Бывает в жизни так, что тройное вдовство принесло тебе не только долгожданную свободу, но и капитал, достаточный для того, чтобы не испытывать особого стеснения в средствах, желание пожить в своё удовольствие имеется, ощущаешь ты себя лет на сорок ... ну, максимум на сорок пять, а подлое тело тебя подводит. Что остаётся делать, когда не можешь прыгать как молоденькая сама? Заставлять прыгать вокруг тебя других!
Жаль, драгоценный племянничек куда-то смылся, тётушка наградила дверь сердитым взглядом, но зато успел привлечь её внимание к одной весьма интересной особе. По дорогам этого мира шатается немало весьма занятных личностей, но маги среди них попадаются не так уж часто. Повинуясь повелительному жесту, приблизился личный камердинер госпожи, которому лет было чуть поменьше, чем ей самой, но который представительностью вида окупал собственную медлительность, склонился, выслушивая её пожелание и уже через минуту степенным шагом направился к столику, который занимала молодая некромантка.
- Благородная госпожа Бялодашска предлагает вам присоединиться к её свите, - далеко не так почтительно как перед собственной госпожой, но он всё же склонился и даже голос чуть понизил. Тем не менее, Мола глянула на него не слишком приязненно, мол, ещё один
- Нет, - слово отказа упало тяжело, как булыжник в тёмные воды. - Я не шут, чтобы служить развлечением для вашей госпожи. Или у вас есть иные, реальные причины в пути терпеть рядом с собой присутствие некромантки?
Камердинер с непроницаемым видом поклонился ещё раз и направился докладывать госпоже о результатах своей миссии. Хотя та и сама всё слышала, не могла не слышать, не такой уж большой была обеденная зала. Против ожиданий госпожа Видана Бялодашска не выказала никакого неудовольствия. Хотя, наверное, следовало бы, ради поддержания репутации важной барыни. Забыла.
Однако столь резкий отказ означал, что некромантка была настоящая, а не из этих, учёных, с традиционным для них непростым нравом. Она потом подумает, как присоединить этот любопытный образец рода человеческого к своей свите. Эта девочка может стать неплохим развлечением, скрашивающим монотонность дороги.
Не следовало задерживаться после еды в общем зале, Морла как предчувствовала это. Обычно, когда это нужно, потенциальных клиентов можно ждать хоть до морковкина заговенья, а стоило только решить ехать вперёд, вперёд и не останавливаться до самого дома, как повалили страждущие. Но разлившаяся по телу приятная сытость препятствовала совершению резких телодвижений и она задержалась ещё ненадолго.
На стол перед некроманткой опустился запотевший кувшин с хлебным квасом и две глиняные кружки, а на лавку, с которой незадолго перед этим поднялся сельский староста, присела молодая женщина.
- Выслушаешь, багословенная?
Ого, даже ритуальную просьбу знает. Такой действительно нельзя отказать. Морла кивнула:
- Говори.
- Дети спят плохо, - начала женщина неожиданное. - Да не только моя Данюта, во всём селе. Сны плохие, страшные.
Морла кивнула ещё раз согласно: это проблема. Это не только сама по себе проблема, хоть и замечают её пока только тревожащиеся за кровиночек матери, это может оказаться предвестником ещё более крупных неприятностей.
- Почему обратились ко мне? У вас в селе имеется травница и очень неплохая, насколько я могу судить.
- Так ведь она просто мудрая женщина, - всплеснула руками просительница, - не осенённая благословением богов, многого может не видеть. Да и пыталась она уже, и до сих пор пробует что-то делать - ничего не выходит.
- Это, - Морла кивнула на до сих пор не унесенную блинную стопку, - твоими заботами появилось?
- Гжен поступил не по совести, а я тут хозяйка. Так глянешь?
Гженом звали того мельника, который в благодарность за помощь выгнал некромантку со двора мокрым полотенцем. И она стерпела. Собачиться по-людски у неё сил не было, а то, что ему причитается по-божески, боги же ему и воздадут, и что ещё хуже окажется. О чём Морла не отказала себе в удовольствии сказать напоследок вслух и громко, перед тем как уйти со двора.
- Гляну, почему нет? Только имей ввиду, я урождённая некромантка и что-то понимаю только в своём ремесле. Могу и не отработать твою благодарность.
- А я в городе росла, - настойчиво склонила голову трактирщица, - и слышала, что если есть сила, то применять её можно научиться по-разному, даже там, где изначально боги таланта не додали.
Вообще и в целом это соответствовало истине, но только не в том случае, когда имеется настолько сильная врождённая предрасположенность. Нельзя сказать, чтобы она не пробовала своих сил в сомнологии, но в исполнении Морлы заговор от кошмаров не то что бы совсем не удался, но страшные сны приобрели такую тошнотворную радостность, что лучше бы она за это и не бралась.
- Я предупредила, - Морла чуть заметно пожала плечами. - Веди теперь, посмотрю на твою дочь, порасспрашиваю что за сны такие страшные.
- Колдовать? - Женщина протянула руку через стол.
- Не буду, - Морла в ответ протянула свою и скрепила договор рукопожатием. Нет, действительно, откуда такая грамотная трактирщица на её голову взялась? Люди начали забывать древние формулы, действовавшие подчас не хуже клятв, такие как она теперь редко встречаются. Хотя, чего это она? С теми, кто знает правила иметь дело намного проще.
Девочка нашлась на хозяйской половине, в светлой, чистой, хоть и очень маленькой комнатке. Дело было к вечеру, время хорошим деткам начинать укладываться спать, однако сколько помнила Морла собственное детство, именно теперь их невозможно было загнать в постель. Поправка: нормальные, здоровые дети ибо Данюта здоровой не выглядела. Бледненькая, что для деревенской девочки и вовсе странно, вялая, и пусть ещё не спит, но уже устроилась на постели.
А, вон в изголовье и венок висит из диких луговых трав, сны хорошие навевает, дурные - отгоняет. И не совсем уж бесталанна местная травница, чувствуется в венке добрая сила, привнесенная человеком, или это она просто душу вкладывала, не жалея? Так тоже бывает.
- Здравствуй, - Морла прошла в комнату и уселась на краешек постели. - Меня зовут Морла и я настоящий маг. Говорят, ты сны плохие видишь? Можешь рассказать?
- Просто плохие сны, - насупилась Данюта. - Не о чем говорить.
- Мама беспокоится, - с лёгкой извиняющейся улыбкой проговорила некромантка.
Этот аргумент подействовал - маму девочка любила. Понадобилось всего несколько наводящих вопросов (и отсутствие мамы, ибо не всегда мы готовы поделиться с самыми близкими тем, что с готовностью вываливаем на головы незнакомцев) чтобы малышка разговорилась. Ничего, выходящего за пределы обычных детских страхов Морла не заметила, разве что разнообразие сюжетов... но она и не была квалифицированным специалистом сомнологом. Зато в саму девочку вглядывалась пристально - смотреть смотрела, но как и было договорено не предпринимала в отношении её каких-либо действий, и различала магическим зрением то, что видела и обычным. Истощение, упадок сил. Будь она доброй лекаркой первым делом начала бы расспрашивать ребёнка достаточно ли её кормят, не изнуряют ли работой и удаётся ли ей выспаться. Но ею Морла не была и потому первым делом подумала, что кто-то через сны тянет из девочки силу. Так тоже можно, особенно если учесть, что плохо спящий ребёнок в этом селе не один.
Наконец рассказ закончился, а у Морлы не нашлось дополнительных наводящих вопросов и она, чуть привстав с постели, крикнула в темноту приоткрытой двери:
- Рената, заходите, - и потом чуть тише: - Вместе думать будем.
- О чём? - мать девочки в один момент очутилась на пороге её комнаты. Рената комкала в руках передник, и по нему было заметно, что занимается этим уже довольно давно.
- О том, что происходило в вашем селе плохого, - вздохнула Морла. - Возьмём последние полгода.
- Да вроде ничего такого..., - Рената продолжала комкать передник.