Тоня выбрала бренд «Пельмени докторские». Именно такое название вкладывалось в каждый пакет. Егор позвонил в город и договорился с руководителем самого крупного супермаркета.

— Завтра, Тоня, поедешь с отцом в город, заключишь договор на поставку двадцати тонн пельменей ежемесячно по цене 212,5 рублей за килограмм. Пятнадцать процентов накинет продавец и к покупателю товар поступит по 250 рублей — нормальная городская цена на сегодняшний день. Все цены должны быть обговорены в договоре, чтобы магазины не махинировали. Оплата наличными при доставке.

Тоня вошла в приемную волнуясь, секретарша бросила, не взглянув:

— Генеральный не принимает, у него важная встреча.

Тоня посмотрела на табличку у двери: «Генеральный директор Зайцев Сергей Валерьевич».

— Мы договаривались. Я Сибирцева.

— Антонина Антоновна, здравствуйте, мы как раз вас и ждем, — враз изменила к ней отношение секретарша, — проходите пожалуйста.

Она распахнула двери:

— Сергей Валерьевич, госпожа Сибирцева…

Директор, словно ужаленный подскочил с кресла, подбежал к входу.

— Антонина Антоновна, здравствуйте, проходите, присаживайтесь. Рад знакомству с такой очаровательной женщиной и женой знаменитого доктора. Кофе, чай, вино? — он посмотрел на вошедшего с Тоней мужчину.

— Нет, спасибо Сергей Валерьевич, это мой отец Антон Николаевич, — представила она его, — он будет непосредственно поставлять вам товар, если мы с вами договоримся.

— Конечно договоримся. По-другому и быть не может, проходите Антон Николаевич, присаживайтесь. Как самочувствие, настроение у Егора Борисовича?

— Все в порядке, — ответила Тоня.

— Это же надо как он американцев уел, — лебезил и восхищался Зайцев, — смотрел по телевизору — хирург от Бога, столько добра людям делает. Настоящий целитель. А вы, значит, Антонина Антоновна, решили заняться своим бизнесом. Сколько сможете нам поставлять в месяц?

Тоня протянула Зайцеву листок, на котором указывалось название и состав продукции.

— Это будет в каждой пачке, вернее целлофановом пакете по одному килограмму. Можем поставлять вам двадцать тонн ежемесячно. По три тонны до двух раз в неделю. А это проект нашего с вами договора.

Зайцев взял лист и внимательно прочел его, вызвал своего юриста:

— Ознакомьтесь, внесите наши реквизиты и срочно распечатайте.

Он отдал бланк юристу.

— Возьмите флэшку, чтобы не набирать текст. Внесите свои координаты, распечатайте и принесите.

Юрист вернулся обратно через несколько минут. Тоня забрала флэшку и прочитала текст, подписала его и поставила печать. Зайцев проделал тоже самое.

— Хотелось бы, Сергей Валерьевич, чтобы вы показали отцу куда доставлять товар и где получать деньги за него.

— Конечно, Антонина Антоновна, конечно.

Зайцев провел их в бухгалтерию, где сразу же дал команду на выплату денежной суммы по факту сдачи продукции. Потом они проехали на склад, где тоже была дана команда на срочный прием и разгрузку товара. По суетливой любезности Тоня поняла, что Зайцев не знает, как начать разговор о лечении. Спросила сама:

— Сергей Валерьевич, вы нервничайте. Есть проблемы со здоровьем?

— Да, Антонина Антоновна, извините, у моего сына лейкоз крови, нужна операция по пересадке костного мозга. Есть договоренность с германской клиникой, но пока нет подходящего донора, у меня другая группа крови и у жены тоже. Врачи говорят, что это нормально, так бывает… я про группу крови. У нас с женой вторая, а у сына первая.

— Сергей Валерьевич, привозите своего сына, Егор Борисович ему поможет. Завтра и привозите, незачем откладывать.

— Но донора-то все равно нет…

— Донор не потребуется. Я не знаю, как это делает Егор Борисович, я не врач, но знаю, что донор не нужен. Привозите.

— В какую сумму мне обойдется лечение, сколько брать с собой?

— Мы же партнеры… Муж с вас денег не возьмет. Приезжайте, — еще раз повторила Тоня, — а нам с отцом пора ехать.

— Дорога не близкая. Может быть пообедаете со мной? — предложил Зайцев.

— Спасибо, но мы домой. До завтра, — ответила Тоня.

Отец потом ворчал, остановившись на трассе и кушая бутерброд, запивая чаем из термоса:

— Чего не согласилась? Могли бы поесть по-человечески.

— Надоели все со своими проблемами, любезностями… не хочу никого видеть. Такой добрый и ласковый этот Зайцев, а если бы не Егор, то хрен бы и принял вообще. Ничего, поедим бутерброды.

— Зачем тогда ты его к Егору пригласила? — спросил отец.

— Бизнес, папа, бизнес. Теперь в любой неординарной ситуации ты сможешь обратиться прямо к нему. Сам видел, как секретарша гостей принимает пока не узнала, что я Сибирцева.

— Да-а, была Самохина и нет ее…

— Папочка, ну что ты, разве я не осталась твоей дочерью?

Вечером они уже были дома, Тоня рассказывала мужу о встрече:

— Егор, я пригласила Зайцева с сыном на завтра и обещала бесплатную операцию. Я правильно поступила?

— Конечно, родная, конечно, ты правильно поступила, я приму ребенка. Правильный расчет — когда партнер тебе обязан, то бизнес ведется лучше.

С завтрашнего дня ее пельменный цех начинал работу. Воронов, Тоня взяла его на работу водителем грузовичка, уже закупил мясо говядины и свинины в районе, завез муку и необходимые специи. Жители окрестных деревень остались довольны, появился нормальный покупатель. Конечно, он покупал не по городским рыночным ценам, но и не опускал планку до уровня перекупщиков, которые хотели брать мясо практически даром. Теперь они и сами могли привезти и продать не только туши говядины и свинины, но и лосей, коз, овец и даже медведя.

Одна Виктория Воронова оставалась недовольной, ее в пельменный цех на работу не взяли. Муж практически не разговаривал с ней, спал отдельно, но из дома не выгонял, а кушать уходил к дочери. Аня стала готовить сама вечерами еду, с матерью старалась не общаться, но из дома не выгоняла, как Тоня. Воронова оставалась в практической изоляции, словно все объявили ей бойкот. Она не понимала, что виновата сама, считая всех сволочами или придурками, вставшими на сторону Егора, которого, естественно, как и других деревенских настроила Тоня. Она ненавидела ее все фибрами своей мелкой и пакостной душонки. Не обижалась лишь на свою Аню, считая, что та поступает верно, не выпадая из общего фона, иначе и ее попрут с работы.

Зайцев приехал в Пороги вместе с женой и своим трехлетним сыном. Они зашли в приемную доктора, Клавдия Ивановна спросила сразу же:

— Ваша фамилия?

— Зайцев.

Самохина просмотрела список:

— К сожалению, вас нет в списке больных на сегодняшний день.

— Но как же так, меня пригласила Антонина Антоновна, супруга Егора Борисовича, заверив, что доктор нас примет и проведет операцию именно сегодня. Ребенок плохо перенес дорогу и может не доехать обратно живым. Как же так, — чуть не заплакал Зайцев, — меня пригласили…

— Не волнуйтесь, господин Зайцев, — пояснила Самохина, — вас действительно нет в списке больных на сегодняшний день, но это не означает, что доктор Сибирцев вас не примет, лечение вашему ребенку будет оказано в необходимом объеме. Антонина Антоновна всегда держит свое слово.

Зайцев вздохнул облегченно, усаживаясь на стул.

— Но перед лечением вам необходимо произвести оплату, — добавила Самохина.

— Я не взял с собой денег, — снова заволновался Зайцев, — мне сказали…

— Правильно сказали, — перебила его Самохина, — доктор бесплатно оперирует только родственников, друзьям необходимо оплатить символическую сумму в один рубль. Надеюсь, что эта сумма вас не обременит?

— Один рубль? — чуть ли не засмеялся Зайцев, — конечно не обременит.

Он стал искать по карманам, но рубля не находил. В кошельке жены нашел монетку в десять рублей, положил на стол.

— Сдачи у меня нет, придется оперировать вас в долг. Но рубль вы должны обязательно заплатить, таковы правила доктора Сибирцева. Предадите ему один рубль через Антона Николаевича, когда он приедет в город с пельменями.