Хюррем Султан, знающая об истинном положении вещей, злорадно ухмыльнулась на эти слова.

Орхан, подойдя к радостно улыбающейся дочери Фатьме Султан, чинно поцеловал её в лоб.

— Как ты подросла, моя султанша.

— Здравствуйте, повелитель, — вежливо отозвалась Фатьма Султан.

Настал черёд Эсен Султан, и, почувствовав на себе взгляд тёмно-карих глаз султана, она волнительно сглотнула. Все обратили свои взгляды к ним, наблюдая за их встречей.

Султан Орхан, нежно прикоснувшись смуглой ладонью ко всё ещё юному улыбающемуся лицу Эсен, вздохнул, будто сбросив какую-то тяжёлую ношу.

— Эсен.

— Добро пожаловать, господин, — ответила та, подняв к нему свои серо-голубые глаза, горящие волнением и радостью. — Вы вернулись, и солнце снова осветило мою жизнь, выйдя из-за туч разлуки.

Тепло улыбнувшись, Орхан перевёл взгляд на маленького мальчика с чёрными волосами и серо-голубыми глазами, сидящего на руках Эсен Султан. Бережно взяв его на руки, он трепетно вгляделся в его лицо.

— Мехмет, — улыбаясь, произнёс султан. Мальчик заинтересованно разглядывал его, продолжая хранить молчание. — У него твои глаза, — добавил он, обратившись к Эсен, с улыбкой наблюдающей за их первой встречей.

— Шехзаде Мехмет также, как и я, ждал того дня, когда смог бы увидеть вас. Правда, сынок?

Шехзаде Мехмет лишь согласно кивнул черноволосой головой и, видимо, смущаясь, потянулся руками к матери.

— Он ещё немного боится вас, — беря его на руки, оправдалась Эсен Султан.

Орхан, кивнув, тихо и тепло рассмеялся, разрядив этим смехом напряжённую атмосферу.

— Можете идти, — оглядевшись, приказал он.

Все женщины, единовременно поклонившись, покинули султанскую опочивальню. Только шехзаде Сулейман, шехзаде Баязид и Альказ Бей остались стоять на своих местах.

Когда покои опустели, Орхан, устало вздохнув, опустился на свой просторный трон, поправив полы кожаного кафтана.

— Рассказывай, Баязид. Как обстоят дела в государстве?

Топ Капы. Гарем.

Гевхерхан Султан и Хюррем Султан, идя по коридору от султанских покоев до гарема, отделились от остальных женщин.

— Альказ Бей с тебя глаз не сводил, — ухмыльнулась Гевхерхан Султан, взглянув на сестру.

— Правда? — волнительно отозвалась та. — О, Аллах… Что будет, если Повелитель не позволит мне расторгнуть брак с Ферхатом-пашой?

— Ты не узнаешь этого до тех пор, пока не спросишь, — рационально заметила Гевхерхан Султан.

Фатьма Султан, Эсен Султан, держа на руках шехзаде Мехмета, прильнувшего к ней, и полноватая Селин Султан шли позади них.

— Повелитель был очень рад видеть тебя, Эсен, — довольно произнесла Фатьма Султан, коснувшись чёрными глазами наложницы. — Разлука только усилила его чувства к тебе.

— Дай Аллах, это так.

Гюльрух Султан, поспевая за ними, была мрачнее тучи.

Проходя мимо распахнутых дверей гарема, четыре женщины остановились, когда увидели драку двух наложниц. Фериде-калфа, что-то крича, пыталась их разнять.

Эсен Султан, передав сына своей служанке, Бирсен-хатун, спешно вошла в гарем. Фатьма Султан и Гюльрух Султан напряжённо переглянулись, оставшись стоять на месте. А Селин Султан, нахмурившись, вошла в гарем следом за наложницей.

Филиз-хатун, беспокойно касаясь ладонью своего большого живота, настороженно замерла в стороне, наблюдая за дракой.

— Что происходит? — твёрдо спросила Эсен Султан, войдя в гарем. Драка сразу же прекратилась, и все обитатели гарема поклонились.

Взволнованная Фериде-калфа, обернувшись на голос султанши, облегчённо выдохнула.

— Фериде-калфа, что случилось? — поспешила вмешаться Селин Султан, но, к её сожалению и тихому негодованию, калфа даже не взглянула на неё, решив оправдываться перед Эсен.

Несмотря на ранг управляющей гарема, она не обладала тем авторитетом и уважением в гареме, которым за эти годы завладела Эсен Султан. Казалось бы, она не делала ничего, дабы завоевать уважение, но наложницы любили её за спокойный нрав, за её щедрость в оплате жалованья тем, кто ей служит, за доброту и понимание, потому как в последний год повелось, что наложницы жаловаться шли к ней, а не к Селин Султан. Все знали, что Эсен Султан когда-то была такой же, как они, но, став султаншей, не позабыла о них. Обращаясь к ней за помощью, наложницы и слуги знали, что она выслушает и обязательно разрешит возникшую проблему, в то время, как Селин Султан терялась, говоря, чтобы они обратились к калфам или евнухам, более осведомлённым о внутренних проблемах гарема.

— Арвен-хатун и Элизар-хатун по неизвестной мне причине устроили драку, — отчиталась Фериде-калфа.

Селин Султан, укоризненно взглянув на наложниц, опередила Эсен Султан, которая хотела было что-то сказать:

— Наказать их фалакой, калфа.

Эсен Султан, мимолётно и отчётливо недовольно взглянув на Селин Султан, отрицательно покачала темноволосой головой, увенчанной серебряной диадемой с бирюзой.

— Для начала стоит выяснить, что послужило причиной драки. Девушки, подойдите ко мне.

Арвен-хатун и Элизар-хатун, уже было испугавшиеся наказания, которое им вынесла Селин Султан, благодарно взглянули на Эсен Султан и покорно подошли к ней.

Фатьма Султан, наблюдая за происходящим, ухмыльнулась. Она оказалась права в своём давнем предположении, что Селин-хатун не создана для власти, а у Эсен без усилий получается завоевать доверие и уважение, да и она умеет выслушать и всегда готова помочь, хотя определённой жёсткости ей всё ещё не доставало.

— Рассказывайте, — тем временем велела Эсен, смотря на провинившихся девушек.

Сбивчиво рассказав о причине драки, наложницы, к своему облегчению, благодаря Эсен Султан были наказаны работой на кухне. Объявив о своём решении Фериде-калфе, она, кивнув Селин Султан с видом, будто бы они вместе решили этот вопрос, покинула гарем.

Фатьма Султан, одобрительно улыбнувшись ей, последовала за ушедшей Эсен Султан с шехзаде Мехметом.

Селин Султан, оскорблённая тем, что её мнения вовсе не спросили, переглянулась со зло ухмыляющейся ей Гюльрух Султан. Взяв за руку дочь Фатьму, Селин Султан поспешно вышла из гарема и подозвала к себе Фериде-калфу.

— Слушаю, госпожа.

— В честь возвращения повелителя устройте в гареме увеселение.

— Как прикажете.

Кивнув темноволосой головой, Селин Султан в расстроенных чувствах вернулась в покои Валиде Султан. Её беспокоило и то, что по возвращении повелителя ей придётся отчитываться о своих долгах и неприятной ситуации в гареме.

Дворец санджак-бея в Амасье. Покои Дэфне Султан.

Непривычно бледная и ослабленная, Дэфне Султан лежала в постели. Её светлые волосы, серебрящиеся зарождающейся сединой, раскинулись по подушкам. Служанка Низис-хатун, сидя рядом с госпожой, помогла ей сделать несколько глотков воды из кубка.

Миршэ-калфа, вошедшая в опочивальню, поклонилась и, беспокойно глядя на султаншу, подошла к ложу.

— Как вы себя чувствуете, султанша?

— Плохо… — хрипло ответила Дэфне Султан, слабо улыбнувшись. Губы её были синеватые, а под серыми глазами пролегли круглые тени. — Кажется, у меня снова поднялся жар. Приведи лекаршу.

— Конечно.

Спустя некоторое время пришедшая лекарша, осмотревшая султаншу, неодобрительно покачала седой головой.

— Ну, что? — беспокойно поинтересовалась Дэфне Султан, выжидающе смотря на неё.

— Сильная простуда. Уже в который раз, султанша. Я пропишу вам нужные лекарства. Вам необходим покой. Не поднимайтесь с кровати. Побольше ешьте и пейте. Дай Аллах, выздоровеете. В вашем возрасте и при вашем состоянии здоровья подобные сильные заболевания опасны.

Дэфне Султан и Миршэ-калфа тяжело и напряжённо переглянулись, обе понимая, что она, Дэфне, подверглась болезням и слабости из-за подступающей старости.

Дворец Хюмашах Султан.

Горькие слёзы лились по бледному лицу женщины, сидящей на тахте и тоскливо всматривающейся сквозь пелену слёз в сапфировый медальон в форме летящей птицы счастья.