- Я буду весьма признателен, если лорд и леди Блаттон, да? – я кивнула. – Почтут своим присутствием мое скромное жилище или же позволят мне почтить их, - елейно заметил Антонин после моего небольшого монолога. – И да, в последний раз повторяю, по имени и на «ты»! – процедил он. В самом начале «работы» тут я выискивала среди рыскавших по Лондону Пожирателей именно его, потом в его присутствии «пытала» предварительно усыпленного магла, создав у Долохова иллюзию, что магл кричит от боли, чем и заставила работодателя обратить на меня внимание. После довольно долгого «преклонения» перед его и Беллатрисы могуществом и «мольбы» взять на службу, потому что «даже до Америки уже доходят слухи о вашей силе и мощи, и я хочу помочь вашей победе» Антонин явно мне поверил и пригласил на личную беседу уже с Беллой. А уж после заявления о том, что я знакома была с Реддл в университете и искренне там же и возненавидела за ее «светлую душу, которая всех так умиляет», Долохов и вовсе настолько проникся, что немедленно взялся за мое обучение на роль серьезного и важного Пожирателя лично.
И, как и все молодые Пожиратели, только учившиеся быть такими же изощренными уродами, как Долохов и компания, я обращалась к нему учтиво, «мастер Долохов», но именно меня он почему-то практически изначально заставлял звать его по имени, угрожая применить ко мне Круциатус, если я не перестану звать его вежливо.
- Прости, - мило улыбнулась я. Антонин любезно кивнул. – Я предупрежу бабушку, чтобы они были дома, в таком случае, когда отправлюсь к ним завтра.
- Превосходно. А сегодня ты тогда еще уберешься в моем кабинете, - заметил он. – Ты до него все еще не дошла…
- На чердаке завелся наглый упырь и у меня ушло время на избавление от него, - буркнула я, доставая палочку из кармана джинс.
- Ты могла бы сказать об упыре, я в силах разобраться с ним сам, - усмехнулся Долохов. – Кстати, ужинать мы сегодня будем вместе, - усмешка перешла в подобие улыбки, я постаралась жизнерадостно кивнуть в ответ, хотя сердце чуть было не остановилось – ужинать с ним он до того момента не предлагал.
- Хорошо, Антонин, - невинно хлопая ресничками, я ретировалась из гостиной, где мы и находились, и направилась к личному кабинету Долохова, куда до того ни разу за неделю я не попадала. – Я только закончу с кабинетом и займусь ужином, пожарю бифштекс, - пообещала я, поднимаясь на второй этаж. Дверь оказалась не заперта и вскоре я уже зашла в кабинет. Он был на удивление чист, лишь пыль, скопившаяся на столе, подоконнике и полках, выдавала то, что владелец давно уже забросил дом. Но все книги, свитки пергамента, какие-то бутыли с зельями и различные артефакты, стоявшие на полках и в закрытом на ключ застекленном шкафу расставлены и разложены были явно сознательно и осторожно… Мне хватило буквально пары минут и тройки заклинаний, чтобы в мрачном кабинетике воцарилась чистота, но идти вниз, где в гостиной, скорее всего, опять играл с каким-нибудь мрачным предметом владелец «Долохов-Рэзидэнс», мне совершенно не хотелось. От любопытства и чтобы скоротать время я осматривала лежавшие на столе бумаги – расчёты, какие-то записи, парочка рецептов зелий, как вдруг из взятой мною в руки книги по Заклинаниям – судя по всему, когда-то это был школьный учебник, - выпала колдография. И я, подобрав ее, чуть было не вскрикнула, но вовремя зажала себе рот рукой. Мне на какое-то мгновение показалось, что это Кэт… Но, вглядевшись, я различила значок Равенкло и то, что улыбка девушки была как-то яснее и по-ангельски доброй. Да и волосы были покороче, чем у Кэт до стрижки.
«Розалина?» - мелькнула мысль. Девушка на колдографии смотрела куда-то через плечо, словно оглядываясь и кого-то ища. Но когда поворачивалась ко мне лицом, сходство с Кэт бросалось в глаза. Я дрожащими руками, не понимая, зачем Долохову карточка Кэттиной мамы, перевернула снимок. Ровным почерком там было выведено: «Между прочим, будущий сотрудник Надзора, я тебя ждала, кто еще из нас сладкоежка?!». И ниже, мелким красивым почерком было приписано: «Все-таки ты, лягушку, Роуз, съел не я!»…
- Анж! – рявкнули снизу, от чего я снова уронила снимок, вздрогнув, - ты закончила?! – я поспешно убирала колдографию обратно в учебник и сам учебник на место, отзываясь, что я уже иду готовить ужин. Мне оставалось только надеяться, что в спешке я не ошиблась и Долохов не заметит, что я рылась в его вещах… Мои мысли он никогда не пытался прочесть, и, насколько я успела понять, блестящими способностями к Легилименции он вообще не отличался. А вот жестокости в нем было не меньше, чем в Лестрейндж… По крайней мере, никому кроме них пытки и зверства не доставляли такого странного удовольствия, как этой парочке… Готовя ужин, я думала о том снимке, что нашла в кабинете Антонина. Судя по нему и по подписям сзади, он был довольно близко знаком с Розалиной Реддл, а судя по возрасту мамы Кэт на снимке, знакомы они были уже в школе… И даже дружили. Я невольно хмыкнула при мысли о том, как странно выглядела такая дружба – валькирия и один из первых и самых подлых Пожирателей… Но долго размышлять на эту тему мне на дал Долохов, явившийся на кухню, чтобы составить мне компанию. В общем-то делала я все магией и просто приглядывала за тем, чтобы заклинания работали нужное время, но, не испытывая большого желания разговаривать с Антонином, листавшим старый номер Пророка и время от времени зачитывавшим вслух забавные на его взгляд объявления, делала вид, что очень поглощена процессом приготовления ужина.
- Ты же училась в Денбридже, верно? – раздалось за моей спиной, когда я попробовала бифштекс на готовность, чуть склонившись над плитой. – На кого?
- На аврора-международника, - не выпрямляясь, отозвалась я, бесцельно тыкая вилкой в кусок мяса. Но отходить Долохов явно не собирался и выпрямиться мне пришлось. И обернуться… Антонин стоял ко мне почти вплотную, выше на полголовы, с чуть искривленным лицом с резкими чертами, с длинными волосами и недельной щетиной… А его серые глаза внимательно изучали мое лицо. – Хотела знать врага в лицо, - добавила я. Долохов усмехнулся.
- Полагаю, они работают с серьезными случаями? – я кивнула. – Долго училась?
- Я проучилась всего два года, потом произошел неприятный случай и кафедру на время закрывали… Сейчас она снова работает, двух студентов посадили в Ирманаз – международную тюрьму для волшебников, что-то вроде Азкабана, но больше и находится далеко на севере… На практическом занятии они заигрались и уронили балки, те зашибли одного ротозея, - «прости, Райли!», - подумала я. Вслух же продолжала: - Ну, их обвинили в умышленном убийстве, но пока разбирали, универ был закрыт… То есть кафедра.
- Не хочешь вернуться? – я осеклась, почувствовав прикосновение к щеке грубой ладони.
- Мне там нечего делать, среди авроров с их заботой о порядке и добре, - усмехнулась я, взглянув в странно блеснувшие глаза. Долохов убрал руку, кивнув мне на плиту.
- Я не люблю пережаренное мясо, - резко произнес он, быстрым шагом выходя из кухни. Я оглянулась и тут же взялась за начавшее уже подгорать блюдо. До самого момента, пока я не поставила на поднос тарелку с бифштексом и жареной картошкой для Долохова, я его не видела.
- Я же сказал, мы будем ужинать вместе, - раздалось в дверях, когда я подхватила поднос с помощью палочки и собралась нести в гостиную, где владелец дома, судя по всему, практически поселился. Я молча поставила поднос на стол, так же молча подавая ужин, Антонин, с бутылкой красного итальянского вина, сел за стол. И когда я поставила на стол соусницу и вторую тарелку, моему взору предстали два фужера с вином и отсутствие бутылки. – Ты приглашена на мой день рождения, - усмехнулся Долохов, взмахом палочки зажигая свечи на люстре – за окном уже почти стемнело и готовила я в слабом свете газовой лампы. Но теперь в кухоньке воцарился довольно приятный свет, а я села к столу, взяв в руки вилку.
- У меня нет подарка, - заметила я, отрезая кусочек бифштекса. – Завтра я…
