— Всего доброго, Александр Павлович, удачи нам всем.

Сибирцев отключил связь, он понимал министра иностранных дел и не принимал его звонок, как недоверие.

К приему больного Арнави в клинике Сибирцева готовились заранее. Операцию назначили на пятницу, когда других пациентов не будет. В операционной заранее установили пластиковые стены, отделяющие журналистов от хирургического стола непосредственно и подмостки, позволяющие снимать ход оперативного лечения. Все желающие журналисты попасть в операционную не могли, предполагалось лишь двадцать операторов со своими кинокамерами, которые могли транслировать происходящее на весь мир.

И вот, наконец, день икс наступил. Иностранных операторов проверила служба безопасности и пропустила в операционную. Они расположились и ждали начала, вдруг заметив профессора Сибирцева, находящегося среди них. Он пояснил:

— Оперативное лечение проведет профессор Сибирцева Надежда Егоровна. Я стану давать необходимые комментарии по ходу проведения операции.

Больного вкатили в операционную и переложили на стол. Вошла женщина в белом халате, удивив всех присутствующих своей молодостью, не соответствующей на взгляд журналистов званию профессора и доктора медицины. Сибирцев комментировал:

— Сейчас вы увидите уникальнейшую в своем роде операцию, которая производится без хирургических инструментов и наркозного аппарата. Хирург погружает больного в состояние сна достаточной глубины, чтобы у него не возникали болевые ощущения. Затем излучением определенной частоты стерилизуется пространство операционной и хирургическое поле. Руки хирурга проводят вокруг головы пациента движение, рассекающее мягкие ткани, вы видите обнаженную костную ткань черепа. Вместо трепана или пилы используются опять же руки хирурга, который рассекает свод черепа круговым движением и снимает его с головного мозга. Рассекаются оболочки и перед вами предстает серое вещество. Это таинственное и загадочное образование, позволяющее человеку мыслить.

На подмостках операционной послышался звук падающего тела. Один из операторов упал в обморок при виде отрезанной и снятой черепной коробки, лежащего на простыне рядом. Его вынесли, а Сибирцев продолжал комментировать:

— Глазу специалиста и конкретно доктору Зисману, присутствующему на операции, хорошо видны деструктивные изменения мозгового вещества. Сейчас хирург начнет работать над восстановлением нейронов, их синаптических связей, уменьшением размеров желудочков мозга.

Сибирцева подняла обе ладони на уровень своего лица и все увидели, как засветился голубоватый нимб над ее головой, потом руки и все тело покрылось необычным свечением.

— Богиня, — произнес один из операторов и упал в обморок.

— К сожалению наше число уменьшается, — продолжил с улыбкой Сибирцев, — но вот вы видите, как свечение передалось с рук хирурга на головной мозг пациента. Нервная ткань, погибшая в результате болезни Альцгеймера, начала восстанавливаться, амилоидные бляшки и нейрофибриллярные клубки, характерные для этого заболевания, рассасываются, головной мозг приобретает вид здорового органа. Первый этап оперативного вмешательства завершен, черепная коробка ставится на место и сращивается руками хирурга, не оставляя следов. Нейроны и синаптические связей в коре головного мозга восстановлены, начинается второй этап лечения, связанный с генными нарушениями. Хирург дает установку двадцать первой хромосоме на генном уровне, устраняя мутации.

По телу больного пробежали голубоватые свечения, словно слабые электрические разряды и все стихло. Сибирцев продолжал комментировать:

— В настоящее время мозговые и генные нарушения устранены, хирург дает команду больному проснуться. И он просыпается абсолютно здоровым человеком с восстановленной памятью, речью и всеми присущими человеку функциями. Благодарю вас за внимание, господа, пообщаться с больным вы можете в предоперационной.

Минуту операторы молчали, словно приходили в себя после увиденного, но потом враз ринулись на выход. В предоперационной они забрасывали Арнави вопросами, который охотно с ними общался. Позже, пытаясь отыскать профессора Сибирцеву, они наткнулись на ее отца, который не стал давать интервью и отвечать на вопросы. Служба безопасности попросила журналистов покинуть клинику. Теперь их засыпали вопросами другие журналисты, не попавшие в операционную и наблюдавшие за ходом лечения на большом экране.

Давида Арнави обследовали в Израиле лучшие специалисты и не нашли ни одного признака заболевания. Западным журналистам и врачам пришлось признать успех клиники доктора Сибирцева. Но говорили они об этом неохотно и бес былого подъема, присущего перед операцией. Врачи не понимали — как такое возможно, а журналисты выдвинули версию о машине времени. Дескать это не заслуга России, Сибирцев прилетел из трехтысячного года и в будущем вся медицина станет подобной.

Однако, Надежда Сибирцева стала популярной не только в России, ее стали называть с легкой руки оператора, упавшего в обморок, Богиней, вкладывая в это понятие не церковное, а возвышенно человеческое определение. Теперь каждый старался разглядеть в ее облике необычное свечение и находились люди, видевшие его в повседневности. То ли у них с глазами существовали проблемы, то ли мечтали обратить на себя внимание таким образом и попасть в телевизор в новостях.

В «убойном» отделе за ходом операции следили все сотрудники, поздравляли Бугрова и задавали глупые вопросы о личной жизни с этой женщиной. Он отвечал с улыбкой: «Я ношу ее только на руках, а ночью становлюсь на колени перед кроватью и молюсь. А в комнате светло, как днем от ее свечения, ровно в полночь тело отрывается от кровати, обволакивает меня и ласкает до первых петухов. С его криком тело падает в изнеможении на кровать, и она превращается в земную женщину».

Сотрудники отдела улыбались, понимая шутку, но все же в реальности не представляли себе обычную жизнь со знаменитостью — все равно должно происходить что-то неординарное. И оно наверняка происходит, только Федор об этом не говорит.

Дома он спросил жену:

— Ты знаешь, Наденька, как тебя в народе называют?

— Как? — поинтересовалась она, — я знаю, что отца называли чудотворцем. Но ведь он действительно творит чудеса.

— Тебя называют Богиней.

— Богиней? Что за чушь…

— Это действительно так, так тебя называют не только наши, но и в Европе из-за твоего свечения на операции.

Она улыбнулась:

— Это отец придумал. Он посчитал, что врачи совсем не поймут моих невидимых действий и посоветовал мне создать вокруг себя светящуюся ауру. Все поняли, что я что-то делаю, хотя работала я совсем другим излучением. Хватит обо мне, как у тебя на работе, Феденька?

— На работе в порядке. Коллеги тоже считают тебя незаурядной женщиной и тактично расспрашивают о нашей жизни. Я с ними согласен — ты у меня самая лучшая, красивая и любимая.

— Ты опять обо мне…

— Так работа идет в соответствии с единством борьбы противоположностей, все как в природе — одни совершают преступления, другие их раскрывают. Чувствую, что благодаря тебе меня начинают двигать по службе, что мне не совсем нравится. Предложили стать заместителем начальника управления уголовного розыска области. Наверняка подполковника досрочно присвоят. Я не стал отказываться, хотя чувствую, что начальник управления не в восторге. Он считает, что я скоро его подвину. Вышестоящую должность ему не предложат, нет для этого данных, он и эту-то занимал в реальном отсутствии достойного кандидата. Мужик неплохой, трудяга, но на элиту МВД области не тянет. Не пойму кого из замов хотят убрать, оба должности соответствуют? Но разговор был предварительный. Я не писал еще рапорт на новую должность. Вот такие у меня новости, Наденька.

— Я вот что тебе посоветую, Федор, поступай-ка ты на заочное в академию. Даст что-то тебе эта учеба или не даст — не важно. Но без нее ты генерала не получишь, а об этом необходимо уже сейчас подумать.

— Действительно, — согласился он, — как-то упустил сей факт из вида. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Завтра же напишу рапорт в академию.