— Чем это они занимаются, интересно? — спросила она вслух.

— Брачными играми? — предположил оборотень и, бросив на подругу странный взгляд, смущённо добавил. — Например, у вивернов это примерно так и происходит.

Девушка удивлённо моргнула. Но у магов живое воображение. Она тут же представила себя левитирующей на такой высоте. На пару с похотливым виверном, вооружённым шипами и клыками…

Дроу зажмурилась, пытаясь прогнать наваждение, и тяжело сглотнула.

Ей почему-то невыносимо сильно захотелось оказаться на твёрдой земле. Или, на крайний случай в мягкой постели.

Убрав руку, она поднялась и направилась к краю крыши.

— Устала? — заботливым тоном поинтересовался любимый.

— Не знаю, как это назвать, но кажется, мои лунные ночи больше не будут прежними, — ответила она и осторожно слевитировала в окно своей спальни.

Она уже не видела, с какой тоской взглянул оборотень-виверн на небо и с какой-то предвкушающей ухмылкой поглядел ей вслед.

========== 5. Нерождённый ==========

Возвращение в ставшие уже родными стены Академии Единств нашей шумной и разношёрстной компании состоялось, как и положено в последние дни лета. Одни тратили это время на общение с родственниками, другие (вроде меня) доделывали отчёты о практике и валяли дурака.

Кстати, о своей недовыполненной практике в Чаэтласе я переживала зря. Ведь большая часть работы и сил в самом начале уходили впустую. Во многих случаях нам пришлось действовать повторно, и местные жители отнеслись к этому с пониманием.

Конечно, не обошлось без контроля нового лорда этих земель, который во всеуслышание объявил нам благодарность в содействии в опасной операции по обезвреживанию нечисти, вредящей людям и ворующей магию. Примерно то же было отражено и в наших отчётах. Чтобы не привлекать внимание ко мне, сделали героем Халликэра. Ну, а что? Я за всеми имеющимися конечностями, а ему не привыкать спасать империю в целом и её отдельно взятые участки.

После памятного вечера, моего магистра снова поглотили государственные дела, но воспоминания о примирении и ночных полётах согревали всякий раз, когда я пыталась грустить.

Вот и сейчас, когда дроу отлучилась на пару дней повидать родственников, я глядела на звёздное небо из окна своей комнаты в общежитии и улыбалась. Ночной ветер доносил лёгкий аромат лилий и мокрой травы.

Верная метла трепыхнулась, едва я бросила на неё взгляд и через секунду подскочив, ткнулась в ладонь. А ведь именно на третьем курсе мы будем осваивать мастерство полётов на метле. Только ни этот факт, ни возможный гнев директора нашего архимага Кьесси меня, не остановили. И распахнув настежь окна, я устроилась удобнее и взлетела в небо.

Пусть на метле я летала не так часто, как этого хотелось, но даже этого опыта хватало, чтобы овладеть этим мастерством если не в совершенстве, то довольно на неплохом уровне.

За пределы Академии я улетать не собиралась. Мне просто хотелось навестить небольшое озерцо в лесу. И не только…

Маленький лес жил своей привычной жизнью. Пели насекомые и пронзали темноту голоса ночных птиц. Повсюду слышались шорохи и хлопанье крыльев. В воде слышался осторожный плеск. И так как луна сегодня пряталась под покровом облаков, полагаться приходилось на слух и ощущения, нежели на зрение.

Аккуратно положив метлу на песок, я приблизилась к озеру и присев, прикоснулась ладонью к блестящей чернильной воде. Мало кому известно, но это место не менее священно, чем главный храм богини жизни Раденики.

Краем глаза я уловила какое-то движение справа от себя и повернула голову.

— Я рад, что ты решила прийти, — произнёс рыжеволосый паренёк. Скопировав мою позу, он сидел, едва касаясь пальцами воды. Взгляд был устремлён в пустоту, а босые ступни игриво лизали небольшие волны. Силуэт мальчика слабо мерцал в темноте, делая его похожим на призрака.

Я нахмурилась. Никогда не видела душу этого мира в таком состоянии…

— Ра, я очень хочу помочь, но не знаю с чего начать.

— Не волнуйся, — он неожиданно устремил на меня взгляд своих нечеловеческих зелёных глаз и улыбнулся. — Время на исходе, это так. Но я уверен, что всё наладится.

Сквозь улыбку в глазах этого рыжего чуда, читалась затаённая боль и печаль. Этой печали уже без малого тысяча лет.

— Скажи, а что шиатцы называют мёртвой землёй?

— Одно из последствий нарушения баланса, — последовал уклончивый ответ. — Оно исчезнет, как только баланс будет восстановлен.

Рыжеволосый что-то не договаривал и мне это особенно не понравилось.

— И всё же, что это? Почему, если это так незначительно, шиатцы покусились на земли империи?

Мальчишка стряхнул с пальцев капли воды и протянул мне раскрытую ладонь.

— Смотри… — просто шепнул он, когда я протянула руку навстречу.

Я почувствовала, как меня резко бросает в высоту. Даже зажмурилась от неожиданности, а потом распахнула глаза и увидела…

С высоты птичьего, а точнее драконьего, полёта, моим глазам предстала ужасающая картина. И шиатцы дали этому явлению довольно точное название. Земля действительно была мёртвой. Черной. Эта чернота охватывала города и поселения, постепенно разрастаясь и оттесняя народ к пустыне, ибо на мёртвой земле больше нельзя было жить и растить зерно.

Всё, что на ней могло существовать это низшие духи, злобные и голодные, готовые забирать то, чего они лишены — жизни. Заклинатели шиатцев старались взять их под контроль, но не справлялись. Их было слишком много и на место прежних вставали другие. Скверна распространялась дальше и некогда плодородные земли словно гнили изнутри, превращаясь затем в чёрный пепел.

Происходящее в землях Бар-Шиата отзывалось пустотой, холодом и выворачивающей наизнанку болью в душе этого, ещё такого молодого, мира. И душа всё ещё пыталась улыбаться и говорить мне, что всё наладится.

Видение резко прервалось, потому что он убрал свою руку.

— Ра… — вымолвила я растерянно, не в силах выразить сожаление. Дыхание перехватило, а глаза подозрительно защипало.

Паренёк неожиданно резко качнулся на пятках, поддаваясь вперёд и с силой сжимая меня за плечи. Его лицо оказалось так близко, что я могла рассмотреть каждый лучик в сияющих зелёных глазах.

— Литтаэль, последняя из истинных двух миров! — произнёс он торжественно и строго. — Между прочим, здесь и сейчас ты обладаешь невиданной роскошью общаться с душой этого мира. Никто прежде не удостаивался этой чести, а ты ещё и совет сейчас выслушаешь. И знаешь, что я скажу? Тебе нужно совсем немногое — остаться собой и как всегда поступить по-своему, вот и всё. Без оглядки. Без жалости. Ты меня поняла?

Я сдавленно кивнула. А он, глядя на мою растерянную физиономию, негромко рассмеялся и в следующий миг просто растворился в воздухе серебристым ворохом искр.

— Постой! — выкрикнула я запоздало. — Почему ты назвал меня последней?

Когда мне показалось, что ответа ждать уже не стоит, дуновением ветра прозвучал бесплотный голос.

А об этом ты тоже очень скоро узнаешь.

Не может быть, чтобы я была последней! Этого просто не может быть! Ведь есть же Кэр!

Сердце предательски ёкнуло.

Он жив. Конечно же он жив, а иначе…

Я тряхнула головой и, нервным движением подобрав свою метёлку, понеслась в общежитие. Там я схватила свой кристалл переноса и активировала его, переносясь в Иларос, прямиком в покои Халликэра.

К моему удивлению, любимый магистр стоял у окна и смотрел на ночное небо над столицей. Одет он был как-то слишком официально. Даже плащ не снял. Наверное, недавно вернулся. Я порывисто бросилась к нему и с разбега повисла на шее, уткнувшись в чёрный камзол.

Почувствовав неуверенные поглаживания по своим волосам, я поняла, что сегодня мне действительно удалось застать его врасплох.

— Что случилось, родная? — тихо спросил он.

— Ничего. Просто кошмар приснился и тебя захотелось увидеть очень сильно, — соврала я.

— Ну-ну, не знал, что ты спишь в одежде, — произнёс он насмешливо, мягко отстраняя меня и заглядывая в глаза. — А ещё от тебя лесом и водой пахнет.