Дочь? Джорджина – это дочь Безликого?

— В смысле? – девушка в изумлении уставилась на Марка, который почему-то кивнул.

— В прямом. Она его родная дочь.

Она вдруг вспомнила, что сидит в темной комнате больше напоминающей подземелье. Ощутила страх, который ударил ей в грудь так, что она рвано задышала, глотая воздух потоками. Вдруг ощутила боль в коленях, которые до сих пор были сжаты веревками. Стало ужасно жарко в этой комнате. И пришло осознание: ей совершено никто не поможет.

Марк продолжал. Кажется, мысли, что посетили ее только что, были у него уже очень долгое время.

— Джорджина слушается Стивена. Если я правильно понял, то у них есть какая-то связь. То ли она умрет, если он погибнет, то ли наоборот. В общем, я не уточнял. Это вообще было тяжело – узнать что-то, пока ходишь под Империо.

Гермиона боязно посмотрела на Марка. Он был настолько спокоен, сидя и рассказывая историю своей жизни, хотя за стенкой его мог поджидать убийца. Она знала: Безликий – сумасшедший. Такие люди просто так не сажают своих жертв в комнаты и не выжидают чего-то.

Чего ты выжидал, Стивен, или как тебя зовут на самом деле?

— Почему же она тогда спасла тебя, раз слушается его? – ее мысли уже путались, и она теряла суть. Ее глаза вновь стали возвращаться к двери, и Гермиона вечно слышала какие-то шаги или шорохи.

— Я не знаю. Она делает это, наверное, потому что боится отца. А помогает мне и помогла тебе… — он пожал плечами, не придавая этому значение. – Может, просто человек хороший.

Они снова погрузились в молчание. Скребущая тишина повисла над ними, прерываемая для девушки чьими-то голосами за стенкой. Она резко оборачивалась, испуганно уперев взгляд в дверь, однако, посмотрев на Марка, понимала, что ей это показалось.

— Что было после того, как я попала на ту улицу? – спросила Гермиона. Она больше не могла терпеть эту ужасную тишину – от голоса Марка становилось спокойнее.

— Джорджина попыталась остановить Стивена, но это не особо удалось.

— Но как ты отнес меня и Стефана домой?

— Не знаю, — он прокашлялся, забрав у девушки миску, и отпил немного воды, которая была на самом дне. – Мне показалось, что я разрушил Империо, когда увидел, как ты полетела на землю и закричала от боли.

Она ничего не ответила. То есть, Марк каким-то образом поборол стену заклятия для того, чтобы спасти ей жизнь. Значит, это точно был он, кто запустил какое-то заклинание в Безликого, а затем перенес ее к дому, как и говорил Драко.

— Поэтому ты здесь? – тихо спросила Гермиона.

— Да, Стивен так наказал меня. Но перед этим заставил убить Карла.

***

Она проснулась от тихих шагов за дверью. Прислушалась – человек двигался в их комнату. Она мгновенно очнулась, в ужасе посмотрев на парня.

— Марк, — она потрепала его за плечо. Он лежал около нее, так же заснув после длительной тишины. – Кто-то идет.

Парень встрепенулся, сонно протерев глаза. Напряг слух и сказал:

— Джорджина. У Стивена шаги тяжелые, грубые, а у нее – мягкие.

Она затаила дыхание, стараясь даже не дышать. Гермиона не знала, зачем делает это, ведь девушка точно в курсе событий, что эту клетку теперь с Марком разделяет и она.

В ужасе открыв глаза, она смотрела на то, как маленький лучик света попал в замочную скважину, а затем дверь распахнулась.

Это и правда была Джорджина – Гермиона узнала ее даже в такой темноте. На ней был легкий спортивный костюм, высоко подобранные волосы. Девушка быстро захлопнула дверь, но так тихо, чтобы никто не расслышал. В ее руках была маленькая корзина, из которой моментально донесся запах хлеба и яблок; так же она держала кружку с водой.

Джорджина посмотрела на Гермиону, быстро пробежавшись глазами по ее лицу. Теперь ее взгляд был не таким, как на балу: холодным, самовлюбленным. Сейчас она глядела с жалостью и, может быть, даже сочувствием.

Она отвернулась к застывшему Марку, положив принесенные вещи на пол.

— Не могла раньше, — заговорила девушка, — он все время был дома.

Парень кивнул головой, неотрывно смотря на девушку. Гермиона удивленно наблюдала за Джорджиной, только что принесшей им еду. Девушка поняла бы, насколько голодна, если бы не испытывала страх перед дочерью Безликого.

У нее этот факт, кстати, до сих пор не укладывался в голове. Как и то, что убийцей Карла был Марк. Пусть под Империо, однако именно он приложил к этому руку. Эти мысли наводили ее на то, не подставляет ли ее Марк, рассказывая увлекательную историю о том, как здесь оказался. Кстати, он так и не изложил, зачем его бросили умирать в этой комнате.

Она бы рада оставаться хладнокровной и, не смотря ни на что, пытаться спасти свою жизнь, однако один только приход Джорджины уже просверлил у нее в животе глубокую дыру, через которую сочился страх. Гермиона не могла верить Марку на сто процентов – особенно в тех моментах, где Джорджина спасала его жизнь. Уж слишком странно все это было.

— Я понимаю, — ответил он хриплым голосом, и девушка кивнула.

Она на секунду посмотрела на Гермиону, словно раздумывая, говорить это при ней или нет. Все же, вздохнув, она продолжила:

— Он хочет заманить сюда парнишку и покончить с этим цирком, — проговорила Джорджина так быстро, что девушка еле улавливала суть, прижавшись к стенке. – Заманит его с помощью этой, — она кивнула на Гермиону, которая изумленно нахмурила брови, слушая монолог. – Или ночью, или никогда.

— Ты уверена? – впервые голос Марка приобрел оттенок страха и неуверенности.

— Да, — девушка поспешила выйти, еще раз посмотрев на застывшую Гермиону. Взмахнув рукой, она наставила палочку на ее ноги – веревки ослабли, а затем упали по щиколоткам на пол. – Поешьте, — и дверь закрылась.

Парень моментально потянулся к корзине, отбрасывая салфетку в сторону: там и правда лежало четыре яблока и два больших куска хлеба.

— Лови, — он бросил девушке один из кусков, и Гермиона поймала, сжав в руках.

Марк приступил к еде, начав именно с хлеба. Было заметно, что парень не ел очень долгое время: через минуту его кусок закончился, и Марк приступил к яблокам.

— Ты не боишься? – девушка неуверенно покрутила хлеб в руках. Есть она хотела страшно, до боли в животе. Однако она не могла доверять Джорджине, которая, по рассказам, была дочерью Безликого. Даже если она и решила поиграть в доброго человека, то это доброта быстро закончится, как только ее отец прикажет ей убить кого-нибудь из них. Не исключено, что ее.

— Боюсь чего? – отгрызая яблоко, спросил Марк. Он стал чуточку счастливее: казалось, еще чуть-чуть, и он даже улыбнется самой искренней улыбкой, которая могла только быть. Страх в его голосе пропал вместе с неуверенностью, однако передался к девушке.

— Есть то, что принесла она.

— У меня нет выбора, — он усмехнулся, продолжая кушать, — я и тебе советую поесть. Нам предстоит долгая дорога.

— Дорога? – Гермиона потерла дрожащие от расслабления ноги; на коленях были синяки и раны от веревок.

— Да, сегодня ночью мы выберемся отсюда.

***

— Кого Стивен хочет заманить? – прошептала девушка тихо, прижимая к губам руку. Если они создадут слишком много шума – выбраться не удастся.

— Малфоя, кого же еще.

— Зачем он ему? – она напряглась, впритык смотря на сидящего напротив нее Марка.

— Считается, что человек, который убил алхимика, сдерживает силу главного мага – то есть, Стивена. По сути, ему нужен только Малфой. Ты служишь приманкой, а я отбываю наказание за проявленную бдительность и предательство.

Гермиона пропустила удар сердца, замерев на полу.

Безликому нужен только Малфой? Человек, который убил Мартинсона? Драко останавливает его силу?

— Подожди… И что он сделает с ним?

Марк вздохнул. Прижал прохладную кружку, которая уже была пуста, ко лбу.

— Убьет, Гермиона. Как и нас, если мы не выберемся отсюда ночью.

Они сидели в молчании, кажется, в течение часа. А, может, двух или больше. Марк пытался мысленно подсчитать, когда наступит ночь, если брать в расчет то, что Джорджина обычно приходила к нему, сюда, в районе восьми часов вечера. Девушка считала, что уже где-то одиннадцать. Хотя, кто знал, может быть, прошло только пять минут после ее ухода.