-- И сколько ждать? Век? Тысячелетие?

-- До Нового года. Тогда все и решится.

-- Что именно?

Я пожал плечами и обернулся на чувство чужого присутствия. За спиной стояли дети. Трое. Две кицунэ года на два старше и маленькая нэко, примерно моего возраста.

Химари обернулась следом за мной. Прищурилась, перетекла в человеческую форму и спросила:

-- Вам чего?

Дети переглянулись, пошушукались и вперед вышла нэко. Поклонилась Химари, мне, подошла поближе и замялась. По сверкающим глазенкам было видно что она до безумия хочет что-то спросить, но боится. Я решил поторопить ее.

-- Не бойся малышка, я не кусаюсь.

Подумать только, она моя ровесница, а такое чувство что я намного старше. До чего все докатилось?!

-- А... а... скажите господин... А это правда... что вы можете дать любую способность... стоит только попросить?

-- Кто тебе это сказал?

-- Тетя Мияко.

-- Ага. Ясно... -- Счет к Мияко вырос еще на один пунктик. Пожалуй я даже знаю что сделаю с ней, когда она попадется мне на глаза...

Разочаровывать девочку (кстати, она ведь дочь того самого первого бакинэко спасенного Химари от безумия... Рум... да, точно -- его зовут Рум.) не стал. Улыбнулся, перетек в боевое обличье, снял в пряди один из кристаллов и положил в маленькую ладошку. Сжал тонкие пальчики.

-- Все что ты захочешь, любая способность и возможность. Выбирай с умом.

-- Спасибо, господин! Спасибо, спасибо, спасибо! А... папе с мамой вы можете дать такое?

Я чуть виновато улыбнулся и погладил ее по ушкам.

-- Увы, нет. У меня нет Стража среди бакинэко, и я не могу воздействовать на взрослых так же как на детей... Вот если бы Аямэ согласилась стать моим Стражем -- тогда бы смог, а так... Извини -- я вновь погладил ее по макушке и поднялся.

-- Жалко... -- огорчилась нэко, полюбовалась кусочком воплощенного огня Творца в ладошке и побежала к друзьям.

Я провожал их взглядом пока они не скрылись за поворотом, покосился на искрящуюся умилением и толикой ехидцы Химари, и пошел дальше, внутренне улыбаясь про себя. Конечно, Стражи дают мне более глубокую власть над определенным типом екаев, но моих сил это не умаляет. Я по прежнему могу воздействовать на любых существ, и сейчас, по сути, обманул это дитя, сказав чистую правду (а ведь на детей действительно воздействую чуть по-другому). Нехорошо, я знаю, но... Канэко Аямэ, хочешь ты того, или нет -- ты будешь моей! Тебя на блюдечке принесут твои же сородичи! А уж потом...

Хм...

-- Обманул не произнеся ни слова лжи, не стыдно?

-- Стыдно, -- охотно признался я. -- Но мне нужен Страж. И нужен срочно, иначе я бы и не торопился.

Задавать вопросов она не стала. Фыркнула, превратилась в кошку, опять залезла на плечо и укусила за ухо.

Глава 42. Обитель лисьих душ.

Квартал кицунэ представлял собою облагороженный участок леса, большой сад с возвышающимися кое-где домиками, укрытыми под сенью деревьев, изгибающейся полукругом формы. Ближним краем он огибал площадь под меллорном, начинаясь чуть в отдалении за окружавшими площадь зданиями. Другим -- чуть более длинным внешним, упирался в купол барьера. С боков он был ограничен озером с заготовкой под Храм Воды на небольшом островке и вытекающей из него рекой и рощей кветов, таким образом закрывая все свободные места под застройку и окончательно превращая деревню в правильный круг. Единственными свободными от леса участками в квартале были редкие поляны, место под храм, усадьба Кёко и дороги. Дороги здесь, как и во всей деревне, были хорошими, широкими, выплавленными из камня и представляющими собою единое, укрытое рунами неразрушимости и крепости, темно-зеленое, почти черное, полотно без единой неровности. По обочинам, кое-где из него плавно вырастали каменные фонари-пагоды, хранящие в себе лепестки голубого духовного пламени, что не обжигало, едва заметно светило днем и ярким солнцем освещало окрестности в ночи. К одному такому я и подошел.

На вид, фонарь -- один из четырех на развилке, ничем не отличался от соседей, но если присмотреться глубже, отчетливо ощущалась зарождающаяся суть екая, сплетенная со стихиями земли и огня.

-- Чувствуешь? -- спросил я у Химари, окуная ладонь в трепещущий огонек. -- Цукумогами зарождается.

Нэко согласно кивнула и заметила:

-- Рановато что-то. Мы рассчитывали что они будут появиться чуть позже.

-- Видно насыщенность манофона так повлияла. А тут еще и квартал кицунэ, где все время активно колдуют и манипулируют со способностями. Неудивительно что так рано. Надо предупредить Кёко чтобы присмотрела.

Наклонившись я пальцем начертил в камне рунный барьер, и свернул направо, к поместью Кёко.

Два стража-голема -- выполнявших скорее декоративную чем практическую роль, отворили створки и вновь замерли глиняными истуканами. Сменив форму плаща на напоминавшую классическое хаори и сцепив кисти в рукавах я медленно прошелся по дорожке, осматривая изменения произошедшие со времени моего последнего прихода. Особо ничего не изменилось кроме одного факта -- в поместье появилась прислуга и живность. Мелкие низшие аякаси, низший круг развития, едва обретшие разум и внешне похожие на бледные человеческие силуэты, мельтешили в поместье, ухаживали за садом, поправляли тропинки, убирали. В пруду завелись карпы, на веранде клетка с певчими птицами, а вдалеке в саду я увидел мелькнувший огненный завиток громадной саламандры, вероятнее всего выполнявшей роль сторожевого пса. В общем, кицунэ устроилась со всем комфортом.

-- Интересно, это соловьи? -- Химари, в отличие от меня на прислугу внимания не обратила, заинтересовавшись птичками. Ради такого случая не поленилась лично подойти и приподнять клетку, переполошив ее обитателей. -- Точно, соловьи! Только странные какие-то...

-- Измененные, -- я чуть приоткрыл ауру и птицы моментально успокоились. Расселись на жердочках, начали переговариваться звонкими высокими голосами. -- Судя по следам -- работа Мияко... Химари, измененные птицы несъедобны!

-- Жаль... -- облизывавшаяся было нэко, мигом утратив к ним интерес, направилась в глубь поместья. Я, посмеиваясь -- следом. Хозяйку мы нашли в зале с великолепным видом на растущую в саду сакуру, и помимо нее, здесь присутствовал еще один гость -- нужный и не очень неожиданный.

-- Йомей, -- поприветствовал я старого четыреххвостого лиса. -- ты мне как раз нужен был.

Старейшина степенно кивнул.

-- Рад видеть вас в добром здравии господин. Именно потому я и прибыл в поместье госпожи Кёко, по первому зову.

Отлучившись на минуту, Кёко вернулась с небольшим подносом, и принялась расставлять чашки.

-- ...Спасибо Кёко, -- поблагодарил я, попробовал принесенный ею чай и несколько минут сидел в прострации. -- Знаешь, будь я чуть постарше -- женился бы не раздумывая! Чай великолепен!

Вот чего у нее не отнять, так это умения доводить все до совершенства. Воспитание более походившее на дрессировку, привило чувство ответственности более надежно чем любое заклинание.

-- Спасибо, но я не хочу создавать конкуренцию Тамамо.

-- А при чем тут она? -- я покосился на Химари. -- А ты чего смеешься?

-- Вырастешь -- узнаешь.

Несколько мгновений я смотрел на нее, затем отбросил в сторону все веселье давая понять что шутки кончились. Время переходить к делу.

-- Кёко, утром ты прислала мне сообщение где выражала очень яркую надежду увидеть меня. Причина?

Кицунэ переглянулись, ведя безмолвный диалог.

-- С вашего позволения, начну я... -- очень осторожно начал лис, дождался разрешения и продолжил: -- Следуя вашему приказу мы вели поиск сильных аякаси по всем островам, попутно посещая все места проживания кицунэ отмеченные на карте. Посетив один лес вчера вечером где находилась одна из меток, мы ожидаемо наткнулись на сильную кицунэ -- восьмой ранг, но с претензией на девятый... вот тут-то и начались проблемы. Она проклята!