На самом деле, ей не пришлось сделать и пары кругов: нечисть и охотящиеся на неё воины встретились, началась потасовка и большая часть потусторонней жути схлынула, стянулась к испускавшему её существу. Кто кого бьёт, кто как отбивается видно было плохо, но Морла и не пыталась что-то разглядеть, наоборот, поспешила к сражающимся. Двое воинов и нечто, что даже ей, с её чувствительностью к потустороннему разглядеть было сложно. Или, может быть именно ей и сложно? Нет времени рассуждать. Благородным господам повезло загнать поднявшееся тело к купе деревьев, которая не позволяла ему так просто скрыться. Выпад. Вялый какой-то. Сон оно на воинов насылает или чего похуже? Будь это обычный упырь, с ним бы уже давно справились: здесь было главное иметь длинное оружие и владеть им в достаточной мере, чтобы порубить мертвяка, не подпустив его к себе. Шаг, ещё один, сердце-то как грохочет, верно говорят, что спешка до добра не доводит. На бегу Морла вытащила из холщёвой сумочки пригоршню крупы и, не глядя, бросила её в сторону дерущихся. Живым она не повредит, а мертвяку туда и дорога. Нежить замедлилась, распахнула пасть и испустила столь душераздирающий крик, что аж сердце захолонуло. Не хватило? Действительно сильная оказалась. А и неудивительно, сколько сил из детишек вытянуть успела! Ещё одна горсть зачарованной крупы полетела в нежить, и в тот же момент оба воина завершили замах, и от мертвяка отлетела сначала голова, а потом и рука. В общем-то на этом дело можно было считать сделанным, но Морла всё равно подошла и высыпала на тело остатки зачарованного зерна: всё равно оно больше ни на что не годится, ну и так, для надёжности.

Всё, дело сделано. Не сговариваясь, все трое отошли на десяток метров.

- Госпожа? - вежливо кивнул один из воинов, так, словно бы они не на кладбище, а в городской лавке случайно столкнулись.

Элиш, не ожидавший ни такой запредельной жути, ни неожиданной помощи, привычно удерживал бесстрастную мину человека, которого ничем невозможно удивить.

- А можно полюбопытствовать, чем таким вы в него кинули? - спросил второй, более непосредственный, вытряхивая из волос остатки крупы.

- Просом, - просто ответила она.

- Так в этих байках что-то есть? - первый оторвался от протирания клинка. - Постойте, но нежить не пробовала пересчитывать просяные зёрна, она просто... э, упокоилась.

- Вот этот на счёт людская молва лжёт, - Морла достала из малой поясной сумки тряпицу и принялась оттирать пальцы. - Просто для заклинания нужна вещь-носитель, не обязательно, но так и проще, и сил меньше требуется, и волшба получается более адресной. Так что россыпь чего-то мелкого, что можно просто кинуть в объект - идеальный вариант. Можно использовать песок, но мёртвая материя инертна и заклинания в себя принимает плохо, иное дело живое. Зерно, к примеру. А главное, его без проблем можно достать где угодно.

Объяснять, объяснять и ещё раз объяснять - это было одним из главных её принципов, а то люди горазды навыдумывать себе такого, что десять раз пожалеешь, что в своё время промолчала.

- А потом с этим зерном что?

- А ничего, - она безразлично пожала плечами. - В землю уйдёт, землёй станет, через год на ней трава вырастет.

- Простите, госпожа маг, - так же вежливо и церемонно прервал эту познавательную беседу старший из воинов. - Мы, кажется, не с того начали: может быть нам всё-таки стоит познакомиться?

- Морла Зара, - некромантка на ходу выдернула стебелёк лисохвоста за пушистый кончик и, не задумываясь, сунула его себе в рот.

- Оу, Морла? Одно из имён смерти? - проявил образованность он.

- Профессия обязывает, - она небрежно дёрнула плечом. И никому не нужно знать, что Морла - это прозвище, совершенно самостоятельно выбранное ею для себя, а Зара - вовсе не фамилия, коей у неё толком и не было, а укороченный вариант имени, данного при благословлении. Полное - Заряна, как-то не сочеталось с некромантским призванием.

- И что вы тут делаете? - продолжал он проявлять интерес, не то считая знакомство уже состоявшимся, не то пребывая в уверенности, что такую важную персону как мимоезжий благородный господин и так все знать должны. - Я не имею ввиду сейчас, а вообще?

- Пишу книгу странствий, - с философским спокойствием ответила Морла.

- Как? - он явно не такого ответа ожидал.

- Ногами! А вас?

- Что меня?

- Зовут вас как? - произнесла она снисходительно. Нужно проявлять терпение по отношению к чужой несообразительность - так завещала матушка Мирая, а ещё обычно добавляла, что к собственным недостаткам, напротив, снисхождения проявлять не стоит.

- Элиш, - ответил он коротко.

Имя своё он не то чтобы не любил, скорее уж он с ним смирился. Матушка, родив четырёх сыновей, очень хотела ещё одного ребёнка и на этот раз дочку - утешение одинокой старости, но родился он, пятый мальчик. Нет, она не опустилась до того, чтобы рядить младшего сына в платьица и воспитывать как девчонку, но заготовленное заранее имя, Элиша, всё-таки дала, чуть переиначив его на мужской манер.

- А меня будут звать Полень, - встрял второй, тот, что был помоложе и попроще.

- Полень, так Полень, - не проявляя особого интереса произнесла Морла и, набрав в лёгкие побольше относительно чистого воздуха, направилась в сторону тихо лежащего мертвяка. Не потому, что так уж любопытно было, со своей профессией она на покойничков наглядеться успела до такой степени, что они перестали вызывать у неё какие-либо чувства. Но нужно было проконтролировать результаты магически-физического упокоения, убедиться, что тело это больше не восстанет, если его, конечно, не догадаются вернуть на прежнее место. Нет, больше никаких случайностей, уж она постарается вправить мозги старосте, чтобы думать даже не мог ещё раз воспользоваться благословлёнными храмом землями.

- Отче Всемилостивый, ну и чудище, - следом за ней, но не приближаясь больше чем на полтора метра, подошёл Полень. - И ведь где появилось, не княжий мемориал, какой-нибудь, не захоронение благородных, погост обычной тихой деревеньки.

- Благородные, не благородные, в чём разница? - Морла поспешила отойти подальше - пропитается смердящим духом одежда - опять Пёрышко нервно шарахаться начнёт. - От того, украшены их надгробия деревянными помниками или мраморными, посмеритие не меняется. Да и при жизни и тут и там кипели страсти.

- Те же самые? - подкинул Элиш наводящий вопрос.

- Среди крестьянства погрубее и пооткровеннее, - безразлично, словно бы объясняет затверженные ещё в глубоком детстве истины, проговорила Морла, - у благородных господ чуть замаскировано условностями, этикетом и прочими бантиками, а так, по большому счёту, действительно одно и то же.

- А что это вообще такое было, можно полюбопытствовать? - поинтересовался Элиш. Ему уже случалось упокаивать несвоевременно поднятых - не такое уж редкое это было явление, где угодно могут найтись недоумки, готовые заигрывать со смертью, но до сих пор уничтожение этих существ не вызывало каких-либо затруднений. - А заодно, не стоит ли сообщить кому следует о незаконных занятиях магией.

- Нет, - мотнула головой Морла, и, направляясь к выходу с кладбища, машинальным жестом выдернула ещё одну травинку. - Власти можно не беспокоить. Здесь имело место быть так называемое самопроизвольное поднятие. Выбродень, если вам так понятней и привычней.

- Можно подробнее? - Элиш нахмурился и пристроился рядом с некроманткой, стараясь попадать с нею в шаг.

- Можно, от чего ж нет? Этого красавца местные положили в освещённую храмом землю.

- То есть, - нервно хихикнул Полень, пристроившийся чуть сзади и с другой стороны от некромантки, ибо для того, чтобы идти в ряд ширины тропинки не хватало, - это избыток святости на него так подействовал?

- Заклинание, наложенное на местность в определённых границах, для защиты водоносного горизонта и источника питьевой воды, - невозмутимо поправила его Морла. - Предполагалось, что тело, осквернившее землю, само встанет и уёдёт с запретной территории. Местные, увидев подобное, навек зарекутся нарушать запеты, и даже если не найдётся пара-тройка смелых мужичков, с баграми и вилами, чтобы призвать к порядку упокойничка, через два-три дня реанимирующий импульс иссякнет и всех проблем останется только чтобы прибрать смердящую кучу.