Наклонился и стал нежно целовать её шею, спускаясь всё выше, к груди. Изнемогая от наслаждения, Елена закрыла глаза.

Прикосновение губ мужа было лёгким, нежным и, ей хотелось, чтобы эти поцелуи длились вечно.

— Как ты красива, любимая, — целуя её, шептал он. — Иди ко мне…

Елена подалась к нему, желая его ласки и нежности.

— Сердце сразу подсказало мне, что ты — моя судьба.

Арсений поднял её на руки и понёс к кровати. Когда голова молодой женщины коснулась подушки, он приподнялся, чтобы погасить свечу, но нежные руки сомкнулись на его шее.

— Нет, — задыхаясь, попросила она. — Не уходи.

Он покорно лёг рядом и прошептал:

— «Дитя, ты не знаешь, чувствен я стал от любви.

Нежность взяла меня в плен, словно сеть золотая…»

Я твой, моя радость. Навсегда твой пленник. Ты мой хрупкий цветок. И нежное сердце твоё, как цветок.

— Как же я люблю тебя, мой поэт.

Не отрываясь от губ любимой, Арсений протянул руку и погасил свечу.

========== Глава 8 ==========

По заснеженной аллее парка бежал Андрей Михайлович, и тащил за собой на санках хохочущих Ваню и Митеньку.

Дарья едва поспевала за ними.

— Постой, Андрей, совсем уморил ты меня! Ой! — скользнув с дорожки и утопая в снегу, она подбежала к остановившемуся Руничу. — У тебя расстегнулось пальто. Простудишься!

— Никогда, Дашенька!

Он остановился, ожидая, пока Дарья поправит на нем шарф и застегнёт пальто.

Андрей так любил её заботу! Её чистые, любимые глаза. Он готов был смотреть в них день и ночь. Даша была сама доброта и милосердие.

Андрей совсем перебрался в имение Луговое.

И, хотя он скучал по Петербургу, но отдыхал душой он именно здесь, возле Даши. По утрам он покорно ел свежевыпеченные булочки с маслом и мёдом, пил кофе или чай со свежими сливками, нянчился с Митенькой и маленьким внуком.

Елена и Арсений, после свадьбы проводили зиму в Петербурге и навещали их. Оставив по просьбе Андрея, ему внука на неделю, должны были на днях приехать.

Рунич сдружился с ближайшими соседями и завёл собак, чтобы ходить с ними на охоту.

Он по-прежнему любил эту странную женщину, но став близкими родственниками, связать свои жизни они уже не могли.

Больше они и не скрывали своей любви друг к другу, однако это была духовная любовь, лишённая физической близости, но от этого не менее преданная и страстная.

***

Арсений старался как можно чаще приезжать из Петербурга с женой и сыном. Иногда к ним присоединялись Александр Лаврентьевич Краев с супругой.

Компания мужчин устраивала охоту и оставалась ночевать в недавно построенном лесном охотничьем доме, о которой никто, кроме господина Рунича не знал.

Это было убежище, где мужчины весело проводили время за охотой, карточными играми и вином.

В один из таких вечеров, в начале марта, перекидываясь в карты, Арсений рассмеялся и заметил:

— Еще одна охота с ночёвкой и я рискую получить неприятность от Лены. Она уже интересовалась, где же наши охотничьи трофеи?

— Я сам поговорю с твоей очаровательной Еленой, Сеня, — заверил его Александр Краев. — Она не станет тебя ругать.

— Ты же тут не с женщинами, а со своим отцом, с нашими друзьями и соседями! — резонно заметил Андрей. — Не всё тебе над книгами корпеть, да в «Дюссо» порядок наводить. Иногда можно вольным воздухом дохнуть. Наши женщины пускай посплетничают, а мы отдохнем.

Он разлил по рюмкам водку.

— Я не буду, — отказался сын на предложенную отцом рюмку.

— Хоть и небольшой морозец, а за день на свежем воздухе, мы продрогли. Чтобы не простудиться, выпей одну. Поверь, такой водочки, да со слезой, да с соленым огурчиком, ты даже дома не пивал.

Арсений быстро проглотил жгучий напиток и задохнулся в кашле.

— Ну, как здорово пробрало? — расхохотался отец. — Что я говорил! Эта водка и мертвого поднимет. Ты дыши, дыши, да огурчиком закусывай.

— Не знаю, кого она поднимет, — отдышавшись, рассмеялся сын. — А меня на кровать опустит.

— А ведь ты, пожалуй прав, — согласился Рунич. — Нужно хотя бы пару зайцев подстрелить. А то, наши женщины, скоро, без собак-ищеек, найдут к нам дорогу.

— Зайцы не помогут, — отрываясь от карт, поднял палец Александр Краев. — Здесь нужна дичь крупная. Тогда поверят, а так, нет.

— И это не поможет, — усмехнулся, вальяжно развалившийся на кресле, Арсений. — По нашим помятым лицам и так будет видно, чем мы тут занимаемся. Моя Леночка не любит когда я, позволяю себе вольности.

— Жену надо слушать, — подмигнул ему Александр. — Моя Адель тоже таких вольностей от меня не терпит? Даже может трёпку устроить.

— Адель, трёпку? — удивился молодой Рунич.

— А-а, — махнул рукой Краев. — Ну, что выпьем еще?

— Я — пас! — мотнул головой Арсений.

— Что значит — пас? — возмутился сосед по имению, господин Семичев. — Ты, Арсений Андреевич, не дури. Давай рванем еще по одной, тогда — спать.

— Поверь, Борис Семёнович, не могу.

— Борис Семёнович, ему хватит, — вступился за друга Краев. — Поверь, мне как доктору. В своё время он мог себе многое позволить, но те времена давно прошли. Свою чашу Арсений Андреевич уже выпил.

— Э, ну что за слабаки, это молодое поколение, — вздохнул Семичев, в одиночестве, опрокидывая рюмку водки в рот.

Арсений этого уже не слышал. Он спал, положив голову на руки.

— Целый день на морозе. Разморило его. — Вздохнул Андрей. — Сеня, — он тряхнул сына за плечо. — Пошли.

Кое-как растолкав сына, он повёл его к кровати.

Вскоре охотники улеглись спать, двое на широкой кровати, один на софе. Господин Семичев, допив штоф до дна, уснул прямо за столом.

***

Когда мужчины вернулись с удачной охоты, привезя шесть зайцев и молодого дикого кабана, их встретили с радостью и восторгом. Прислуга забрала охотничьи трофеи на кухню, чтобы приготовить к вечеру праздничный ужин.

Елена стояла на крыльце дома и с укором во взоре смотрела на мужа.

— Арсений, — серьезно глядя в покрасневшие глаза мужа, тихо, чтобы никто не слышал, сказала она. — Ты же знаешь, я не люблю этого.

— Лена, я совсем не много.

— Обещай мне, что больше ты не будешь пить то, что на тебя дурно влияет.

Арсений обнял жену.

— Обещаю тебе, моя…

Он, но не успел договорить. Елена побледнела, покачнулась и обмякла в его руках.

— Леночка! — воскликнул он, подхватывая её на руки. — Господи, что с тобой?!

Неся жену на руках, он вбежал в дом.

Дарья и Адель стали хлопотать вокруг молодой женщины и быстро привели её в чувство.

Опустив руки, Арсений стоял рядом и испуганно смотрел на жену.

— Ей нужен доктор. Где Саша?

— Думаю, доктор тут ни к чему, — похлопал его по плечу отец. — Давай-ка, сядем, а то еще немного и тебе самому нужна будет нюхательная соль.

— Я на охоте развлекался, а она заболела, — едва шевеля губами, произнёс Арсений. — Если с Леной что-то случиться…

— Успокойся, сынок, все у Елены со здоровьем в порядке. Видишь, смотрит на тебя и улыбается. А ты в панику ударился.

Пришедшая в себя Елена, и правда улыбалась, протягивая ему руку.

Андрей Михайлович, Дарья, Адель и Александр, переглянувшись между собой, дружно покинули комнату, оставив супругов наедине.

— Как ты? — Арсений опустился на колени возле кресла, в котором сидела жена, и сжал в ладонях её руку.

— Все хорошо, — улыбка не сходила с её губ. — Не пугайся. Это бывает, в таких случаях.

— В каких случаях? — он растерянно смотрел в счастливые глаза жены.

— Какой ты смешной! — рассмеялась она. — Ты так ничего и не понял. Я сомневалась, а теперь уверена. У нас будет ребёнок.

— Ребёнок?

— Этого стоило ожидать, не так ли? Я хочу, чтобы у нашего Ванечки, был брат или сестра.

— Лена, любимая, спасибо тебе.

— Вначале не поверила, а когда появилась утренняя тошнота, всё поняла. Так уже было, когда я ждала сына.

— Когда он родиться?

— Думаю, в октябре.