- А в этих сумках чего?.

- Кто ж его знает, давай посмотрим.

Серёжа опешил от такого лёгкого исхода. А Анна Петровна сумку тянет из-под кровати.

- Тяжёлая, я и не совладаю.

Серёжа помог, но открыть не смогли. Запечатано, заклеено, ещё и зашито.

- Ой, Серёженька, давай лучше не будем, я у него спрошу. Неудобно как-то.

Серёжа ушёл ни с чем, а Анна Петровна взяла ножницы и, ничтоже сумняшеся, распорола податливую упаковку. Пачки денег лежали плотно, аккуратно, неправдоподобно. - "Ладно, спрошу у Генки" - спокойно подумала Анна Петровна.

Геннадий Иванович, когда пришёл, тоже спокойно объяснил, что это "деньги партии", он их должен положить в банк как поедет.

- Зачем же вы сумку разрезали, мама. Как я их теперь повезу?

- Давай зашью, мы с Серёжей думали, что у тебя тут товар. Ему джинсы нужны.

- Что, Серёжа тоже видел эти деньги?.

- Нет, он сразу ушёл, а я потом разрезала. Подумала, к чему это так упаковано, а тут, вишь, деньга партии. Чего сразу-то не сказал, я бы и не резала.

Объяснения, что это "деньги партии" для Анны Петровны было достаточно. Какая партия - неважно. Раз партия, то это всё понятно, это святое и вопросов больше нет. Сказать Анне Петровне, что это его деньги Геннадий Иванович не мог, так как не смог бы ничего объяснить ей из-за сложности современных финансовых взаимоотношений - бизнеса, наиновейшей "этики" взаимных надувательств. Вот участковому Серёже, если он узнает и спросит, он найдёт, что сказать, и тот поймёт, что всё законно. Заходить же в чужой дом и заглядывать в чужие сумки без ордера от прокурора, вот это - незаконно и чревато взысканиями по службе.

Когда на следующий день Серёжа Артамонов проходил мимо, Анна Петровна открыла окно и крикнула: "Серёжа, у него никакого товара нет, там деньги партии лежат, он их уже и забрал" - и закрыла окно. Серёжа остолбенел, минуты две стоял, потом пошёл к дяде Лёше Анискину.

Они совещались долго. Как к этому относится. Улик никаких. Сколько "денег партии", и есть ли они на самом деле - неизвестно. Мало ли что показалось Анне Петровне. Откуда она узнала про деньги. "Посмотрим, что дальше будет" - решили участковые. Но ничего не происходило. День, два, неделя, уже и месяц на исходе, а в доме Ганичева никакого движения. Всех служащих уволил и охранников не видно. С внешним миром, должно быть, связывается по электронной почте. Если связывается. Что же такое произошло с человеком - бизнесменом, бывшим "партийным функционером". Как узнать? А зачем узнавать, он же не делает ничего противозаконного. Сидит себе, книгами обложился, читает, пишет. В окно с улицы видно. Ни от кого не скрывается. Серёжа приспособился в полевой бинокль с высокого дерева понаблюдать - что он читает. Разглядел - "Мать честная, "Капитал" Маркса читает!". Другие книги - не видно, какие. Не иначе как Энгельс, Ленин, товарищ Сталин.

- "Всё ясно, - подумал участковый уполномоченный Сергей Артамонов, - комсомольская юность, высшая партийная школа, штудирование гениальных трудов дни и ночи оставили след...". Сергей решил, что идеология советских времен крепко засела в голове Ганичева и пробудила "партийную совесть".

Подобные случаи в русской литературе описаны: например, "...вдруг у разбойника лютого совесть Господь пробудил..." (Это Некрасов) У нас случай похожий. Товарищ-господин Ганичев тоже много "богатства награбил". Награбил, и вдруг осознал, что миллионы эти, приплывшие к нему хитрыми путями, которые по нынешним временам почитаются как законный бизнес, кто-то заработал помимо его: пробурил скважины, вспахал землю, нарубил леса, выплавил сталь... . Много чего наработали люди друг для друга. Получили за это "разумную" плату, а сверх того обеспечили несметными богатствами "элиту" - миллионеров и миллиардеров. Этим и обеспокоился Геннадий Ганичев на основе Марксизма-Ленинизма, идеологии, въевшейся в мозг с младых ногтей. И мама была комсомолкой, когда кормила его грудью.

И вот эти капиталы, что "сверх", сосредоточенные в руках немногих, по сравнению со всем человечеством, товарищей-господ - как они расходуются, на какие надобности. Правильно ли они их расходуют. Может ли один человек, с одной головой, управлять сразу несколькими миллиардами долларов? Ганичев решил, что, если правильно, то не может, что это надо поломать, изменить и сделать всё по справедливости и в соответствии со здравым смыслом. Избавившись от своего промышленно-хозяйственного, торгово-спекулятивного чудища со многими головами, превратив всё в деньги (обналичив), Ганичев обрёл время, чтобы обдумать сложившуюся во всём мире ситуацию и составить программу построения справедливого, высокообразованного, высококультурного, хорошо одетого, сытого человеческого общества.

А куда же Ганичев собрался употребить свои миллионы? "Пригодятся", - так он думает. Соберёт, как теперь говорят, команду. Будет чем платить зарплату верным единомышленникам. Вместе они составят программу будущей партии. Издадут её миллионным тиражом (на это тоже потребуется наличный капитал), распространят по всем странам. Естественно потребуется сделать переводы на все языки мира (на это тоже денег хватит). А пока Ганичев засел за составление "тезисов ближайших задач". Ошибки основоположников (Маркса, Энгельса, Ленина), естественно будут учтены, методы руководства страной Сталиным будут отринуты и осуждены.

Работает Ганичев, а участкового Сергея Артамонова такой азарт взял, что не совладать. Подозрительные сумки, якобы с "деньгами партии" - смех один, не дают покоя. К тому же они не за железной дверью, а в пределах досягаемости. Серёжа видел как Ганичев погрузил их в машину, отвёз к себе во двор. Так и лежат в машине, а машина во дворе стоит. Метнулся Сергей к дяде Лёше - "Что делать - другого случая не будет!" Алексей Михайлович не отмахнулся, посерьёзнел, вник. "Надо браться за это дело, что мы с тобой двое участковых одного бизнесмена не прижмём". Однако без нарушения закона не обошлось.

- Сделаем так. У меня в сейфе полмиллиона лежит. Забирай и тащи к себе домой, а там видно будет.

- Понял. Во что их сложить?

- Распёхивай по карманам.

На Серёжиной куртке шесть карманов, да на джинсах, да на рубашке - всё и уместилось. Отнёс домой, кое-куда рассовал, и стал ждать, что будет дальше.

Алексей Михайлович запер пустой сейф, пошёл к своему приятелю, у которого ещё раньше сторговал почти новую иномарку Форд- внедорожник. Позвал к себе:

- Степан, пойдём, я тебе деньги отдам.

- Не к спеху мне.

- Пойдём, пойдём, заодно и обмоем.

Пришли, посидели, ополовинили бутылку "Столичной". Алексей сейф открывает. Хорошо изображает недоумение. Степан пугается.

- Алексей, что, деньги пропали? Вот беда. Но ты не переживай так. Давай подумаем, что делать. Когда же они пропали?

- Что тут делать будешь. Я два дня в сейф не заглядывал. Ладно, ты иди, я к Сергею пойду, скажу, чтобы собаку попросил в Райотделе.

Дальше дело техники. Собака привела к дому Ганичева. На "законном основании", при свидетелях - вся деревня сбежалась, вошли во двор, осмотрели машину, заглянули в сумки. А тут уже никуда не деться бизнесмену. Ордер на обыск? Пожалуйста. И вот уже всё на виду. Откуда такие деньги? Разбираться с такими суммами, это уже не для участкового уполномоченного. Прибыла следственная бригада из Москвы. Стали пересчитывать, да куда там - пересчитать.

- А вы господин Ганичев не можете нам сказать, сколько здесь всего?

- Могу. Сто миллионов рублей. Можете не пересчитывать.

- А вот, золотой слиток, он у вас зачем?

- Предложили купить, у меня миллион рублей был под рукой, я и купил. Подумал, что он как учебное пособие пригодится.

Насчёт учебного пособия следователи не поняли, но уточнять не стали и переключились на изучение бумаг, документов, рукописей. Вот тут было чем заняться и удивиться.