Вот теперь старуха испугалась. Испугалась так сильно, как прежде не боялась никогда, хотя не раз присутствовала на черных мессах. Дрожа всем телом, она подошла к столику, в кромешной тьме попыталась нащупать огниво. Но ни кресала, ни кремня отчего-то на столике не оказалось. Пальцы старой женщины натыкались только на старую, раскрытую книгу. В бессильном гневе Сальве скинула рукопись на пол...

... и разом вспыхнули все свечи...

- Значит, они снова горят, - раздался чей-то негромкий голос.

Сальве пошатнулась от неожиданности, медленно повернула голову к чуть приоткрытому пологу. Там, в тени занавеси, она предполагала увидеть ужаснейшее из существ, что когда-либо являлись взору смертных. Ожидания ее, впрочем, не оправдались. Вместо чудовищной твари, какую описывал в своем труде придворный колдун, старуха обнаружила хорошо одетого молодого человека, с тонкой тросточкой в руках. Прикрыв глаза, незнакомец неподвижно сидел в кресле, наполовину скрытом пологом, как будто погруженный в транс. Он вовсе не производил впечатления ужасного создания, которое когда-то положило начало безумию Аль-Камеда. Коротко стриженные, ухоженные волосы, крючковатый нос и тонкие губы, в уголках которых были едва заметны морщинки... Следовало признать, что званный гость не был лишен привлекательности. Именно это обстоятельство удивляло пожилую женщину в той же мере, в какой ее беспокоило. Вместе с тем, словно физически Сальве ощущала исходивший от выходца из тьмы поток магической энергии, а сознание Жрицы Крови безудержной волной начинало заполнять нечто, похожее на триумф. В обход всяких сомнений, у нее получилось провести обряд правильно! Значит, к цели своей она сейчас близка, как никогда прежде.

Но, все-таки, кто он? Неужели, только человек?

- Вы..., - только и смогла произнести Сальве. - Здесь...

- Будучи верным своему долгу, - ответил тот, повернув к ней голову. - Пришел согласно вашему желанию, будучи вынужденным повиноваться вашему слову. Пока горят эти свечи, я имею честь назвать себя вашим гостем.

- Моим гостем..., - прошептала старуха.

- Разумеется, - он развел руками. - Именно вы являетесь хозяйкой этого дома.

- Я - Сальве Винтоцци, нареченная Жрицей Крови.

- Мне известно, кто вы, - безучастным голосом сказал званный гость и, неожиданно, скривил губы в некоем подобии улыбки. - Для меня важно только то, что именно вы зажгли черную свечу. Ни ваше имя, ни ваше положение в обществе меня не интересуют, поскольку все это земная суета. Впрочем, примите мое почтение, уважаемая госпожа Винтоцци. Я рад нашему свиданию, хотя оно принесло мне чудную неожиданность.

Лишь теперь старуха поняла, как нелепо выглядит в своей спальной кофте, в присутствии выходца из тьмы, которого сама же впустила в свой дом посредством проведения магического обряда. Не единожды, на черных мессах, она была очевидицей оживления алхимиками каменных истуканов и видела, как некроманты заставляют шевелиться и, даже разговаривать мертвецов. Она вовсе не боялась быть свидетельницей жутких колдовских ритуалов, однако столь похожее на человека существо, вальяжно расположившееся в кресле, внушало Сальве неимоверный ужас. И улыбка его была всего лишь снисходительной улыбкой мужчины, не по своей воле ставшего гостем в доме Жрицы Крови.

- Должна ли вас смущать моя одежда? - поинтересовалась Сальве.

- В той же мере, в какой и всякого мужчину, ставшего невольным свидетелем таинств туалета женщины, желающей отойти ко сну, - проговорил он, разглядывая комнату, при этом постукивая тонкой, длинной тросточкой себя по голени.

- Если вы считаете, что я испытываю смущение, или чувство неловкости, то заблуждаетесь.

- Чувства смущения? - он чуть нахмурился, ткнул тростью в мягкий ковер. - Нет, нет, дорогая моя... Без сомнений, что в вашей душе, сейчас, не затронуты струны неловкости, смущения и чего-то подобного, - он замолчал, с неудовольствием покачав головой. - Однако, я вижу, что своим появлением затронул в вашей душе иные струны. Чувства неопределенности, смятения, а может быть, даже, страха. Пожалуй, что это может меня огорчать... Глядя на вас, я имею повод усомниться в том, что эта встреча столь же своевременна желанна для вас, как и для меня.

- Должна признаться, что мое желание встретиться с вами было спонтанным.

- Я это знаю. Конечно же, это был минутный порыв, за краткий миг способный перерасти в ураган безумных влечений. Потакая своей прихоти, вы даже не удосужились предстать передо мной в подобающем для такого случая наряде. Я нахожу это более чем необычным. Ведь было время, когда даже венценосные особы снимали при встрече со мной короны. Иные короли преклоняли колени...

- Я слишком стара для того, чтобы преклонить перед вами свои колени, - сказала Сальве, все еще бледная от страха.

- Вы - Жрица Крови, - с улыбкой произнес он. - Такие как вы колени не преклоняют, не правда ли?

Старуха кивнула в ответ и вознамерилась уже было ответить, когда ее гость резко взмахнул рукой.

- Вы даете мне повод поразмышлять над значением слова "гостеприимство", - сказал он голосом, в котором Сальве уловила нечто недоброе. - Тем не менее, должен признаться, что нахожу эту встречу достаточно занятной для того, чтобы продолжать наш разговор. Более того, я выражаю вам свою признательность за то, что избавили меня от скуки, потворствовав своему желанию и проведя достаточно сложный ритуал..., - взгляд его скользнул по нарисованной на полу пентаграмме. - Сан-Ми...? Скажите, сударыня, каким образом вам удалось прочесть заклинание, утерянное еще до великой катастрофы? Кто дал вам его?

- Это заклинание было найдено жрецами змееликого бога среди руин заброшенного города. Я выпросила его у одного из них по праву Крови.

- О, моя дорогая, - прошептал он, - вы даже представить себе не можете, какие силы призвали себе на помощь для того, чтобы послать этот зов! Предполагаю, что вы читали слова на той монете, не зная их значений.

- Думаю, что все остальные способы были утеряны еще несколько веков назад.

- Нет, вы ошибаетесь! Уверяю вас в том! У людей имеется много возможностей для встречи со мной, куда более простых и безопасных, чем тот, которым вы воспользовались. Но я и представить себе не мог, что кто-то из смертных способен воспользоваться заклинаниями, начертанными на старом сребренике. Хотя, потакая своему внезапному желанию, вы провели на удивление правильный ритуал, при том, что магический круг нарисовали весьма посредственно. У меня не было оснований не отозваться на ваш зов, госпожа Сальве. Вы позволите мне называть вас таким образом?

- Как вам будет угодно.

- Отчего же вы смотрите на меня таким взором? От холода ли дрожите, дорогая моя?

- Я не знаю, что вы такое... Я вовсе не ожидала увидеть человека...

- Вы ожидали увидеть чудовище?

- Аль-Камед описывал вас в своих книгах иначе.

- Аль-Камед? - он рассмеялся. - Этот безумец и шарлатан? Да полно вам, сударыня! Каким образом мог отзываться обо мне человек, рассудок которого вовсе нельзя было назвать здравым?

- Он написал несколько книг, посвященных созданиям, обитающим в ночи. Вы, должно быть, знаете о тех рукописях?

- Конечно знаю. Скажу более сударыня. Я их изучил также внимательно, как алхимики изучают золото. Забавные книжицы, которые, впрочем, не вызвали моего восторга. Как не вызывают восторга человеческая глупость и бездарность.

- Так вы находите его труды бездарными?

- Аль-Камед был удивительно бессовестным и одновременно чрезвычайно ловким мошенником, выдававшим себя за великого колдуна, - он замолчал, задумался, недвижно глядя перед собой, после чего продолжил. - Мне доводилось встречаться с ним и встреча та, как я понимаю, очень плохо повлияла на его умственные способности. Старик вообразил себя равным богам, за что и поплатился, спустя пару лет после нашей беседы. Книгу обо мне этот шельмец, впрочем, написать успел. Однако, позвольте... Не ее ли точная копия лежит у ваших ног? - он указал тросточкой на рукопись, которую Сальве обронила несколько минут назад. - Позволите мне посмотреть?