– Тем ни менее, я за тебя рада, – пожав плечами, признаюсь я.

– Спасибо. Ладно, не буду тебя больше отвлекать. – Он бросает быстрый взгляд на наручные часы. – Да и мне пора идти.

– Ты не волнуйся, я поговорю с Норой, – обещаю я, когда мы направляемся к выходу.

– Хорошо. К тому же, вы двое нужны друг другу, всегда так было и это никуда не делось. И я не хочу быть тем, из-за кого вы ссоритесь.

Я с согласием киваю. Когда он уже берется за ручку почти полностью стеклянной двери, я все же решаюсь спросить один из мучавших меня вопросов:

– Тайлер, ты правда хотел, чтобы я погибла тогда? – Мой голос звучит ровно, но мне стоит это огромных усилий.

Он замирает, потом оборачивается ко мне и долго смотрит в глаза.

– Нет. – Его голос звучит хрипло, и он далеко не спокоен. – Я никогда, ни на одно мгновение этого не хотел.

Когда я возвращаюсь домой, Джаред уже там. На нем все еще рубашка, но галстук отсутствует, верхние пуговицы расстегнуты, и рукава закатаны до локтей. Он сидит на одном из светлых диванов в гостиной, в окружении бумаг, разложенных на кофейном столике. Рядом стоит стакан с четвертью его любимого шотландского скотча.

Эта картина столь мне знакома, и обычно я чувствую во всем этом некий уют. Но сегодня, когда я смотрю на него, мое сердце щемит от волнения и тревоги. Мои нервы в разобранном состоянии после встречи и непростого разговора с Тайлером.

– Привет. – Джаред поднимается мне навстречу с улыбкой, в которой сквозит неуверенность. В последние дни отношения между нами были скованными, хотя мы оба делали вид, что все как прежде, и ссоры из-за Тайлера и тату не было.

– Привет. – Я нахожу в себе силы изобразить ответную улыбку, но не знаю, насколько это удачно. Мы с Джаредом целуемся – быстрый, безликий поцелуй. На большее сейчас просто не способна.

Дело в том, что я решилась – сегодня расскажу ему о себе то, что он еще не знает. То, что ему совсем не понравится.

– Хочешь вина? – предлагает мне Джаред, внимательно наблюдая за мной. Очевидно, он что-то чувствует.

Могу ли я быть красноречивей, кусая губы и глядя куда угодно, только не на него?

– Да, пожалуй, немного можно, – решив, что бокал вина сегодня не повредит, киваю я.

Обычно я употребляю мало алкоголя. Очень мало. И на то есть причины, о которых мой жених так же не знает.

Я думаю, как много тайн храню от человека, которого люблю, и с которым живу. Так же, как от всех своих новых друзей и знакомых; всех, кто меня окружает. В последние несколько лет у меня была нормальная, благопристойная жизнь. Алексис Рендол знают как молодую, успешную владелицу модной художественной галереи, а так же спутницу сенатора Блейка.

Но на самом деле, это ложь. Или точнее полуправда. Потому что настоящая я…

Ну, тут не все так радужно.

– Держи. – Джаред приносит мне бокал вина; его взгляд все еще цепко прикован ко мне.

Я бормочу слова благодарности, и торопливо делаю глоток, борясь с искушением проглотить холодное, немного терпкое вино залпом.

Мои глаза устремлены в пол, и Джаред, словно карающий перст возвышается надо мной.

Я едва сдерживаю истерический смешок, когда столь дикая мысль возникает в голове.

– Алекс, что происходит? – наконец не выдерживает Джаред, голос его едва сдерживает беспокойство.

Я чуть вздрагиваю, но потом призываю себя к самообладанию, и после долгого вздоха, медленно проговариваю:

– Джей, я должна рассказать тебе кое-что. – Я заставляю себя посмотреть ему в глаза. – И тебе лучше сесть.

– Та-ак, – напряженно протягивает Джаред, опускаясь рядом со мной на диван. – В чем дело?

Мои руки трясутся, и я боюсь, что бокал выскользнет из пальцев, а потому отставляю его. Несколько раз пытаюсь заговорить, но слова застревают в горле. Пока я настраиваюсь, Джаред терпеливо ждет, но я чувствую, с каким трудом ему это дается.

– Ладно, в общем,… ты не знаешь кое-чего обо мне, – наконец залпом выпаливаю я. – И это… не то, чем можно гордиться.

Джаред с шумным выдохом откидывается на спинку дивана, а я перемещаюсь на кофейный столик, прямо напротив него.

– Я давно должна была тебе все рассказать, но все время не решалась. – От волнения мои губы пересыхают, и я провожу по ним языком. – Потом мне даже стало казаться, что все эти постыдные вещи остались в прошлом, и о них можно забыть. Но это было бы самообманом. – Я делаю небольшую паузу, чтобы перевести дыхание. – Теперь, когда ты попросил меня стать твоей женой, и до того момента, когда это случится, – я едва не добавляю «если», – ты вправе знать, что если факты из моего прошлого всплывут, это может навредить твоей карьере.

Я замолкаю, наблюдая за реакцией Джареда, но лицо его бесстрастно, и он внимательно слушает меня.

И тогда я выпаливаю:

– Джаред, я наркоманка! Несколько лет назад я продолжительное время употребляла наркотики, в основном кокаин. В итоге я прошла курс реабилитации, и уже больше четырех лет не употребляю. Но бывших наркоманов не бывает, – тут я горько усмехаюсь, – есть те, кто тратит огромные усилия, чтобы держать свое порочное пристрастие под контролем.

Джаред по-прежнему молчит, и я продолжаю:

– Однажды я зашла слишком далеко, и у меня была передозировка. – Я опускаю глаза на свои руки, потому что больше не могу выдерживать его взгляд, значения которого не понимаю. – Нора обнаружила меня на полу в моей квартире, я была в отключке, и она вызвала скорую. Меня откачали, и врач сказал, что задержись они минут на пять, я была бы мертва.

Внезапно Джаред поддается вперед; проводит рукой по лицу.

– Тогда ты была все еще с ним? – голос его звучит сдержанно. Слишком.

Я киваю.

Его губы сжимаются в жесткую линию, а взгляд сквозит холодом.

– Как он мог это допустить? Чтобы ты делала с собой такое! – Он качает головой. – Почему он не помог тебе?

Я издаю короткий смешок, но тут же закрываю рот ладонью. В глазах Джареда недоумение. Но он так много не понимает, и боюсь, я не смогу ему все объяснить.

– Джей, он бы не смог. Никто бы не смог. – Я не хочу, чтобы Джаред считал Тайлера виноватым. Достаточно и того, что я сама долгое время его обвиняла. – Я не говорю, что он не пытался. Он делал все, что мог и даже больше. Но это не помогало. И родители пытались, и Нора. Все было тщетно, пока однажды я сама не захотела это прекратить.

Я умалчиваю о том, что к тому времени, как я это решила, Тайлера уже не было со мной. И так же я не говорю о том, какую во всем этом роль сыграл Дэниел, потому что Джаред даже не знает о его существовании. Пусть все так и остается.

– Ты должна была рассказать мне об этом раньше, намного раньше.

Он поднимается и начинает ходить по комнате, с упреком поглядывая на меня. Все его спокойствие рассыпается в прах.

– Я знаю. И я сожалею, что не сделала этого. – Я тоже встаю и взволнованно жестикулирую. – Я очень перед тобой виновата. Если бы ты знал, то возможно не стал… – Мой голос обрывается, но Джаред и так догадался, что я хочу сказать.

– Думаешь, я бы не сделал тебе предложение, если бы знал?

Я пожимаю плечами.

– Возможно. Я не знаю. То есть, ты знаешь, что я не идеальна, и, наверное, тебе не нужна такая жена, которая может бросить тень на твою репутацию, – бормочу я, и слова мои наполнены отчаяньем и глубоким раскаяньем.

– Чёрт, Алекс, моя репутация сейчас волнует меня меньше всего! – резко отмахивается Джаред. – Но я не понимаю, как ты могла держать все это от меня в тайне так долго? Мы вместе с тобой более трех лет, и я считаю тебя своей семьей. И я разочарован, потому что ты так не считаешь.

Я молчу, потому что просто не знаю, что ему ответить. Все его негодование более чем справедливо.

– Из-за чего ты делала это? – взволнованно проводя рукой по волосам, спрашивает Джаред. – Наркотики… это было после аварии?

Его взгляд становится сочувствующим, как и всегда, когда он вспоминает об аварии, которую я пережила почти шесть лет назад. Аварию, которая поставила крест на моей танцевальной карьере.