Он посасывал головку и заглатывал член полностью до основания. Все это делалось неспешно. Словно альфа только дразнил, а не пытался удовлетворить. В принципе, все так и было: ему необходимо было раззадорить. Стоны становились громче; тело дрожало. Прекрасная благодарность за ласки.

Пальцы стали кружить вокруг сжатого колечка мышц, все так же дразня. Альфа понимал, что уже пальцев омеге будет мало, но не мог удержаться, чтобы не поласкать ими внутри.

— Мучитель мой!.. Боже, как хорошо!.. — с губ вылетали слова, значения которых Габриэль забывал в туже секунду. Он просто не мог все держать в себе молча. А грязные слова, как он заметил, неплохо так возбуждали любимого. Да и сам омега балдел от этого. — Трахни меня, любимый. Не нужна мне подготовка, только тебя внутри… грубо… жарко… резко… пожалуйста…

— Какой же ты стал ненасытный, — Винсент вновь оказался перед лицом омеги. — А ведь еще полгода назад был таким невинным цветочком. — Губы касались подбородка, щеки, скулы.

— Ты развратил невинный цветочек. Смял лепесточки, — руками обнял за шею, ногами же за талию, потираясь возбуждением о живот альфы.

— Да я по сравнению с тобой сама невинность, — жарким шепотом ответил альфа, разводя ножки омежки, чтобы удобнее было войти в тело любимого.

— Не так, — Габриэль вдруг поменял позу и встал в колено-локтевую, выпячивая попку. Колечко мышц поблескивало от смазки и призывно то раскрывалось, то сжималось. Омега отвел руку, двумя пальцами раскрывая дырочку еще больше. Так грязно, пошло и дико возбуждающе. — Заполни меня собой, милый. Ты же видишь, КАК я жажду тебя…

— Хороший мальчик, — Винсент положил свои ладони на руки омеги, медленно проникая в тело омеги.

И вновь с проникновением с губ срывается громкий протяжный стон. Габриэль подается вперед, насаживаясь глубже, и не желает ждать. Привыкать ему не в первой, он просто начинает двигаться, слушая пошлые хлюпающие звуки, шлепки тел и собственные стоны.

Винсент, двигаясь, целовал позвоночник.

— Люблю тебя, — прошептал на самое ушко, ускоряя движения.

Свою любовь омега озвучивал в еще более возбуждающих стонах, двигаясь в один такт и поддаваясь навстречу всем отрывистым горячим поцелуям. Оргазм был совсем близко.

Винсент решил не рисковать сейчас заполнять омегу собой, поэтому перед наступлением оргазма вышел из разгоряченного тела, переворачивая омегу на спину. Губы вновь слились в жарком поцелуе, а рука альфы, перехватившая оба члена, доводила до разрядки. Буквально три движения и их оргазм почти одновременный. И как только по телу стала разливаться приятная нега, Габриэль утянул за собой любимого, чтобы тот не боялся придавить собой.

Они еще долго целовались, уже не с той страстью, а очень медленно и тягуче, урывая последние остатки удовольствия.

— Надо почаще с тобой ссориться, — усмехнулся Винсент, — такой секс сразу страстный становится.

— Ну уж нет. Вторую я такую ссору не переживу.

— Вторую такую ссору не потянет моя печень, — пошутил с улыбкой альфа, — а вот по мелочи…

— Дождись супружеской жизни, и вместе с ней моей беременности. Вот тогда будет тебе ссора, и не одна, — в ответ улыбнулся Габриэль, приподнимаясь. Внутри все еще слабо пульсировало и слегка дрожали ноги. Но это такие приятные чувства, что омега готов был зажмуриться в удовольствии.

— Не факт, что во время беременности ты вообще захочешь интимной близости со мной.

— С чего такие предположения?

— Ну, мало ли как будет реагировать твой организм. Может, секс вообще будет не желателен.

— Не буду загадывать, — с тихим стоном омега потянулся в сторону, туда, где валялись его вещи. Но одевать сразу он их не стал. Закинул на плечо и, не стесняясь наготы, пошел к речке.

— Все-таки решил искупаться? — Винсент поднялся и стартанул, практически сразу ныряя в воду с головой и, конечно же, обрызгивая омегу.

Не высказать словами, как в этот момент омега готов был убить своего ненаглядного. Порезать без наркоза! Его аж всего передернуло от холодных брызгов. И одежда, и волосы оказались мокрыми. Тело покрылось мурашками.

— Вот только выйди обратно на берег, я тебя удавлю.

— Пожалей, нос все еще болит, — вынырнул рядом с омегой, который уже по колено стоял в воде. — Да и любишь ты меня сильнее, чем хочешь убить. — Быстро урвав поцелуй, альфа вновь отплыл.

Как жаль, что Габриэль не успел укусить. Ну, ничего. Еще будет время.

— Ну же, — Винсент доплыл почти до середины, — иди сюда.

— Нет!

— Почему?

— Я ведь уже говорил, что вода холодная. Я и сейчас замерз, только по колено стоя.

— Так иди сюда, я тебя согрею.

— Ты тоже теперь холодный. Покупаюсь и сразу заболею.

— Ты совсем не понимаешь намеков? — Винсент вновь оказался рядом с омегой, вставая на ноги и смотря на него сверху вниз.

— Только не обнимай, — тихо проскулил Габриэль и весь сжался, со страхом ожидая холодные ручища.

— Вообще-то я взял полотенца, — усмехнулся альфа, — они в рюкзаке, так что смогу тебя потом отогреть. А ночью, — альфа наклонился к ушку, — я буду лечить тебя самыми горячими ласками.

И если он этим хотел возбудить внутреннюю сущность, у него прекрасно получилось. Дрожь прошла не от холода, а от желанного представления. Поэтому омега и не заметил, как его все-таки обняли и утянули в воду.

Тихий визг, несколько секундное возмущение, и альфа затыкает самым действенным способом. Руки крепко прижимали к себе, даря, к удивлению, именно тепло, из-за которого сложно было заметить окружающий холод вокруг. И Габриэль этому поддался, целуя прохладные мокрые от воды губы и прижимаясь в груди любимого. Ноги сами сцепились на талии.

— Как же я люблю своего строптивого омегу, — ласково прошептал альфа, поглаживая попку.

— Нет, только не возбуждай опять, — тихо прохныкал омега, а тело, предатель, ластилось и совсем не против было секса в воде.

— Только скажи, ты по-настоящему этого не хочешь? Если да, то я спокойно тебя отпущу, — улыбнулся Винсент.

— Не хочу, — прошептали губы одно, а внутренняя омега невольно оскалилась и взяла бразды правления на себя, направляя тело в нужное русло — возбуждая.

Винсент со вздохом, как и обещал, отпустил. Хотя во взгляде чувствовалось некое сожаление.

И как же дико стало холодно! Габриэль весь сжался и задрожал в воде. Вид его был таким жалостливым, что сердце сжималось. Винсент, качнув головой, вновь крепко его обнял, смывая с тела следы их недавней страсти. А после, подняв на руки, вынес на берег, почти сразу же закутывая в большое полотенце, которое ухитрился запихнуть в рюкзак.

И все равно не отпускала дрожь. Омега кутался в полотенце и сидел на пледе, мелко стуча зубами. Поэтому Винсент соорудил еще и небольшой кокон из покрывала, на котором до этого они сидели, первоначально надев трусы и штаны, чтобы не щеголять с голым задом и дальше.

— Учти, я тебя убью, если заболею, — швыркнул носом Габриэль. Но вроде как перестал сильно трястись. Спасибо теплому солнышку, которое на них попадало.

— Я позабочусь о тебе, — Винсент улыбнулся, — а еще попрошу у хозяйки ранчо ее фирменный настой на травах.

— Обсохнем немного, перекусим, не зря ведь корзину с едой брали, — бросил короткий на нее взгляд. — И поедем. Что-то мне захотелось на мягенькое.

— Попка болит? — поддел альфа, со смешком, вытягивая из корзины сэндвич для себя и для любимого.

— Покалывает, — усмехнулся, забирая предложенную вкусность и сразу впиваясь в нее зубами.

— У хозяйки должна быть мазь от ушибов, могу попросить, — прикинул альфа, — должна помочь хоть немного.

— Не волнуйся, это приятная боль, — Габриэль избавился от второго слоя одеяла и, держа сэндвич в зубах, устроил из одеяла подобие подушки, чтобы хоть голове было удобно, на мягком.

— И тем не менее.

========== Часть 45 ==========

Жаль, что после хорошего траха не было возможности нормально покататься на лошади. После возвращения на ранчо, Габриэль чувствовал себя пингвином и ходил почти соответствующе.