— Боже… Прости меня. Я хотел бы все исправить… Может, когда-нибудь мы встретимся в той реальности, и я вспомню тебя…

— О, нет! Вряд ли я захочу, чтобы ты меня вспомнил… Считай, это моим подарком тебе настоящему, — теперь Питер сплетает пальцы своей левой ладони с правой ладонью Киллиана. — Я сотру из твоего сознания все воспоминания о нашей встрече. Заберу твою настоящую реальность, связанную с нами, себе, — Пэн сжимает ладонь, и Киллиан чувствует небольшое жжение, — и ты не сможешь узнать меня… Хотя, знаешь, кое-что я тебе все же оставлю… на память твоему подсознанию, — теперь Киллиан чувствует покалывание в своей левой ладони. — Иногда я буду тебе сниться, буду приходить в твои сны, и ты будешь ощущать мое дыхание на своих губах, я буду запускать свои пальцы в твои волосы и целовать тебя, сводить с ума… А проснувшись, ты будешь это все помнить — до мельчайших подробностей, до ощущения реальности… — Питер, наконец, разжимает ладони, освобождая Киллиана, и отступает от него на несколько шагов, буравя черными глазами. — Но ты никогда не увидишь во сне моего лица… И эта неизвестность будет тебя мучить. А желание — изводить…

— Ты никогда не простишь меня… — Киллиан уверен в этом.

Питер прикрывает глаза, поджимает свои красивые губы и качает головой:

— Я хотел убить тебя. Ты еще легко отделался «Роджером»… Уходи, Киллиан. Ничего не исправишь.

— Ты любил меня… — и в этом Киллиан уверен тоже. — В кого мы превратились, Питер?..

— Я ненавижу тебя! Ненавижу!!! — Питер взрывается и с трудом подавляет рвущееся желание ударить Киллиана. — Ты отдал меня Тьме, вырвав мне сердце, а она превратила меня в бездушного монстра, который больше не умеет любить! Вот в кого превратился я! Убирайся!!!

— Тогда убей меня! — Киллиан выхватывает свою шпагу и протягивает ее Питеру, который в замешательстве смотрит на эфес, но потом все же берет клинок в руку. Он еще некоторое время смотрит на острое лезвие — это так соблазнительно, одним ударом решить все проблемы… И Киллиан видит это желание на лице своего красивого мальчика. — Убей меня, Питер… Потому что я не уйду… Я не смогу оставить тебя и уйти, как ты этого хочешь. Мое сердце принадлежит тебе, и я не смогу жить без тебя… Но и видеть тебя с Феликсом мне невыносимо… Прекрати мои мучения, Питер. Один короткий удар, и все будет закончено.

Питер долго смотрит в глаза Киллиана полные мольбы, у него дрожат руки от рвущейся наружу злости, и он еле сдерживает себя.

— Неверлэнду не нужна еще одна смерть, ему уже достаточно потрясений, — Питер опускает клинок. — И как бы мне ни хотелось тебя убить, я не стану этого делать, — Пэн качает головой, медленно отступая от Киллиана, и поворачивается, намереваясь уйти.

Когда Киллиан хватает Питера за запястье, пытаясь остановить, то не сразу соображает, что ему нечем дышать, потому что та сила, с которой его впечатывают в каменную стену, выбивает из легких весь воздух. Правой рукой Питер держит Киллиана за горло, а левой направляет острие клинка прямо в его сердце. Пэн просто взбешен — в глазах недобрый блеск, а зубы обнажены в каком-то зверином оскале, и Киллиан понимает, что его от смерти отделяет какое-то мгновение. Он улыбается своему красивому мальчику и закрывает глаза — он готов умереть.

— Я предупреждал тебя, чтобы ты никогда больше не прикасался ко мне, — Питер угрожающе шипит Киллиану в лицо. — Не провоцируй меня, Киллиан, и не испытывай мое терпение, — Питер убирает клинок от груди Киллиана и разжимает руку, которую держал на горле Джонса. — Проваливай…

Киллиан не двигается и не открывает глаза, а только тяжело дышит. Он слышит, как Питер отступает от него, и чувствует на себе его тяжелый взгляд. Он ждет, когда Питер отвернется от него. «И… никогда, слышишь, никогда не прикасайся ко мне…» Он рассчитывает получить быстрый удар в сердце, когда левой рукой хватается за правое запястье Питера и дергает его на себя… Клинок со свистом рассекает воздух — удар получается сильным и молниеносным. Левое запястье обжигает болью, и Киллиан непроизвольно отдергивает руку.

— Я предупреждал тебя, Киллиан, — у Питера невозмутимое лицо и холодные глаза.

Киллиан с ужасом смотрит, как кисть его левой руки падает на каменный пол портика, и прижимает к себе обрубок руки, из которого толчками фонтанирует алая кровь, заливая одежду и пол. От шока и стремительной кровопотери он чувствует, что слабеет, и оседает на пол.

«Боже, Питер, что ты натворил…»

Пэн оборачивается на неожиданно услышанный голос Призрака. Оба волка и Феликс застыли в нерешительности на ступеньках портика.

— Он получил то, что заслужил… Я предупреждал его.

«Ты отсек ему ладонь левой руки, Питер. Ладонь, где живет подсознание. Ты — Хранитель снов, который открывает потерянным душам порталы в их реальности, чтобы они могли жить вечно, но ты только что собственноручно лишил его всего этого… — Призрак напуган всем произошедшим. — Господи, Питер, ты даже не представляешь, что натворил… Твои реальности спутаются, и последствия могут быть катастрофическими. Теперь твои сны станут твоей реальностью, и ты не будешь понимать, где находишься».

— Мои сны давно перебрались в реальность, Призрак. Этим меня уже не напугаешь. А Киллиан лишен вечной жизни вполне заслуженно, не сомневайся в этом, — Питер отворачивается от Призрака и, наклонившись к Киллиану, срывает с его шеи амулет Феликса, пачкая при этом руки кровью, морщится от ее острого сладковатого запаха и бросает амулет прежнему хозяину. — Что-то неважно выглядит наш Капитан… Феликс, убери его отсюда… Оттащите его к темному порталу и бросьте его туда, пока он не испустил здесь дух. Думаю, Тени вполне по силам затащить его в темный портал…

— Боюсь, что при такой кровопотере он умрет быстрее, чем мы донесем его к порталу, — Феликс все еще шокирован произошедшим, а Питер замечает в его светлых волосах запекшуюся кровь — вот и ответ на вопрос: как амулет оказался у пирата?

— Ты прав, — Питер равнодушно смотрит, как Капитан Джонс заваливается набок, — может и не дожить… А я не хочу снова почувствовать запах смерти в Неверлэнде.

Он наклоняется к Киллиану и делает легкое движение рукой, запечатывая магией обрезанные сосуды и артерии, чтобы остановить кровопотерю.

— Прощай, Киллиан Джонс, — Питер холодно улыбается, глядя в замутненные глаза Капитана Джонса, и это последнее, что видит Киллиан перед тем, как проваливается в темноту, теряя сознание. Пэн выпрямляется и задумчиво рассматривает тело Джонса, лежащее в луже темной крови, к которой уже принюхиваются волки. — Мне кажется, что он потерял слишком много крови… Я переброшу его к темному порталу, но остальное на вас. Не хочу в этом ни участвовать, ни видеть, — Питер щелкает пальцами, и тело Киллиана исчезает, чтобы материализоваться перед завесой темного портала, а вместе с телом исчезает и лужа крови, которая так привлекает волков. — И дай мне знать, когда закончите, чтобы я закрыл портал… наконец-то. — Питер еще некоторое время смотрит на то место, где еще недавно лежал Киллиан. — Я буду ждать тебя на балконе. Приходи сам. Я не буду связываться с Тенью — не хочу ничего даже чувствовать. Поторопитесь, Феликс. Времени маловато…

Питер так и не оборачивается к Феликсу, разговаривая с ним. Он не оборачивается и тогда, когда медленно поднимается по лестнице. И Феликсу почему-то кажется, что Питер не хочет, чтобы все увидели боль в его глазах. Темное сердце тоже должно чувствовать. Потому что у самого Феликса, от осознания произошедшего, сжимается его мертвое сердце. Их жесткая игра окончена, Киллиан Джонс проиграл, а они победили. Но у победы слишком страшная цена, и Феликс не чувствует себя победителем. Потому что все неправильно. Потому что не должно было закончиться так. И даже если ничего уже нельзя исправить, то нужно хотя бы попытаться спасти…

Комментарий к Часть 23. Игра окончена В этой части меня вдохновляли сразу три арта Anstay:

http://static.diary.ru/userdir/3/0/2/9/3029340/82809231.jpg