика удачи, — проговорила я и грустно улыбнулась.

Так хочется сказать, что он мне нравится. Но что если я исчезну надолго… бедная Влада. Представила, как магистр Тень снова и снова заявляется, в Академию и как на это посмотрят окружающие, чуть со смеху не покатилась.

— Я привык сам воплощать сны в реальность, — заявил он.

То-то и видно, я так и поняла. Целеустремлённый он очень. У меня до сих пор от воспоминаний о тех танцах дух перехватывает.

— Ты почувствуешь рассвет? — поинтересовалась я о насущном.

— Да. Если хочешь, можешь подремать, — с невозмутимым видом, предложил Кэр.

Уснуть тут? У него определённо специфическое чувство юмора.

— Я лучше спою, — усмехнулась я.

— Давай, если не фальшивишь, — согласился этот нахал, который тут же схлопотал ощутимый тычок в рёбра. — Пой ты уже, а то сейчас я из-за кого-то контроль потеряю. А до рассвета ещё несколько часов, между прочим.

В общем, пока обитали на Земле, мы разное слушали, но лично мне по душе всегда были баллады и фолк-рок. И первой песней, что я выбрала для исполнения, была та, которая на мой взгляд, сейчас как раз в тему. Небольшая баллада о дикой охоте…

Когда песня подошла к своему завершению, в тёмных глазах возникло удивлённое и одновременно заинтересованное выражение. И я решила продолжать. На тексты песен у меня память хорошая, до утра хватит. Это лучше, чем пытаться объяснить то, что нельзя сейчас объяснять или подвергать опасности его контроль…

Шло время, у меня слабел голос и начинали подкашиваться ноги, но я делала вид, что не чувствую усталости. Даже держаться из последних сил совсем несложно, когда на тебя так смотрят — с искренней верой и уважением. Так, что появлялось желание гордиться собой.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, — тихо произнёс он, приложив палец к моим губам, заставляя замолчать. — Рассвет.

Он подхватил меня на руки, и тьма взметнулась вокруг нас крыльями гигантской чёрной птицы. И резко опала, стекая у его ног, открывая мир, залитый первыми лучами солнца.

В нос ударил запах крови и лошадиного пота. Синяя закрытая карета уже отъезжала, увозя бездыханное тело несчастного эльфа. И хотя он был другом Влады, не моим, я испытала боль утраты. Сердце кольнуло невыносимой болью, от которой перехватило дыхание. Всё внутри сжалось в чудовищном спазме и из глаз хлынули слёзы.

Кэр почувствовав это, крепче сжал меня и куда-то понёс. В этот момент мне было всё равно. Нужно справиться с этой болью. Почему же так паршиво?..

Я не смотрела, куда меня несут. Чувствовала лишь запах сырости и слышала звук падающих капель и шлёпанье по лужам. Как будто меня несли по какому-то подземному переходу.

Когда хлопнула дверь, и нас окутал сильный запах лаванды, а солнечный свет стал, виден даже через сомкнутые веки, я открыла глаза. Мы находились в каком-то городском доме. Но никого кроме нас здесь не было.

Магистр Тень, не выпуская меня из рук, отнёс наверх. Толкнув дверь, вошёл в небольшую комнатку и, наконец, поставил на ноги. Это была чья-то спальня или гостевая. Лишь немногим больше той кельи, что я занимала в Чернокосье. Узкая аккуратно застеленная кровать, видавший виды шкаф в углу, деревянный стул с округлой спинкой, притулившийся у двери и узкое, зарешеченное изнутри окно.

— Где мы? — спросила я.

— Не важно, верь мне, — попросил он, заглядывая в глаза и прикасаясь пальцами к моей щеке. — Нам нужно поговорить. Но сначала я ненадолго отлучусь, а ты поспишь, хорошо?

Спать? Ну, уж нет! Мне нельзя спать, ни в коем случае!

— Зачем ты принёс меня сюда, почему не в Академию?

— Так надо, поверь.

— Хорошо. Верю.

— Вот и славно. А теперь ляг и поспи. Я скоро вернусь.

Да что ж он так настырно меня спать спроваживает?

Едва я нервным шагом дошла до окна, дверь за магистром закрылась. И защёлкнулась. С той стороны.

Уж чего-чего, а такой подлости я не ожидала! Закрыть меня в такой маленькой комнатушке. Я бросилась на дверь и забила в неё кулаками и ногами. Только одна белобрысая зараза уже не слышала или не хотела слышать.

Заметавшись по комнате, как раненый зверь я понимала, что ничего нельзя сделать.

Ну не бурю же в комнате устраивать…

Время тянулось слишком долго. Я ходила от окна к двери, а затем присела на кровать, ощущая, как гудят от усталости ноги. Прилечь бы. Спать-то не слишком охота. Просто я устала. Прошедшая ночь, проведённая в пространстве между реальностями, вымотала физически, энергетически и психологически.

Кровать оказалась мягкой. Я стянула с ног сапожки, легла и вытянулась во весь рост. По телу пробежала волна блаженства. Хорошо-то как…