Даже после того, как все закончилось, боль осталась со мной. И я могла только терпеть ее, сжавшись в комочек под одеялом, и тихо плакать, зная, что это – не последний раз и мои мучения только начинаются.

Но уже тогда я твердо решила бороться. Тот лучик надежды, который возник в моей душе после прочтения письма моего спасителя, породил теперь яркий костер. Я не сдамся…. Не опущу руки…. Вытерплю все, и вновь вернусь в нормальную жизнь.

Поэтому я ела, пересиливая себя, и пила, зная, что уже через час вновь буду рыдать от боли. Лишь одно улучшение меня радовало – жара больше не было, и пить хотелось все меньше.

После сытного обеда я уснула. И проснулась от звона чашек – разносили полдник. Мне, конечно же, положили тоже, увидев, что я проснулась, я сходила в туалет, мужественно стараясь не рыдать…. А после полдника вновь сжалась в комочек под одеялом, чувствуя, как внутри опять болит.

Я почти провалилась в сон, когда услышала, как дверь открылась.

— Мне сказали, что Кристина здесь лежит,— услышала я такой знакомый голос Марины,— она сейчас спит?

Я, превозмогая боль, повернулась к ней, криво улыбнувшись, и Марина, улыбнувшись радостно, подбежала ко мне.

— Кристина…. Я так рада, что ты жива…. Мы себе места эти два дня не находили, думали, тебя родители из дома не выпускают или избили так сильно, что ты встать не можешь с кровати. У тебя дома нам никто не открывал…. А сегодня я увидела тебя в новостях, сразу же сюда помчалась. Как же так вышло?

Я увидела в ее глазах слезы и невольно заплакала сама.

— Я не хочу говорить об этом,— прошептала я,— не сейчас…. Но мне повезло, что я хотя бы здесь лежу, а не в морге – все благодаря парню, который меня из подвала вытащил…

И, не в силах говорить что-то еще, я откинула одеяло, открыв свое нагое тело.

— О Боже…,— прошептала Марина, в ужасе закрыв рот ладонями,— это они, да? Те, из дворовой банды?

Я кивнула, вновь укрываясь одеялом.

— Мне придется здесь две недели лежать,— сказала я,— чтобы поправиться полностью.

Марина понимающе кивнула.

— Девочки сейчас обо мне заботятся,— сказала я, кивнув на застывших неподалеку от каталки Свету, Веру и Карину,— очень поддерживают меня.

— Большое вам спасибо,— поблагодарила их от всей души Марина,— сейчас Кристина как никогда нуждается в помощи.

— Так ты знаешь, что за ублюдки такое с ней сделали?— спросила Света.

— Я лично их не видела,— покачала головой Марина,— Кристина говорила, что они в ее доме живут и постоянно в подъезде околачиваются.

— Значит, их найти легче легкого,— обрадовалась Карина,— нужно только это твоему спасителю, Кристина, передать, и их тут же в тюрьму упекут.

— Не все так просто,— усмехнулась Вера,— они, наверное, уже видели новости и теперь скрываться будут.

Едва она договорила, дверь открылась. Я увидела, как на пороге комнаты появились мои родители, оглянулись в поисках меня…

«Тебе сегодня очень не повезло, девочка,— всплыли в моем сознании слова главаря,— и знаешь, кому ты этим обязана? Своим родителям. Они продали тебя за дюжину бутылок водки нам и разрешили иметь, как захотим и сколько захотим».

— Кристина!— услышала я голос мамы – она увидела меня, и подошла вместе с отцом к каталке,— ты жива…

— А вы думали, я умру?— сказала я тихо, стерев улыбки с лиц родителей – теперь они были потрясенными,— думали, банда меня потом порежет, как скотину?

В моей душе разгоралось пламя гнева, и больших усилий мне стоило сдерживать его.

— Что ты, дочка,— залепетала мать,— мы и не знали…

— Вы продали меня банде, словно вещь!— выкрикнула я в ярости,— но не учли, что главарь вас сдаст! А теперь-то зачем пришли? Изображать заботливых родителей, которыми никогда не были?

— Как это вообще возможно?— выступил отец вперед, переняв инициативу,— разве могут родители сделать такое с родной дочерью?

— Нормальные – нет!— выкрикнула я,— но ведь вы могли меня бросить после рождения, отдали на воспитание бабушке! Могли бить и унижать, морить голодом, отбирать заработанные мною же деньги! И так же хладнокровно вы продали меня насильникам за дюжину бутылок водки, рассчитывая, что я подохну в подвале! Но я выжила, узнала все про вас и теперь не хочу вас больше видеть! Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! Будьте вы прокляты!! Будьте прокляты! Чтоб вы сдохли от своей водки!!

Я перешла на визг, не замечая, что девочки пытаются меня успокоить. Увидела, как родители в испуге бросились из палаты, а минутой позже вбежала медсестра.

— Что случилось, Кристина? Почему ты кричала?

Но я едва услышала ее – плакала от той боли, которую породила своей же яростью. Сжалась вновь в комок, безутешно рыдая…

— Она сказала, в ее страданиях виноваты родители,— произнесла Марина тихо,— что они продали ее дворовой банде за дюжину бутылок водки…

Я услышала, как хлопнула входная дверь – медсестра выбежала из палаты, собираясь, видимо, нагнать моих родителей. И продолжала рыдать – боль внутри все не проходила, и распространялась по телу пульсирующими волнами. Вот слезы кончились, но боль не прошла – и я скорчилась, застыв на одном месте, даже не чувствуя заботливых рук девочек, что гладили меня по голове…

Не заметив этого, я уснула. Проснулась от чьего-то ласкового прикосновения к моей щеке. Открыла глаза…. И увидела незнакомого парня 25 лет. Его темно-серые глаза смотрели на меня с нежностью и сочувствием, и я поняла – он мой спаситель…

— Твои родители не смогли сбежать,— произнес он,— они выбежали из больницы, а я как раз шел навстречу, услышал крики медсестры, успел остановить мужчину…. Женщину остановили те люди, что находились неподалеку. Сейчас эти двое в тюрьме, а дворовую банду уже ищут.

— Вам нужно их описание,— прошептала я,— я расскажу все, чтобы вы смогли поймать их.

Дмитрий кивнул, и, достав ручку и лист бумаги, приготовился слушать меня. Я заметила, что Марина еще не ушла и вместе с девочками расположилась у каталки.

Говорить было нелегко. Прежде всего, я описала лицо главаря, что так врезалось в мою память от слов о подлом поступке родителей. Потом – лица остальных – их я помнила хуже. И, прерываясь на особо тяжелых моментах, рассказала о том, что они со мной сделали.

— Я сделаю все, что бы их нашли как можно скорее,— произнес Дмитрий серьезно, пряча за пазуху листок и ручку,— они будут наказаны за все зло, что сотворили с тобой.

И он сорвался с места, явно направившись в полицию.

— Этих сволочей казнить надо,— заявила Вера зло,— сотворить такое с 13-летней девочкой…

— Сейчас никто у нас к смертной казни за изнасилование не приговаривает,— сказала Карина,— вроде бы дают 7-10 лет лишения свободы…

— Значит, они выйдут рано или поздно,— сказала я,— и смогут отомстить мне…

— Не думай пока об этом,— сказала мягко Света,— сейчас тебе нужно отдыхать, набираться сил, поправляться…

Я согласно кивнула – все верно. Банду еще не поймали, рано думать до суда, когда они выйдут, и что потом будет.

— Мне пора идти,— услышала я голос Марины – подруга подошла ко мне,— но я приду завтра после полдника, хорошо?

— Ладно,— отозвалась я,— буду очень рада тебе…

Марина улыбнулась мне и вышла из палаты.

А я, чувствуя, как стихает боль внутри меня, вскоре заснула…

========== Глава 12. Духовная поддержка ==========

Я спала до обеда следующего дня – как я узнала от девочек, наступила суббота. Боль от испражнения не была такой острой, а, может, я уже привыкла. Поэтому и кушала уже охотнее, радуя сочувствующих мне девочек. Теперь они все не отходили от меня, забыв о своих недугах, гладили, то и дело, по голове, давали что-то из своих продуктов и даже дали почитать книгу. В ней было много веселых моментов, и я забыла ненадолго о боли внутри меня, впервые за последние дни искренне смеясь.

После полдника к девочкам пришли родители. Они передали им продукты, осведомились о здоровье, после чего подошли ко мне.