На груди у Вячеслава, радостно повизгивая, облизывая ему при этом щеки и шевеля хвостом, стоял небольшой черноглазый песик с нежно-голубым ошейником.

— О, господи… Да слезь с меня, животное! И перестать облизывать, фу! Нельзя! Мама, Полумна решила подарить мне пса! — обратился он к матери, которая замерла при виде этой сцены. Старик Рогозин засмеялся.

Рогозин рассматривал пса, которого смог снять со своей груди: тот, жизнерадостно повизгивая, сейчас вертелся юлой, скача реактивной ракетой в разные стороны коридора.

Морда плоская, сужающаяся по направлению к мочке носа. Переход ото лба к морде сглаженный, не резко обозначенный. У собаки был смешной хохолок. Хохолок начинался от начала перехода от лба к морде и заканчивался на шее. Глаза очень тёмные, практически чёрные, как маслины. Тело обтекаемое и небольшое. Пес был серо-белый.

— Во чудо, — заметила Рогозина, у которой давно-давно была единственная в жизни собака — лабрадор Люся. — Интересно, что за порода?

— Похоже… китайская хохлатая, кажется… — Рогозин дотянулся до конверта и вскрыл его. — Точно! — Он читал послание очень быстро. — И зовут его…

— Лаки, — заметила женщина, ловя чересчур активного пса, чтобы не запутался где-нибудь в проводах. Тот сразу же лизнул женщину прямо в нос. Галина поморщилась. — На ошейнике так сказано.

— Лаки, — хмыкнул Рогозин, оценивающие глядя на песика. — Кобель, значит…

И тут до него дошло…

Рогозин начал сползать по ближайшей стене и дико-дико ржать… Письмо выпало из пальцев и упало на ковер.

Рогозина, на руках с псом, начала странно посматривать на него уже после первых пяти минут смеха. Потом уже начала переглядываться со старшим Рогозиным в их компании. Младший же все так же продолжал биться в приступе гомерического хохота и никак не мог успокоиться. Только отсмеявшись всласть, и более-менее стараясь не хихикать и не вытирать слезящиеся от смеха глаза, Вячеслав смог произнести что-то более-менее внятное:

— У нас… с Полумной… когда-то, еще зимой… кажется… был спор. Насчет лучшего подарка. Похоже… Я в нем проиграл. Дай, мама, пожалуйста, и мне Лаки подержать…

— Угу, уже бегу… В порядок себя приведи, хохотун… — Рогозина посмотрела на сына довольно сурово, но все отмахнулась: — Ладно… С двенадцатилетием тебя, Слав. Подарки — наш с дедом ждет в гостиной…

— Мам, не стоило, — Рогозин взял Лаки из рук матери к себе на руки, — ну, оставляем это… чудо?

Пес звонко гавкнул.

— Куда деваться от такого подарочка? — женщина потрепала китайского хохлатого по холке. — Я найду все, что осталось у меня от Люси, я ничего так и не выбросила — где-то на антресолях, на даче валяется…

— Да не нужно ничего, — старик Рогозин извлек из коробки миску, поводок и лежанку-попону-коврик. — Значит вот, какой у меня будет охранник…

— Не будет дед, я его с собой в школу заберу. Маленьких собак там держать с собой можно… А летом, да, он будет и у тебя на даче, и у меня здесь…

Рогозина, которая не слышала разговора сына и деда, внимательно читала письмо.

— Дочь? Ну, что, будем накрывать стол, коли все уже проснулись? — спросил Рогозин-старший.

— Давайте, — Рогозина сложила письмо к себе в карман.

Рогозину-младшему постоянно приходили смс-ки на мобильный с поздравлениями и всяческими пожеланиями, начиная с самого утра. И тут, когда он ставил очередной салат на стол — через полчаса начнется большой банкет в честь него, его озарило…

— Ой! Мам, я совсем забыл про День Рождения моего друга. Мы же родились в один день, то есть сегодня… — у Вячеслава был совершенно несчастный вид. — Может… Как думаешь, может ему выслать деньги на подарок?

— Надо же, какое совпадение, — Галина Николаевна перестала раскладывать ножи и вилки по тарелкам. И взглянула на сына: — А что он любит?

— Свои растения. Компьютеры… еще… свою зубастую герань, которую зовут Джон, и он любит нас кусать, когда мы чуть зазеваемся у окна… — печально проговорил Рогозин, которого вечно это зловредное растение кусало за правый локоть — когда он тянулся, чтобы налить себе в кубок воды из графина.

— Герани бывают… зубастыми? — Рогозина взглянула на свою обычную, но чахлую, красную герань на подоконнике (вечно она забывала ее поливать), и в душе порадовалась, что она самая, что ни на есть, обычная.

— И не только… Некоторые растения могут и убить… Например дьявольские силки. Как видно из названия, они тебя опутывают и душат. Но с ними можно бороться огнем — они не любят тепло и свет…

Тут раздался звонок в дверь — это был первый гость, крестный Николай Петрович. Лаки звонко залаял…

Через полчаса пришли все, кроме Полумны. Та явилась, но с небольшим опозданием на пять минут. И запыхавшаяся, словно быстро бежала.

— Опаздываем? — спросила открывшая ей дверь Галина Николаевна.

— На то были… объективные причины, — тяжело дышащая девочка убрала с лица разноцветные волосы. — Потом расскажу. Как Славе мой подарок?

— Не стоило дарить такое дорогое чудо…

— Об истинной ценности этого «чуда» скажут его поступки. — Отрезала девочка.

— Галя! Ты где? — послышался голос Антоновой, — курица стынет!

— Может, мы с вами пройдем к столу? — предложила Полумна спокойно.

Появление Галины Николаевны с незнакомой им девицей с разноцветными волосами, вызвало у присутствующих легкое недоумение.

— Знакомьтесь, — обратился ко всем присутствующим, сглаживая возникшую неловкость, Рогозин-младший, — моя школьная английская подруга, Полумна (или Луна) Лавгуд. Точнее, она русская, но тоже заключила контракт на обучение с английской школой…

— Имя красивое, — заметила Валентина, — я — Валентина Антонова.

— О, — кивнула женщине Луна, садясь за стол рядом с пареньком, — знаю-знаю, Слава о вас рассказывал…

— Я, — пробасил Майский, — Сергей Майский…

— Я — Иван Тихонов, — отозвался самый младший во взрослой компании, при этом чуть не подавившись изрядным куском.

— Иван! — укоризненно проговорила Рогозина, качая головой.

Круглову Луна просто кивнула.

Из соседней комнаты донеся характерный звук звонка. Кто-то хотел поздравить Рогозина по видеосвязи.

Рогозин понесся за ноутом, и вскоре принес его к пиршественному столу. С экрана приветливо улыбался Невилл Долгопупс, загоревший почти дочерна.

— Hi-hi, Rogozin! Happy birthday to you! Hello to you from Sunny Egypt! I wish many-many happy days, positive emotions and good health! My gift to you will come to you in the mail!

— I, in turn, also congratulations on your Birthday, I wish you… joy, health, success in all your endeavors… and in the end — good luck! It is both of us need, isnʼt it? — проговорил Рогозин в ответ быстро.

Из динамика послышался веселый смех:

— I hear another familiar voice in the background… Luna?

— Yes, Nev, — ответила Луна, — I join in the congratulations. Your gift will give in the school!

— Okay, bye-bye to you, happy holidays!

— Happy holidays! Bye! *

— Надо же! — проговорил Майский, который с трудом уловил суть разговора, — выходит, вы в один день родились?

— Да, в один… Классно правда!

После еще часа застолья, звонок повторился. На сей раз звонила Гермиона.

— При-веть, — поздоровалась она с акцентом. Луна горестно застонала, уставившись в экран ноутбука.

— О, все-таки ты изучила русский, — легко рассмеялся Рогозин, – я выиграл спор!

— Не до коньца, — честно призналась девочка, — но у менья зна-чи-тель-ный прогресс! В общем, с Днем Рождень-ия тебя! Мой подарок до тебя уже должен был дойти! Книга?

— Наверное, он еще в пути… Да, книга. Привет, Луна!

— Ладно, спасибо.

— Тебе тоже привет! Как Франция? — спросила Лавгуд.

— Замеча-тьельно. Тут столько всего! Но не буду вас отвлекать! Итак, с Днем Рождения! До скорого свиданья!

— Пока! — раздались сразу два голоса: и Луны, и Вячеслава.