В девять сорок пять утра, черт подери!

– Расскажи о его слабостях.

– О слабостях Кучильо? Их нет.

– В смысле? Они у всех есть. Наркотики, девочки, мальчики? Выпивка? Карты?

На нынешней службе Эванс нередко использовал чужие слабости. Не реже, чем пули и взрывчатку. А то и чаще.

Диас всыпал в чашку еще пакетик сахара, хотя кофе осталось совсем немного. Мешал он тщательно, рисуя палочкой восьмерки. Пригубив кофе, он взглянул на Эванса.

– Разве только одно…

– Что же?

– Книги, – ответил мексиканский агент. – Книги – его слабость.

Майским вечером погода в Вашингтоне стояла прекрасная, поэтому он выбрал «Старбакс» с двориком. Почему бы и нет?

Когда еще водились яппи, это был их район. Отец Питера Биллингза был в числе яппи. Черт, сколько воды с тех пор утекло!

Биллингз пил обычный кофе, черный, без молочной пенки и новомодных добавок, которые, как он втайне считал, люди заказывают лишь из удовольствия произносить все эти названия.

Еще Биллингз купил себе скон, в котором море калорий, только что с того? К тому же съест он только половину. Дома в Бетесде жена накормит его диетическим ужином.

Биллингз ценил «Старбакс» за возможность стать невидимкой. Служащие здесь набирают резюме, не предназначенные для глаз начальства, жены и мужья строчат имейлы любовникам и любовницам, а правительственные агенты обсуждают, так сказать, щекотливые проблемы.

Биллингз ценил «Старбакс» еще и потому, что если сидеть внутри, беседу заглушает шум машины для капучино, а если снаружи, то шум транспорта. По крайней мере, в Вашингтоне.

Биллингз попробовал скон и стряхнул крошки с темно-синего костюма и с голубого галстука.

Секундой позже напротив него сел мужчина. Он тоже пил кофе от «Старбакс», но с кучей добавок – с фундуком или миндалем, взбитыми сливками, обсыпкой. «Юркий проныра, сущая ласка», – подумал Биллингз. Если, разменяв пятый десяток, ты ассоциируешься с лаской, впору задуматься о смене имиджа. Впору набрать вес.

Ну, хоть скон съесть.

– Добрый вечер! – сказал Биллингз Харрису.

Тот кивнул и слизнул гребешок взбитых сливок. Юркий, пронырливый язык вызвал у Биллингза отвращение.

– Мы решаем, давать или не давать отмашку.

– Верно.

– Вашему человеку на юге.

– Да, Адаму.

Вполне годная кличка для агента Харриса в Эрмосильо, ныне охотящегося на Алонсо Марию Карильо, он же Кучильо. Транспорт шумит так же, как машина для капучино, только громче. Он маскирует звуки, но не глушит. И Харрис, и Биллингз знали, что отдельные инженеры-звукотехники способны извлечь компромат из любой какофонии с точностью колибри, пьющей нектар в полете.

– Контакт на уровне? – чуть ли не шепотом спросил Биллингз.

Ответа не последовало. Разумеется, контакт на уровне. Харрис и его агенты – лучшие. Тут и кивать не нужно.

Биллингз захотел откусить кусок скона, но почему-то не решился сделать это в присутствии того, кто убил по меньшей мере двенадцать человек, как утверждалось в ненаписанном резюме Харриса. Косвенным образом Биллингз тоже убивал не раз, но чтобы непосредственно… Однажды он убил белочку. По чистой случайности.

– Он связывался с ОЛ?

С обозначенным лицом.

С Кучильо.

– Нет, он занимается подготовительной работой. Удаленно.

– Так он не видел, к примеру, оружие или наркотики в резиденции ОЛ?

– Нет, пока они держатся на расстоянии, – ответил Харрис. – И Адам, и его напарник из Мехико. Разведка только при помощи беспилотников.

Об этом Биллингз знал, но особой пользы в беспилотниках не видел.

Оба притихли: сидевшие за соседним столом встали и начали собирать пакеты с покупками.

Биллингз напомнил себе: спрашивать нужно аккуратнее. У Харриса вот-вот проснется любопытство. А это ни к чему. Биллингз не собирался делиться с ним тем, что тревожило его последние несколько часов, с момента поступления свежих разведданных. Он и его департамент заказали устранение не того человека.

Появились сомнения в том, что Кучильо возглавляет картель Эрмосильо.

Перехваченные данные, которые люди Биллингза отнесли к торговле наркотиками, на деле касались законных товаров с заводов-изготовителей Кучильо, отправленных американским компаниям. Крупный перевод на счет в банке на Каймановых островах тоже оказался законным – не отмывание денег, как предполагалось ранее, а доход от продажи ранчо в Техасе. Гибель местного наркодилера, которую первоначально повесили на Кучильо, объяснялась аварией по вине пьяного водителя. Большинство фактов, на основании которых Кучильо вынесли смертный приговор, выглядели двусмысленными.

Как надеялся Биллингз, Адам найдет в Соноре доказательства в пользу их гипотезы о том, что Кучильо – глава картеля Эрмосильо.

А он, получается, не нашел.

Харрис опять лизнул сливки, на этот раз захватив обсыпку.

Биллингз снова оглядел его. Да, Харрис похож на ласку, только не факт, что это минус. Юркая, пронырливая ласка не сильно отличается от благородного волка. Оба рыщут в поисках добычи.

– Так я даю Адаму зеленый свет? – прямо спросил Харрис.

Биллингз откусил кусочек скона. Ему следовало спасать пассажиров автобуса, не забывая о собственной карьере. Биллингз размышлял об этом, стряхивая крошки. Он изучал юриспруденцию в Университете Чикаго, где фактически зародился анализ эффективности затрат. В теории он сводился к соотношению стоимости профилактики несчастного случая, вероятности его наступления и серьезности возможных последствий.

Что до устранения Кучильо, то Биллингз рассматривал два варианта. Сценарий номер один: Адам убивает Кучильо. Если он невиновен и картель не возглавляет, автобус сожгут, потому что за атакой стоит кто-то другой. Если он виновен, атаки на автобус не случится ни сейчас, ни в будущем. Сценарий номер два: Адам бездействует. Если Кучильо невиновен, автобус сожгут. Если он виновен, атака случится сейчас и повторится в будущем.

В общем, холодные, неумолимые цифры четко показывали: нужно действовать, даже если Кучильо невиновен.

Очевидным недостатком плана было следующее: Биллингза растерзают, если последнее утверждение верно… и если на него выйдут через Адама и Харриса.

На ум пришло очевидное решение, очень удачное. Биллингз даже доел скон.

– Да, конечно, Адаму даем зеленый свет. Но с одним условием.

– С каким?

– Пусть действует, как хочет, но следы нужно замести. Целиком и полностью. Ни один след не должен привести к нам.

Харрис – ни дать ни взять помесь ласки с волком – кивнул и слизал остатки взбитых сливок.

– Хорошо, никаких проблем.

Диас и Эванс вернулись в благополучный район Эрмосильо, на квартиру, оплаченную компанией, принадлежащей другой компании со штаб-квартирой в почтовом ящике в Северной Виргинии. Эванс предоставлял не только свой профессиональный опыт, но и основную часть денег. Он шутил, что это скромный вклад с его стороны, ведь именно США в первую очередь снабжали картели оружием. В Мексике купить его законным путем практически невозможно.

Было почти пять вечера, Эванс читал зашифрованный имейл из США, который только что получил.

– Ну вот, нам дали зеленый свет, – объявил он, дочитав.

– Хорошо, – с улыбкой отозвался Диас. – Хочу, чтобы этот сукин сын отправился в ад.

Они взялись за работу, за изучение сведений о жизни Кучильо – о его бизнесе, партнерах, подчиненных, домашней челяди; о его друзьях и любовницах, покупках, ресторанах и барах, где он часто бывает; о компьютерных программах и приложениях, которыми он пользуется, о том, что он ест и пьет. Информации было море: службы безопасности Мексики и США собирали ее несколько месяцев.

Многие сведения действительно имели отношение к книгам.

Слабости…

– Только послушай, Ал: в прошлом году он потратил на книги больше миллиона долларов.

– Хочешь сказать, больше миллиона песо?

– Нет, я хочу сказать, больше миллиона долларов. Эй, ты что, сбавил мощность кондера?