Поцелуй был таким долгим, что Гарри начал задыхаться, и только тогда Драко нехотя оторвался от его губ, но, не давая ему опомниться, начал целовать шею, затем губы прильнули к уху, Малфой что–то горячо зашептал по–французски. Не понимая ни единого слова, Поттер дурел от счастья. Волна возбуждения захватила его, и парень протяжно застонал. Драко, склоняясь над своим любовником, начал целовать его лицо, глаза, нос, далее уши, зная, что это доставляет Поттеру особое удовольствие, принялся покусывать и посасывать его мочки, при этом продолжая шептать всякие глупости на французском. И Гарри плавился и растворялся в этой изысканной ласке. Он начал стонать все громче и громче, прикосновения любовника были такими нежными и возбуждающими, что у Поттера время от времени перехватывало дыхание.
Их обоих уже начала бить мелкая дрожь, спальня наполнилась учащенными вздохами и стонами. Навалившись всем своим весом на любовника и продолжая неистово его целовать, Малфой больно сжал ему ягодицы, после чего, наверняка, останутся синяки. Поттер запрокинул голову и издал приглушенный вскрик. Драко продолжал целовать своего возлюбленного в шею, в грудь, одновременно разводя ему ноги, а Гарри, задыхаясь от наслаждения, думал о том, какое же это счастье проиграть, какое наслаждение сдаться и уступить, отдаваться любимому, принадлежать ему полностью, безраздельно, и душой и телом.
– Малфой… – прохрипел бывший гриффиндорец, хватая ртом воздух. От ласк любовника, покрывающего поцелуями его разгоряченное тело, перехватывало дыхание, сердце билось как сумасшедшее.
Щеки Гарри пылали, глаза лихорадочно блестели, он приоткрыл влажные губы, тяжело дыша, а руки продолжали терзать смятую и взмокшую простынь. Разгоряченные тела юных любовников тесно соприкасались и терлись друг по другу, и Поттер ощущал, как возбуждение волна за волной прокатывается внутри него, поднимаясь снизу и разливаясь по всему телу. Малфой покрывал жадными, горячими поцелуями шею своего возлюбленного, обжигая дыханием, затем мучительно медленно спустился к груди, покусывая темные соски до приятной боли, которая так возбуждала и заводила Гарри. Медленно опускаясь, рисуя языком влажные дорожки на соленой коже, целовал живот, вызывая мелкую дрожь и содрогание разгоряченного тела, которое плавилось в его руках, как мягкий воск свечи. Гарри стонал от охватившего его блаженства, изнемогая от желания и похоти, непроизвольно разводя ноги пошире и выгибаясь навстречу ласкам любимого парня, в безграничном желании отдаваться ему, принять в себя, почувствовать полную заполненность, приятно распирающую задний проход и сводящую с ума от наслаждения. Он не мог больше ждать, а Малфой словно издевался, продолжая эту сладкую пытку, целуя и вылизывая каждый миллиметр разгоряченной, смуглой кожи, блестевшей от пота в свете единственной свечи. Член Гарри подрагивал от перевозбуждения, парень стонал и выгибался, минуты тянулись в сладком мучении, ему хотелось кричать, что он больше не может, но Драко снова закрыл его рот своими горячими губами.
– Что же ты со мной делаешь, сволочь, – со стоном произнес Гарри.
– Потти, – хрипло прошептал Малфой между неистовыми поцелуями. – Люблю тебя. Люблю больше жизни.
– Я тоже тебя люблю, «хорек». Люблю… Навсегда… Больше жизни…
Продолжая целовать чувствительную и разгоряченную кожу возлюбленного, Драко спускался все ниже и ниже, дорожка поцелуев уже дошла до пупка, и язык принялся вылизывать эту маленькую ямку, вызывая у Гарри своими ласками новую волну блаженства и сладострастия. Малфой устроился между чуть раздвинутых ног своего парня и сначала принялся гладить его бедра, потом прикоснулся к эрегированному члену, отчего тот начал подрагивать, а затем, обхватив влажный, покрытый венами ствол, сдвинул с залупы крайнюю плоть. Склонившись над своим любовником, Драко дотронулся кончиком языка до головки, и новая волна сладкого томительного удовольствия захлестнула Гарри. Продолжая свои ласки, Малфой взял губами набухшую головку, на которой уже выступила капелька смазки, и начал облизывать ее. Поттер развратно застонал и приподнял бедра в стремлении поглубже войти в своего любовника, который вобрал его член и, крепко сомкнув губы вокруг напрягшейся плоти, начал то засасывать его, то позволял почти выскользнуть из своего рта. Бывший слизеринец с удовольствием делал потрясающий минет своему парню, пока Поттера не затрясло от умелых оральных ласк, и Гарри громко вскрикнул, затем крики резко оборвались, и с его зацелованных губ уже срывались нечленораздельные звуки. На движения слизеринца он откликался хрипловатым стоном и рефлекторно сокращал мышцы, приподнимаясь, тем самым помогая Малфою еще глубже погружать в глотку уже готовый вот–вот взорваться фейерверком спермы напряженный хуй. Желая продолжить эту сладостную муку, блондин оторвался от пульсирующего ствола любовника. Кончик его языка начал путешествие с внутренней поверхности бедра, вырисовывая влажную дорожку, затем чуть коснулся чувствительной кожи мошонки. Ласки переключились на яйца. Он целовал их и вылизывал, а затем принялся втягивать в рот по одному и слегка покусывать. Поттер хрипел, задыхаясь, судорожно комкая простыни, ему не хватало воздуха, но он глухо стонал:
– Еще…еще…
Тем временем, нежно покусав яички, Драко опять вернулся к члену, высунув язык, принялся ласкать им залупу, а затем, поглотив ее губами полностью, начал посасывать, как сливочное мороженое. Под хриплые стоны Гарри бывший слизеринец медленно заглотил его хуй по самый корень и с силой засосал так, что на щеках появились ямочки. Поттер опустил руку вниз, чтобы зарыться пальцами в белокурые пряди своего любимого парня, а затем стал надавливать его голову, пытаясь управлять движениями и засадить в горло слизеринца как можно глубже, так, что яйца Гарри уже прижимались к подбородку Малфоя. Поттер, уже не понимая что он делает, только чувствуя волны надвигающегося оргазма от каждого прикосновения Драко, каждого его облизывания, обсасывания, покусывания, хрипло стонал и пересохшими губами горячечно, словно в бреду, шептал:
– Еще, Малфой, еще…
Раздвинув ноги Гарри пошире, блондин осторожно вставил палец в горячую влажную дырку любовника и стал вводить его как можно глубже, одновременно не выпуская член изо рта и посасывая его. Ощущения были обалденные, и Поттер сам старался раздвинуть ноги как можно шире. Чувствуя это, Малфой присоединил к одному пальцу второй, затем третий, погружая их в анальное отверстие на всю длину, и стал работать ими во всех направлениях, растягивая дырку и надавливая на предстательную железу. Тело Гарри покрылось мурашками, а через миг от нескольких умелых движений слизеринца он забился в судорогах экстаза. Поттеру казалось, что сознание на миг покинуло его, и он провалился в бездну водоворота страсти, наслаждения и оргазма. Конвульсии завладели его телом, которое вздрагивало от перевозбуждения, словно в лихорадке. Миг блаженства накрыл его, подобно океанской волне, и Гарри начал разряжаться горячей густой спермой в глотку Малфоя, а тот жадно поглощал ее, впитывая семя своим ртом, своим телом, принимая в себя все до последней капли. Струи били одна за другой, Поттер ерзал на простынях и продолжал делать поступательные движения в глотку Драко, а тот звучно высасывал вязкую теплую жидкость, заполнявшую его рот, все это время продолжая мять яйца своего любовника и двигать рукой по его члену. Гарри выгнулся дугой, громко вскрикнул в последний раз и обмяк, распластавшись на смятых простынях. Малфой еще раз засосал уже обмякший хуй, намереваясь выжать и выпить из него все до последней капли, а гриффиндорец, испытав сильный оргазм, сейчас от удовольствия закрыл глаза и едва не мурлыкал, как котенок, получая наслаждение от умелого языка Драко, который собирал капельки спермы, упавшие на яички.
Но Малфой не собирался давать своему любовнику передышку. Его член болел от напряжения и слизеринец намеревался немедленно утолить свою похоть, воспользовавшись аппетитной задницей. Проглотив остатки спермы, блондин в последний раз облизнул обмякший член, приподнялся и, почти рывком перевернув утомленного любовника на живот, вцепился в его упругие ягодицы, широко развел их и начал вылизывать очко, подготавливая своего парня к жесткому анальному сексу. Приятные и сладкие ощущения, словно волны, вновь начали растекаться по всему телу Поттера. Драко продолжал ласкать анус, то погружая, то снова извлекая из него язык, в стремлении опять возбудить своего парня, прекрасно зная, что римминг может довести Гарри если не до безумия, то до очередного мощного оргазма, ибо бывший гриффиндорец оказался очень чувственным, а простата и очко были его сильными эрогенными зонами, поэтому Поттер еще с первого раза полюбил трахаться в жопу и испытывал в этом постоянную потребность.
