— Галя? О, господи, что случилось? — удивленно проговорил майор.

— Проходи, — пропустила она его в квартиру, и заперла за собой дверь.

— Да что стряслось? — проговорил он, еще будучи в темной прихожей.

— Пошли в комнату… Покажу…

Ее рука твердо направила седого мужчину в комнату.

В комнате было душно и накурено: по-видимому, начальник Федеральной Экспертной Службы, сегодня выкурила не одну сигарету. Пепельница была полна окурками, а на краю лежала тлеющая сигарета.

Сейф так же пребывал открытым, сияя своей пустотой.

— Вячеслав увез все документы с собой в Англию. Мне остались только копии… — терпеливо объяснила она, хватая сигарету и жадно «прикладываясь» к фильтру.

— С девушкой сбежал?

— Со всеми. Хуже. Он уехал воевать…

— Что?! — Круглов тут подумал, что ослышался. — Что ты сказала?

— Видеозапись… Он мне ее оставил… — показала она на ноутбук. — О, господи, ну почему, почему же я его тогда не остановила?! — Рогозина стукнула кулаком по столу. — Могла, чувствовала, что что-то не так… — начальница снова закурила. — Коль, — тихо проговорила она, — я, ведь, знаю, что его там ждет… Войну, и что там творится, невозможно забыть… Раны, нанесенные там, никогда не заживают… Это… страшно…

Еще одна затяжка. Она мнет окурок сигареты, которая обуглилась до фильтра — видимо то, что та тлеет у нее в пальцах, причиняя боль, ее не слишком беспокоило. Похоже, женщина погрузилась с головой в свои воспоминания. Круглов не беспокоил свою женщину — знал, что она придет в себя. Просто, ей нужно понять это… А вот он еще не понимал…

— Просмотри видео, тебе все станет ясно, как и мне… — Круглов поразился ее тону. Даже пребывая в таком состоянии, она все контролирует. — Там… все. Правда, и то, что он разрыл и раскрыл сам, и то, что открыла я…

— Галя не придет на работу сегодня, — проговорил Круглов, встречая удивленные взгляды коллег. Все привычно собрались на совещание. — У нее.

— Я передумала, — раздался голос женщины позади, — спасибо тебе, Коля… Здесь лучше, чем дома…

Ее голос при этом чуть охрип. Николай Петрович обернулся, и поймал благодарный взгляд серо-зеленых глаз. Рогозина выглядела как и обычно, только было видно, что она очень устала. Впрочем, не он один увидел потухшую искру задорного веселья в глазах начальницы. Ее подруга Валентина Антонова, да и Иван углядели тяжелый ее взгляд…

— Галина Николаевна! — прокричал Тихонов как смерч врываясь к ней в кабинет.

— Господи, Иван! Потише!

— Некогда! Включите телевизор, быстрее! — программист-хакер подлетел к ее столу на предельной скорости и чуть в него не врезался. Сам же он и щелкнул пультом, включая его.

Шли новости.

-…Срочная новость! Террористы в Великобритании совершили дерзкое нападение на пригородный город Портсмут. Есть убитые и раненые! Тысячи домов разрушены, многие остались без крыши над головой. Террористы вывезли и разграбили все, что представляло хоть какую-то ценность. Неизвестно сколько вывезли отсюда тел, но счет, по неофициальным данным, перешел за тысячу!

Военные и полицейские не дают на каких комментариев по поводу столь ужасного происшествия! Ни одна из террористических группировок пока не взяла на себя ответственность за совершенное…

Въезд в страну закрыт. Выезд — ограничен и, вероятно, вскоре его тоже закроют!

Вся страна скорбит по поводу погибших, и мы присоединяемся к соболезнованиям…

Кружка с кофе, которую держала в руках Рогозина, выскользнула на пол, и раскололась на множество осколков, разлив по полу лужу черной кофейной жижи.

— Вот и официальный представитель! Извините-простите-что-вы-скажете? — затараторила журналистка.

От толпы военных и полицейских отделился один, невысокий, но крепкий. Чуть приглядевшись, Рогозина узнала Вячеслава… Но иного. Волосы были гладко зачесаны назад, он был в форме, но нашивок было две — российская символика и английская символика.

— Без комментариев, — холодно проговорил он, — я, как представитель, запрещаю вам приближаться к месту преступления, идет тщательное расследование… Идите-идите, вам нечего тут снимать… — погнал он жадных до сенсации репортеров. Рядом с ним возник другой военный, и Рогозина, к удивлению, узнала Сириуса Блэка. Тот оттащил не в меру активных представителей «пятой власти».

— А вы — россиянин? — успела пикнуть журналистка, тоже, как и Рогозина, заметив нашивки.

— Возможно, — ответил он ей, улыбаясь, и по-русски…

====== Цикл «Темные воды». Игры теней. ======

Тихонов щелкнул пультом и этим движением будто бы вернул начальницу в настоящее. Она потерла глаза большим и указательными пальцами, и чуть-чуть пришла в норму.

— Галина Николаевна, — очень тихо обратился к ней хакер, — что с вами?

— Наверное, я теперь еще долго буду видеть его лишь по телевизору… — тяжело вздохнула женщина пытаясь мыслить сейчас трезво. Событие, что случилось в Англии, больше не оставило у нее никаких надежд: Вячеслав никогда не бросит в беде тех, кто нуждается в руке помощи… Он не вернется в Россию, пока не остановит эту тварь…

— Значит то, что мне прислал Невилл… все правда? — спросил Тихонов бледнея. — Идет война, а мы…

— Не мы — бойцы в этой ситуации. Я свои войны уже прошла… Да и не твоя это война…

— Это и моя война, — сейчас Тихонов утратил свой боевой запал и невозмутимость, — моя сестра погибла только из-за того, что была сквибом, лишенная магии, но рожденная в магической семье. Ее намерено подсадили на наркотики и обработали так, чтобы она не слушалась ни родителей, ни меня… Особенно роль сыграла зависть — ко мне, который был хоть со слабенькими, но все же способностями… Я ненавижу тех, кто смеялся над ней… И она сломалась… Почти как Невилл, которого, между прочим, спас ваш сын — Невилл подумывал спереть яд из кабинета зельеварения, и отравиться…

— Но вместо этого выбрал петлю на шее… — выдохнула Рогозина.

— Да. Но они с Луной спасли его… Вытащили… А я свою сестру спасти не сумел… — глаза Тихонова потемнели от боли. — Я хочу помочь, хотя бы вам, Галина Николаевна…

— Ладно. Тогда найди и установи связь с моим сыном или его друзьями. Наверняка, они что-то оставили… На экстренный случай. Не верю, что они избавились от всех средств связи… Что-то точно должно быть. — Она рассеяно постучала пальцами по поверхности стола.

— У меня есть с Невиллом чат! — вспомнил программист. — Возможно, подружка вашего сына тоже чего-то взяла с собой, хотя бы пару левых симок… Я проверю! А она, что — тоже с ним?

— Если вспомнишь, на видеозаписи есть и она. Она сказала, что «… разделит с ним все, что уготовлено им судьбой. Они настолько друг друга любят, что не могут даже дышать раздельно… Если нужно — я разделю с ним даже саму смерть…» — процитировала женщина. — Она будто бы повторяет и мою судьбу… Я тоже пошла следом за любимым мной человеком… — она опустила голову в ладони. День еще толком не начался, а она так устала… — хотя у меня была возможность отказаться. Частично ее понимаю — у нее нет и не было более близких людей, чем мой сын…

— Любовь — вещь страшная, когда понимаешь, что пойдешь за ней хоть в кромешный ад, хоть в центр земли…

Рогозина будто бы очнулась от слов Ивана. Иван выглядел мрачным и таким же, как она, решительно настроившимся.

Беда никогда не приходит одна. Рогозина, казалась, уже привыкла к тому, что теперь снова останется в одиночестве на длительный срок, как грянул новый гром. Грянул неожиданно, и страшно.

Отца она давно привезла с дачи, боясь за его самочувствие. Старость и смерть еще никто в этом мире не победил. Хотя, судя по рассказам сына, восставший из праха и пепла Лорд — и есть то самое «досадное» исключение.

Один раз она приехала с работы, открыла дверь ключом, а на полу лежал папа… Она, моментально забыв обо всем на свете, кинулась проверять пульс. Руки сами, на автомате, набрали номер скорой и побледневшие губы с трудом изрекли в динамик: «…угроза смерти». Приехавшая на место реанимационная бригада быстро погрузила мужчину-старика в машину, и Рогозина поехала вместе с ними в ближайшую больницу.