– Что, война уже началась?

– Нет, об этом я не слышал. Хотя, судя по всему, начнется скоро. Полагаю, ты знаком со многими, кто сейчас находится там.

Кёртис делает глоток воды, затем еще один. Вода ледяная, однако бокал почти не запотел. Второй ворон присоединяется к своему напарнику на коньке крыши.

– Это все очень сложно, – говорит Кёртис. – По многим причинам я бы хотел быть там. Меня к этому готовили. И я сам готовил к этому новобранцев. Я бы хотел быть там и приглядывать за своими людьми. Но по большинству причин – по большинству действительно важных причин – я рад, что пересижу эту заварушку здесь. Я уже не тот малыш, каким вы меня помните. У меня есть жена, и нужно подумать о ней. Когда я получил ранение в Косово, это изменило мой взгляд на многие вещи.

– А если бы не уволился, ты был бы сейчас в Пустыне?

– Трудно сказать. Но вполне возможно, что так.

– Ты ведь служил в военной полиции?

– Это верно.

– На Филиппинах?

– Это было давно. Когда мой отец вышел из тюрьмы в восемьдесят девятом, я добился перевода во Вторую дивизию. Чтобы быть поближе к нему.

– Значит, ты был в Кэмп-Лежене?

– Именно так.

– А в Гуантанамо тебе служить не доводилось?

Кёртису кажется, что его желудок в верхней части, сразу под ребрами, как бы сжимается в комок, и он непроизвольно делает пару быстрых вдохов. Кагами это видит, и он ожидал примерно такой реакции.

– Да, – говорит Кёртис, – какое-то время.

Возвращается официант и ставит перед ними блюдо с жареными сдобными лепешками, перцами халапеньо, фаршированными козьим сыром, и небольшой запеченной тыквой. Открывает бутылку и наливает в бокалы вино. В очках Кагами удваивается отраженное солнце; теперь Кёртис совсем не видит его глаз.

Кагами дожидается ухода официанта, прежде чем заговорить вновь.

– И как долго ты там пробыл? – спрашивает он.

– Меня откомандировали в Гитмо год назад. Провел там шесть месяцев.

– Занимался узниками?

– Арестантами, да. Помогал переместить их на другой объект.

– В Кэмп-Дельта, я полагаю.

– Так точно.

Кагами отрезает себе ломтик тыквы, берет с блюда лепешку.

– И как оно там? – спрашивает он. – На этом объекте?

Слово «объект» он произносит так, будто чувствует в нем привкус тухлятины. Кёртис берет свой бокал, отпивает немного вина, затем делает глоток воды.

– Клетки из стальной проволоки, – говорит он. – Восемь на восемь на шесть с половиной футов. Там есть унитазы, койки, умывальники. Зона для прогулок.

– Прямо курорт!

– В лагере Икс-Рэй они пользовались общими туалетами и спали на полу, так что это уже прогресс. Они же плохие парни, Уолтер! Настоящие злобные ублюдки.

– Я слыхал, там и дети сидят. Двенадцати-тринадцати лет.

– Малолеток держат отдельно, на другом объекте, – говорит Кёртис.

Один из воронов описывает дугу по залу и шумно приземляется на середину стола в нескольких ярдах от них. Официант невозмутимо взмахивает полотенцем, прогоняя птицу, и та перелетает на каменное ограждение террасы. Вблизи ворон оказывается гораздо крупнее, чем Кёртис полагал ранее. Он и Кагами несколько секунд молча его разглядывают.

– Послушайте, – говорит Кёртис, – я не думаю, что кто-то может быть в восторге от таких вещей. Мне самому они совсем не по душе. И это, кстати, стало одной из причин моей отставки.

Он никому не говорил этого прежде и сейчас сам удивлен, услышав собственные слова. Он кладет в рот фаршированный перец и чувствует, как жжение распространяется от нёба в полость носа.

– Я вовсе не подвергаю тебя допросу, малыш, – говорит Кагами.

– По правде сказать, я не так уж много обо всем этом знаю, – говорит Кёртис. – Хотя Гитмо – это флотская база, но охраной в лагере ведает армия. Я занимался подготовкой к перемещению на новый объект. При этом с арестантами практически не контактировал.

– Ладно-ладно. Теперь это уже не твои проблемы, так ведь? Теперь ты вливаешься в нашу игорную индустрию.

– Да. Наконец-то у меня будет нормальная работа.

Кагами смеется.

– В секьюрити я часто вижу бывших вояк, – говорит он. – В том числе из военной полиции. Этот твой приятель в «Спектакуляре» – Деймон, кажется, – тоже служил там?

– Да, сначала там, а позднее в охране посольств. Был посольским морпехом в Боливии и Пакистане.

– Звучит серьезно.

– Деймон четко знает свое дело. Я буду рад работать с ним вместе.

– Вот и славно. Кстати, я что-то не припоминаю: ты говорил, зачем твоему другу понадобился Стэнли Гласс?

Кагами с улыбкой медленно крошит лепешку над своей тарелкой, отламывая кусочки размером с десятипенсовик. Глаза его по-прежнему скрыты за солнечными бликами очков, но по интонации вопроса Кёртис догадывается, что он слышал какие-то новости из Атлантик-Сити и уже смекнул, что к чему. Возможно, Кагами понял это еще до того, как они вошли в ресторан. А вся эта болтовня насчет Гуантанамо нужна была лишь для того, чтобы смутить Кёртиса, вывести его из равновесия. Кагами откуда-то известно его слабое место. Интересно, откуда?

Снова появляется официант с подносом; на сей раз это основные блюда. Кагами заказал тушеную утку с ежевичной подливкой, а бифштекс Кёртиса сопровождается чашкой дымящегося посоле. На пробу все очень вкусно.

Некоторое время они едят в молчании. Кёртис не торопится, периодически кладет вилку на край тарелки и оглядывает долину внизу. Он решает пока не отклоняться от изначальной версии, а там будет видно.

– Деймон хочет прояснить одно недоразумение, – говорит он. – Два месяца назад он поручился за Стэнли, когда тот взял в долг десять тысяч. Но Стэнли не делал никаких промежуточных выплат, а ночью во вторник – точнее, в полночь по восточному времени – срок истекает. Это грозит неприятностями им обоим. Деймон просто хочет без скандала уладить этот вопрос.

– И потому он попросил тебя съездить в Вегас?

– Так точно.

Кагами снимает очки и протирает стекла краем скатерти.

– Кёртис, – говорит он, – мы с тобой оба знаем, что это полная чушь. Десять кусков не бог весть какая сумма для казино вроде «Спектакуляра». И есть огромная разница между невыплаченным долгом и безвозвратной ссудой. У твоего приятеля не может быть серьезных проблем из-за этого поручительства. Очень мило, конечно, что он беспокоится о Стэнли, да только Стэнли сейчас знаменитость, чуть ли не живая легенда. Владельцы казино и кредитные агенты по всей стране готовы ублажать его подобными ссудами и другими способами, лишь бы он у них засветился хоть ненадолго, – и плевать им, в каких он там числится черных списках. На самом деле все казино любят профессиональных игроков, Кёртис. Они очень полезны для бизнеса. Они подобны святым: живые доказательства того, что спасение действительно возможно.

Кёртис смотрит на него и ничего не говорит. Он знает, что продолжение последует, надо только подождать. Ворон появляется из-под соседнего стола, чинно вышагивает по проходу и исчезает снова. Ветер сменяет направление. Откуда-то со стороны гор доносится гул двигателей низколетящего «Тандерболта» – Кёртис вспоминает о Заливе, но лишь на мгновение.

Кагами водружает очки обратно на нос.

– Недавно я услышал одну интересную историю, – говорит он. – Пару недель назад команда счетчиков неслабо прошлась по нескольким казино в Атлантик-Сити. Понятное дело, боссы не оглашают, сколько содрали с них эти ребята, но слухи ходят о каких-то сумасшедших суммах. Во всяком случае, менеджеры с первого взгляда на итоговые балансы в конце ночи поняли, что они пролетели по-крупному. Ты знаешь, Кёртис, когда еще счетчикам карт случалось сорвать такой куш, при этом не спалившись?

– Не знаю.

– Такого не случалось никогда. За все годы я слышал о трех-четырех похожих делах, но всякий раз это касалось какого-то одного казино. А эта команда порвала в клочья четыре или пять мест всего за двенадцать часов. Случай небывалый.

Кагами осушает бокал вина и вновь наполняет его из бутылки.