– Черт.. я боюсь.. – шептал парень сам себе, а потом, крепче стиснув пальцами шапочку для плавания, растрепал потяжелевшие черно-белые дреды на плечах.
Сделав несколько тяжелых и словно обреченных вдохов и выдохов, он все же шагнул в просторный зал с бассейном.
– Теперь спускаемся в воду и продолжаем разминку, – громко говорил своим ученикам Каулитц, стоящий к нему спиной, а у Билла в этот момент словно остановилось сердце, освободившись от всех эмоций и отдав свое тело и каждую клеточку себя медленно разрушающему его оцепенению.
– Герр Каулитц! – собрав волю в кулак, нарочито громко и звонко произнес уже на несколько тонов побледневший от волнения брюнет, а ничего не подозревающий Том оглянулся. – Я – Билл Лауфер, Ваш новый ученик.
========== Глава восьмая ==========
Обернувшийся Том был напрочь поражен до глубины души. Его обескураженный взгляд замер на обнаженном торсе юноши, как две капли воды похожего на его маленькую искусительницу: те же черно-белые волосы, лежащие на хрупких бледных плечах, стройная фигура, ярко накрашенные лукавые, но сейчас несколько смятенные глаза, ровный аккуратный нос, пухлые губы..
Ошеломленный мужчина просто не мог поверить своим глазам, которые, вероятно, его бессовестно обманывали в этот момент, равно как и его уши, которые уловили слишком уж знакомую фамилию и, должно быть, специально исказили ее. А в голове теперь набатом били слова, сказанные звонким, уверенным мальчишеским голосом: «Билл Лауфер».
– О-о, кто к нам пожаловал, – радостно раздавалось со всех сторон вперемешку с приветственным свистом и окликами брюнета, который сейчас в упор смотрел только на тренера, слегка склонив голову, а его пальцы нещадно тряслись от жестокого волнения и растерянности.
Томас по-прежнему шокированно молчал, не отводя взгляда от Лауфера, раскрывшего перед ним все свои карты и тело, и осознание произошедшего словно камнем ударило его по голове, к сожалению, не отключив этим ударом и его сознание, чтобы не было так чудовищно сложно воспринимать поступающую информацию.
– П..проходи, – едва взяв себя в руки, хрипло проговорил Каулитц, снова рассмотрев полураздетого мальчика с ног до головы, на котором были надеты лишь черные обтягивающие плавки-боксеры, в руке тот по-прежнему держал такую же черную шапочку, а на шее повисли очки для плавания.
Том в своем не отпускающем конфузе даже забыл предложить новичку отметиться в журнале посещения, в котором имени парня до сих пор не было, хоть фрау Берг и предупреждала, что в его группах новое пополнение: две девочки – в младшую и парень – в старшую, но привыкший к таким порядкам тренер на это должного внимания не обратил.
«Этого не может быть!», испуганно и волнительно вопил разум мужчины, который насилу смог развернуться к своим ученикам и постараться перевести дыхание. Оно словно остановилось в одночасье, когда страшное понимание и недоумение ошарашили бедного тренера, мгновенно разучившегося говорить, и каждая мысль в его голове с превеликим трудом обретала словесную оболочку.
– Кто продолжит разминку? – спросил растерянный герр Каулитц, чье нескрываемое оцепенение все же заметили слишком внимательные девушки, следящие буквально за каждым его жестом и словом.
Тогда они и решили, что популярный в своих кругах Лауфер произвел такое сильное впечатление даже на обожаемого ими тренера, что тот мгновенно обомлел.
– Давайте я! – тут же с небывалым энтузиазмом вызвался Мертен Гесс, так же, как и Каулитц, совершенно не ожидавший появления своей прекрасной куколки в этом зале, и теперь он решил продолжать установление новых контактов, но уже с более жесткой позиции.
Получив в ответ разрешающий кивок, парень ловко выбрался из бассейна и впился своим жарким взглядом в подошедшего на негнущихся ногах Билла, опасливо и нервно поглядывающего в сторону своего убитого правдой, удаляющегося в противоположную часть зала садовника. Том, не глядя никуда более, кроме своих ног, словно на автопилоте добрался до своего рабочего стола и с эхом грохнулся на стул, продолжая смотреть в одну точку, в то время как в голове у него пролетали все воспоминания за ближайшие дни, которые только и успели случиться в саду Лауферов. Он безумно боялся признать лишь одну мысль, что это именно его нимфа оказалась женственным парнем, а не девушкой, а то, что он, ослепленный своими глупыми чувствами, умудрился влюбиться так, что не видел буквально очевидного, Тома сразило окончательно.
Не вытерпев, мужчина спустя какое-то время снова поднял предательский взгляд на противоположную стену, где Мертен показывал новому ученику, как делать разминку на суше, и попутно командовал теми, кто уже был в воде. Лауфер же постоянно поглядывал в сторону Каулитца, и Том своим не поддающимся описанию взглядом смотрел на него в ответ.
Мужчину переполняло неуемное непонимание, ступор, гнев и сильнейшая растерянность, и стоило ему только вспомнить, что он страстно и охотно целовал этого мальчишку и совсем недавно довольно грубо поимел в рот в цветущей беседке, Томас, изнеможенно простонав, зарылся пальцами в слегка растрепавшиеся из пучка каштановые волосы и уткнулся локтями в столешницу.
– Какой кошмар, – выдохнул Каулитц, нервно облизывая губы и глядя, как полуобнаженный брюнет, теперь уже опираясь на локти, на полу выполняет упражнение и, имитируя процесс плавания, перебирает длинными прямыми стройными ногами, которые раньше мужчина с таким пылким вожделением представлял на своих плечах. – Я же.. черт возьми! – продолжал негодовать он, мучаясь и упрямо не решаясь во все это поверить, а в это время Билл уже весь извелся, видя, в какой неописуемый шок был повергнут его садовник.
Радовало его лишь то, что фееричного скандала так пока и не было, и Том не разнес его по полной программе за обман, который совсем недавно раскрылся, так что со своей стратегией юноша, скорее всего, угадал в точном попадании.
– А теперь, крошка, прыгай в воду, – закончив разминку, с ухмылкой проговорил Мертен, уже в н-ный раз попытавшийся хоть как-то прикоснуться к до неприличия красивому Лауферу, придержать или ненавязчиво погладить.
А нервный Билл уже устал делать ему замечания и шипеть, чтобы тот отстал, из-за чего выглядывающие из бассейна любопытные женские головы противно хихикали и с интересом следили за открывшейся картиной.
– Иди к черту, – огрызнулся Лауфер и, слабо пихнув Гесса в плечо, с огромным трудом упрятал свои необычные волосы под ужасно тугую шапочку, которую даже не примерял в магазине.
Он осмотрел дорожки и все же выбрал ту, на которой на тот момент было меньше всего людей. Это-то и стало его роковой ошибкой, поскольку его временный и не в меру навязчивый тренер тут же устремился за ним с намерением продолжать начатый штурм.
Том, видя, что разминка, к сожалению, окончена, неохотно поднялся со своего места и, уже на некоторую долю успокоившись, подошел ближе к своим ученикам, через силу стараясь натянуть на лицо безмятежность и равнодушие к своим личным проблемам и ошеломляющим открытиям. Он думал, что сойдет с ума в единую секунду, а разгоняющие кровь до бешеных скоростей воспоминания о том, что он творил такие непростительные вещи с мальчишкой, к тому же еще и несовершеннолетним, с силой подкашивали ноги. Но мужчина держался, стараясь гнать восвояси мысли о том, что это безобразие ему страшно понравилось и странным образом нравилось до сих пор.
– Косметику надо смывать в душе. Вылазь из воды, – обращаясь персонально к Лауферу, Каулитц впился в его лицо нечитаемым взглядом и все еще тщетно надеялся разувериться в недавней правде, которая точила мужчину изнутри, больно царапая и раздирая его голову и сердце.
– Нет, – тут же категорично ответил ученик, снова дернувшись, когда почувствовал на своей талии под водой чересчур наглую руку Мертена. – Не трогай меня! – недовольно шикнул он сквозь зубы, надеясь, что никто из посторонних не услышит, а тренер заговорил снова:
– Быстро из воды, я сказал! – переходя на строгость, из-за которой его бесконечное негодование и даже гнев грозились вылиться на своего виновника, но слегка стушевавшийся Билл, снова развернувшись, вдруг обеими руками толкнул Гесса в грудь, чтобы тот сократил дистанцию. – И прекрати толкаться!
