Сила мёртвого бога была почти под контролем. И вряд ли найдётся кто-то настолько безумный, что сунется прямо сюда…

Но безумец нашёлся. Когда он оказался в сфере, я едва не сбилась с ритма.

Не знаю, каким чудом мне удалось сохранить самообладание, но я выдержала ледяной взгляд тёмных глаз магистра и приступила к завершающей стадии изгнания.

С видом, как будто тут происходит нечто само собой разумеющееся, он придержал деревянную рамочку. Я в свою очередь сняла со своей шеи печать и разместила точно по центру рамки.

Оставался только один щелчок и всё закончится.

Почувствовав, как внутри меня что-то дрогнуло, я взглянула в его глаза, с чёткой мыслью, что это может быть в последний раз. Но его пальцы легли поверх моих и ловушку для бога мы закрыли уже вдвоём.

Пространство вокруг растеклось чернильно-звёздной кляксой и схлопнулось в одно мгновение, забирая с собой всё то, что прежде находилось в сфере спокойствия.

Я видела, как стремительно преодолевает расстояние между нами мёртвое божество, представляющий сейчас чистую силу и ярость. Видела, как реагируют на нас прочие существа, учуявшие жизнь. Всё это длилось лишь доли секунды, а потом…

У меня перехватило дыхание, а может я просто забыла, как дышать, когда меня крепко обхватили руки Халликэра и резко, с силой потянули в сторону. Прошло ещё какое-то мгновение сопротивления, после чего я всё-таки сдалась, полностью доверяясь ему.

В лицо бьёт неистовый ветер, который тревожит и незажившее крыло. Больно, но терпимо. Главное, что мы ушли с опасных граней. Вокруг простиралась темнота, перемешанная с разноцветными искрами-звёздочками, каждая из которых была чьим-то миром.

Я всё ещё сжимаю проклятый артефакт в своей руке и когда вспоминаю об этом принимаю единственно верное решение. Протянув руку, я прошу у ветра забрать обратно в безвременье то, чему не место в мире смертных и вещица тут же рассыпается в невесомую пыль.

Халликэр молчит. Видимо он тоже считает, что слова сейчас неуместны. Он придерживает меня за талию, и наши крылья соприкасаются — белые его и мои чёрные.

Мне очень хочется заглянуть в его глаза и увидеть там другие чувства кроме ледяного спокойствия и злости на мой, наверняка безрассудный, по его мнению, поступок. Но мне трудно себя перебороть.

Когда молчание затягивается, он сам склоняется надо мной и заставляет поднять голову, осторожно, чтобы не оцарапать, проведя по линии скулы к подбородку. И в этих глазах уже совсем иное выражение.

— Прости, — тихо шепчет он, прижимаясь своим лбом к моему и по его внутреннему напряжению, я понимаю, как тяжело даются эти слова.

Если честно, я давно его простила, да и злиться долго не могу. А на расстоянии держалась совсем по другой причине.

— И ты меня тоже прости, — говорю я, понимая, что так будет правильно.

— Выйдешь за меня? — спрашивает он, протягивая кольцо, с которым как казалось, уже целую вечность назад я рассталась по доброй воле.

— Ну, куда я от тебя денусь? Выйду, конечно, — ворчу я, протягивая руку на которую тут же водружается кольцо.

Затем он целует меня, крепко прижимая к себе, и я таю в этом головокружительном поцелуе, совершенно забывая о том, где нахожусь.

— И последнее…

Он внимательно и серьёзно смотрит в мои глаза, я только киваю, чтобы в следующую минуту начать петь заклинание-клятву. Он повторяет эти слова со мной и наши голоса сливаются. Мы совершаем самый ответственный шаг перед вечностью. Но нет страха. Нет сомнений. В его тёмных глазах только отражение звёзд, пламя и тьма.

Стань жизнью моей и руку мою возьми

Крылом моим будь, по ветру миров лети

Стань огнём моим в сердце, сиянием глаз

Будь кровью и плотью. Или рассыпься в прах…

Пространство откликается и поддергивается рябью, а ветер миров становится сильнее. Мои руки в его руках. И от наших ладоней тянутся друг к другу сияющие золотистые нити, плавясь, но не обжигая. Связывая сердца и судьбы.

— Вернёмся? — спрашиваю я, слегка склоняя голову. Время здесь может играть странные шутки, поэтому лучше поторопиться.

— Идём.

Впервые я видела его таким сосредоточенным и даже улыбнулась. Неужели он боится, что мы заблудимся.

Мы сделали несколько шагов по тропинке из звёзд, а затем меня повлекло в сторону небольшого созвездия — одной большой звезды и другой потусклее.

Дух Эно страдал от разделения гораздо сильнее.

Я потянулась к тревожному свету звёзд, а в следующий миг мы уже стояли на опушке леса.

Вечерело. Но сказать, сколько точно прошло времени, я бы не взялась. Окружающее пространство поменялось до неузнаваемости и всё встало на свои места, как и должно было быть. В воздухе сновали юркие элементали, а лес наполнился не только криками животных, но и вернувшихся духов. Они немного сторонились нас обоих, но я чувствовала благодарное тепло, исходящее от самого мироздания.

— Смотри, как это прекрасно! — воскликнула я, раскинув руки и закружившись на тропинке. — Отныне твои земли свободны.

— Лит… — прошептал Халликэр, перехватив меня в движении. — Спасибо тебе.

— Что, и даже ругать меня не станешь? — поинтересовалась я, совершенно искренне удивившись такой внезапной перемене.

— Не стану, — подтвердил мой жених и был при этом абсолютно серьёзен. Это конечно было крайне подозрительно, но в данный момент я испытывала лёгкую эйфорию, которая вытесняла прочь все подобные мыслишки.

Лит… прошу тебя, вернись.

Я удивлённо замерла и стала озираться, пытаясь понять, откуда пришёл ко мне этот бесплотный голос.

— Ты ничего не слышал? — спросила я на всякий случай у склонившегося надо мной магистра.

— Нет. Наверное, ты устала. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил.

Но голос повторился. И снова и снова…

Кто-то звал меня. Долго и настойчиво. С небольшими интервалами. Как ищут заблудившихся в лесу. Но голос сильно искажался, будто шёл откуда-то из-под воды.

— Это мне не кажется, — стала настаивать я.

Лицо моего магистра по-прежнему оставалось серьёзным и сосредоточенным. Казалось, он тоже прислушивается, чтобы подтвердить или опровергнуть мою правоту. Я даже залюбовалась, пользуясь этим мгновением.

— Ничего не слышу, — говорит он и склоняется ближе.

— Ничего, — эхом повторяю я и словно завороженная тянусь к его лицу, чтобы убрать в сторону непослушные светлые пряди. — Кэр… а где твой шрам?

Удивляюсь, как сама про него вспомнила, но мысль на грани безумия вдруг захватила всё моё существо. Полученный в боевой ипостаси шрам не должен был затянуться совсем!

Я пытаюсь вырваться, но ничего не получается. Меня слишком крепко держат эти руки. Чужие руки.

— Ну вот, взяла и всё испортила. А ведь мы бы могли разделить с тобой вечность, — насмешливо говорит мёртвый бог, принявший облик Халликэра. Только глаза его теперь вспыхивают зелёным. Иллюзия рассеивается и меня снова бьёт жестокий ветер миров.

Он специально держал мои руки за спиной, а корпус наклонил так, чтобы я не могла эффективно сопротивляться.

— Ну, признай же, дорогая, тебе понравилась сказка? Я специально для тебя старался и играл с твоим разумом осторожно. Ещё не передумала?

Я отчаянно тряхнула головой, увертываясь от его губ, и одновременно с этим сжала между пальцев чёрную бусинку, что уже давно носила с собой на кожаном ремешке.

Гекатос.

Мне казалось, что я слышу чей-то настойчивый зов. Кто-то звал меня по имени и просил вернуться. А ещё кричало в бессилии мёртвое божество, которое рвал на части безумный ветер миров.

Потом всё стихло, и пришла блаженная тьма.

Темно и тепло. Приятно, как в нежных любящих объятиях…

Я ощутила, как что-то щекотно прикасается к моему носу, чихнула и резко распахнула глаза.

Травинка.

А выше надо мной небо. Самое заурядное небо. Голубое. С мелкими пушистыми облачками…

Небо безжалостно исчерченное линиями электропередач…

Что ж. Теперь примерно понимаю, в каком мире, оказалась.