«Вчера ты ни с того ни с сего сорвалась на нашего Старка, а сегодня исходишь чем-то розовым и плюёшь на все законы физики».

«Это где»? — Гарри решил не обижаться на «розовое».

«Ты когда-нибудь прыгала с парашютом?»

«Нет, а что?»

«Заметно. Красиво развевающихся волос там не увидишь, как ничего и не разглядишь в слезящихся глазах. А ещё тебе будет трудно дышать, так что счастливо шептать ты тоже не сможешь».

«Они могли быть в очках».

«Угу. А ещё у них могла быть кошка».

«Кошки не было».

«Очков тоже. Так что случилось?»

«С парнем поругалась».

«А зачем ты вообще с ребёнком связалась?»

«???»

«Тебе точно тридцать шесть?»

Гарри несколько раз чертыхнулся. Вот так и прокалываются шпионы! На мелочах…

«Тебя смущает, что я совращаю молодых мальчиков?»

Гарри затаил дыханье, ожидая ответ. Поверит или нет? И если не поверит, что тогда делать?

«Ничуть. Я тоже предпочитаю мальчиков помоложе».

Уф! Обошлось! Гарри повеселел и с удовольствием подхватил тему прыжков с парашютом. Теперь Бель представлялась ему чуть ли не валькирией: загорелой, темноволосой, с непременной улыбкой во все тридцать два белоснежных зуба.

«А ты, случайно, не увлекаешься единоборствами?»

«С чего вдруг тебе такое в голову пришло?»

«Ну как же… парашют и мотоцикл прекрасно сочетаются с каким-нибудь кунг-фу».

«Ты не очень расстроишься, узнав, что у меня нет мотоцикла?»

«Переживу!»

«А то, что с парашютом я прыгала всего один раз, и то меня просто развели на спор?»

Гарри довольно улыбнулся:

«Это даже лучше. Иначе у меня бы развился комплекс неполноценности».

«Эй, ты сильно не расслабляйся. Совершенно очевидно, что моё образование лучше».

«И в чём же это проявляется?»

«Хотя бы в том, что это я тебя правлю».

«Это просто ты — гуманитарий!»

Спорить Бель не стала, и Гарри понял, что он прав.

========== 5 ==========

Голосование за нового руководителя профсоюза было тайным и проходило очень буднично и без особого шума. Собрания по этому поводу проводить не стали, а просто поставили на столе Лаванды ящик с прорезью и объявили, что выборы начались. Следить за тем, чтобы никто из посторонних не подходил к ящику и «не портил статистику», тоже выпало Лаванде, и надо сказать, она справилась с заданием на «превосходно». Оказывается, Лаванда знала каждого члена профсоюза и ловко отсекала шутников, которые, по наблюдениям Гарри, просто пользовались случаем, чтобы пообщаться с приятной девушкой.

Два дня до смены вахты и два дня после — ровно столько потребовалось времени, чтобы закончить голосование, итог которого подводила специально созданная «счётная комиссия». Фадж оказался прав — Гарри победил, причём со значительным перевесом. Результаты подсчёта голосов повесили на доске объявлений, и практически каждый посчитал своим долгом подойти к Гарри и сообщить о своих надеждах на его избрание. Фадж угадал и здесь — почти все говорили о доверии к «человеку Уизли», и если у Гарри и возникали мысли о собственной значимости, то сейчас им просто не осталось места. И Фадж, и рабочие ясно показали, чего от него ждут, и не надо было быть пророком, чтобы понять, что их желания не совпадают ни в чём. Правда, прямо сейчас от него никто ничего не хотел, и это радовало.

— Собирайся, мы едем в Кунунарру, — Невилл появился в конце рабочего дня и, несколько раз по-шпионски оглянувшись, добавил: — Через полчаса туда едет Филч, я с ним договорился.

— Но зачем?

— Отметить твой стремительный карьерный рост.

— Почему именно сегодня?

— Пока не случилась какая-то гадость. А кроме того, я договорился с Роном, и он с девчонками уже выехал.

Аргументы были более чем железные, и Гарри поспешил переодеть джинсы на те, которые у него считались приличными. Филч сам вёл свою колымагу, такую же древнюю, как и он, и всю дорогу жаловался на Снейпа. Гарри сначала собирался молчать, но когда Филч поведал грустную историю своей кошки, получившую по морде тапком технического шефа, не выдержал:

— Вот же сволочь!

— Ещё какая, — поддакнул Филч, — и, главное, прямо на моих изумлённых глазах. Вот правильно моя девочка метит его обувь!

Конечно, правильно! Если бы Гарри был котом, он бы ещё и наложил в тапки Снейпа. Чтобы знал! Снейп до сих пор никак не прокомментировал подсмотренный эпизод с участием Чарли, и Гарри это сильно напрягало. Ведь не могло же быть, чтобы он забыл — кто угодно, только не Снейп. Он же помнит каждую мелочь, будь то минутное опоздание или неверный расчёт. А здесь такое… Гарри даже подумывал над тем, как его спровоцировать, но потом решил не будить это лихо.

— А ещё, — продолжил Филч, — надо бы пересмотреть мою надбавку к окладу.

— Какую? — Невилл явно подыгрывал Филчу. — Неужели от профсоюза?

— Ну, да, — приосанился Филч. — Работы-то стало в разы больше, значит и вредности от неё добавилось.

Гарри никогда прежде не приходилось сталкиваться с такими просьбами, которые исходили из его должностных обязанностей, поэтому он растерялся.

— Я постараюсь разобраться с вашим вопросом, — политкорректно ответил он, заметив в зеркале лицо Невилла, старающегося не ржать.

— Вы уж, пожалуйста, разберитесь, а то чёрт-те что получается… работаешь, работаешь… работаешь, работаешь… а он ссаным тапком в морду!

Невилл спрятал лицо в ладонях и согнулся пополам. Весело ему! Но, важно обещая Филчу разобраться с его вопросом, Гарри чувствовал себя самозванцем.

Уже подходя к пабу, Гарри замедлил шаг:

— Нев, а когда ты говорил про Рона с девчонками, то кого ты имел в виду?

— Луну и Гермиону, конечно! — Невилл хитро усмехнулся. — Твоя Джинни уже давно нашла себе кого-нибудь поинтереснее.

— Откуда ты знаешь?

— Уж она-то точно слёзы лить не будет. Или ты, наоборот, хотел её увидеть?

— Нет. Точно нет.

— Вот и хорошо!

Как же Гарри был рад, что их весёлая компания снова в сборе! И как здорово, что Рон перестал дуться. Наверное, это потому, что он помирился с Гермионой. Обычно Гарри чувствовал себя неловко в её присутствии, уж очень она любила поражать собеседников интеллектом и не отличалась деликатностью. С Луной было гораздо проще — хотя она, конечно, тоже умела обескуражить прямотой, но при этом всегда улыбалась, и казалось, что видит тебя насквозь и прощает все твои несовершенства. Наверное, это было потому, что она работала помощником доктора в психиатрической клинике. Там-то она и познакомилась с Невиллом, часто навещающим своих родителей, и с Гермионой, чьи родители тоже были пациентами этой клиники.

Это был по-настоящему чудесный вечер. То, что они напились, Гарри понял, когда Гермиона отобрала микрофон у симпатичного мальчика, который подражал Пресли, и исполнила «Эй, Джуд!». Подыграть ей вызвалась Луна, а поскольку она умела только стучать по барабану, то скоро уже Рон что-то бренчал на гитаре, а Невилл дул в какую-то дудку. Но весь паб дружно аплодировал им и не в такт подвывал: «Эй! Джу-у-уд!». Даже неожиданно появившийся Филч не испортил веселья. Выпивать он, правда, не стал, но петь — пел. А потом любезно помог Гарри усесться в машину. Обратную дорогу Гарри запомнил плохо, поэтому сильно удивился, увидев перед собой чем-то недовольного Снейпа.

— Здрасссте, сэр… добрый вечер…

Гарри явно преувеличил. Что доброго могло быть в вечере, который закончился в объятьях Снейпа? Особенно после того, как Гарри вывернуло ему под ноги.

Добраться до комнаты помог Невилл. Снейп перевесил на него Гарри с таким видом, будто избавлялся от хлама. И как удержаться и не ущипнуть этого гада за задницу? Исключительно от обиды и дурацкого чувства вседозволенности. Вот только зачем Гарри об этом помнил? Было бы гораздо проще проснуться утром без этих воспоминаний и, что ещё хуже, без угрызений совести. Особенно стыдно было за этот позорный щипок, ведь Снейп, на основании подсмотренного, мог сделать вывод, что Гарри к нему клеился, а это даже звучало отвратительно.