— Ну, относительная психология — немного не чтение мыслей или какая-нибудь ещё телепатия, — методично заметил Исао.
Чиюри вновь вздохнула и на некоторое время затихла. Очевидно, она взвешивала все “за” и “против”. Исао терпеливо ждал. В конце концов, Чиюри взглянула ему в лицо и заговорила:
— Хочешь знать, чем я всё это время руководствовалась? Пожалуйста. Всё началось в тот момент, когда я по дороге в деревню случайно подслушала ваш разговор с этой белобрысой ведьмой. — Чиюри не сдержалась и хмыкнула: она явно недолюбливала Марису. Затем она ровным тоном продолжила: — Когда я узнала, что ты из Внешнего мира, я поняла, что ты можешь подойти на роль первоиспытателя машины Юмеми. Я посоветовалась с профессором, и она попросила побольше о тебе узнать. Кстати, очень благодарна тебе, что ты тогда подошёл первым: я не слишком-то хороша в знакомствах, на самом деле… — Чиюри смущённо усмехнулась.
— Значит, всё это была игра, направленная на добычу информации? — как можно небрежнее уточнил Исао, стараясь не дать ноткам обиды прорваться в его голос: всё-таки, узнавать, что тебя всё это время использовали, не особенно приятно.
Чиюри немного смутилась.
— Не совсем, — после некоторого времени молчания ответила она. — Когда я вчера сказала, что была рада встретить ещё кого-то из Внешнего мира, я говорила правду. На самом деле, мне действительно нравилось с тобой общаться. Я уже давно не имела возможности поговорить с кем-то о технологиях нашего мира, пусть ты и знаешь всё-таки менее моего. — Чиюри усмехнулась. “Ещё бы, ты ведь это уже более десятка лет изучаешь…” — подумал Исао. Она тем временем продолжила: — Но уже в самом начале нашего знакомства у меня появилась идея: нужно сделать так, чтобы ты ко мне привязался. Это бы повысило вероятность твоего согласия, когда дело бы дошло до вопроса об участии в эксперименте.
— А, так вот для чего ты пыталась меня соблазнить! — понимающе сказал Исао.
Чиюри вздрогнула, издав какой-то очень похожий на писк звук. На её щеках проявился лёгкий румянец. Она отвела взгляд и, принявшись в смущении теребить прядь волос, забормотала:
— Нет, это не так… не совсем так… Я изначально так далеко заходить не планировала, это само собой получилось…
— Само собой? — дразнящим тоном переспросил Исао, от её растерянного вида получая поистине садистское удовольствие.
Чиюри снова вздрогнула и, всё ещё не глядя на собеседника, проговорила:
— Мне просто хотелось провести эксперимент… Я подумала, что это любопытная возможность попробовать что-то новое, почему бы ей не воспользоваться…
— А-а, так это у тебя никогда парня не было! — торжествующе воскликнул Исао, победоносно улыбаясь.
Чиюри с негодованием взглянула на него и обиженно поджала губы, видя его ликование.
— Тебе лишь бы поиздеваться… — проворчала она.
— По-моему, после вчерашнего это я ещё мягко с тобой… — заметил Исао и недовольно поинтересовался: — И да, каким образом с твоей тактикой соотносятся угрозы жизни, м?
Чиюри хмыкнула, и её взгляд вновь приобрёл вчерашнюю холодность. Смотря Исао прямо в глаза, она объяснила:
— В изначальной версии плана я хотела просто склонить тебя пойти со мной сюда. Вот только после того, что ты сказал, я поняла, что больше не смогу к тебе относиться, как прежде. Ну, я и немного запаниковала, когда ты собрался уходить, так как уже пообещала Юмеми привести тебя и не хотела возвращаться с пустыми руками… — добавила она в некотором смущении.
— Не похожа ты была на паникующую… — недовольно пробурчал Исао себе под нос. Затем он уже громко поинтересовался: — И да, я до сих пор не могу понять, что я сказал не так? Что я вообще сделал? — в искреннем недоумении спросил он.
Чиюри некоторое время молчала, не отрывая от Исао холодного взгляда. Исао было крайне неуютно, когда она так смотрела на него, но он действительно хотел получить ответ на свой вопрос, поэтому упрямо смотрел на неё в ответ, не намеренный сдаваться. Они играли в гляделки в течение нескольких десятков секунд. Наконец, Чиюри нарушила повисшее напряжённое молчание. Исао поразило, сколько ненависти было в её тоне, каким презрением исказились её черты.
— Ты просто доказал, что ты такой же, как они, — пугающе произнесла она, вкладывая все свои чувства в слова, особенно интонационно выделив “они”.
— Они? — удивлённо переспросил Исао, растерянно глядя на неё в ответ.
Чиюри прикрыла глаза, при этом хмуря брови, и с ненавистью выпалила:
— Именно из-за таких ограниченных упрямых баранов вроде тебя мы с профессором застряли в Генсокё более чем на десяток лет! Вы просто не хотите верить, что в мире есть что-то, недоступное вашему сознанию, не желаете принять, что ещё есть пробелы, которые можно изучить и восполнить. Вы подавляете гениев вроде профессора, растаптываете их чувства вашей узколобостью… Больше всего на свете я ненавижу подобных людей! — прошипела Чиюри, буквально трясясь от гнева и сжимая кулаки до побеления костяшек.
Исао поразился: он не думал, что в такой милой на первый взгляд девушке может быть столько ненависти. Казалось, если ей дать возможность, она с удовольствием своими руками истребит всех, кто не примет теорию её профессора. Когда первое удивление прошло, Исао с неудовольствием осознал, что Чиюри только что назвала его ограниченным, а его убеждения буквально полила грязью. Против его воли в нём закипел праведный гнев, а внутри разлилась желчь. Его охватило непреодолимое желание как можно больнее и обиднее уколоть Чиюри, и он не придумал ничего лучше, чем язвительно заметить:
— Ты всегда с таким благоговением говоришь о профессоре… Уж не из “этих” ли ты, а? Это бы объяснило, почему ты уже более десятка лет живёшь с другой женщиной и по-собачьи преданно выполняешь её поручения, а ещё почему у тебя за столько нет ни разу парня не было…
Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент Чиюри отвесила ему неожиданной силы подзатыльник, которого он уж точно не предполагал от такой хрупкой на вид девушки, и, раздражённо сопя, в негодовании воскликнула:
— Вечно вам, мужчинам, надо всё опошлить!
Некоторое время оба приходили в себя после неприятного диалога. Чиюри отошла и шумно дышала в попытках успокоить гнев, а Исао плюс к этому ещё потирал голову. Наконец, дыхание Чиюри немного выровнялось, и она, стоя спиной к Исао, сухо поинтересовалась:
— Ещё вопросы?..
Исао покачал головой, но, вспомнив, что на затылке у собеседницы глаз не наблюдается, ответил:
— Нет. Можешь с чистой совестью выполнять поручение профессора… А я, пожалуй, обрадую её положительным ответом, — неожиданно усмехнулся он.
Чиюри резко развернулась к Исао и в удивлении воззрилась на него. Некоторое время она пытливо вглядывалась ему в лицо, и, не найдя в его выражении фальши, наконец, кивнула. Знаком она велела Исао следовать за ней, и он послушно выполнил её указания. В дороге он размышлял о своём решении. “Какой же я идиот, что не подумал об этом раньше! — мысленно сокрушался он. — Надеюсь, ещё не слишком поздно…”
Комментарий к Глава Девятая. Мечта, превосходящая пространство и время
М-да, с обещанием главы в тот же день я, конечно, немного погорячилась… Но ведь временной промежуток всё равно вышел небольшой, верно?)
И да, ура отсылочкам, которые может видеть очень ограниченный круг лиц! Обожаю отсылать к никому не известным вещам, хех…
========== Глава Десятая. Не-единая магическая теория мира ==========
За короткий промежуток времени повседневная жизнь Исао менялась уже в третий раз. После его согласия на участие в эксперименте Юмеми была вне себя от радости, но отпускать обратно в деревню его никто не собирался. “Это было предсказуемо…” — только и подумал Исао, но спорить не стал и смирился. Теперь ему была уготована судьба стать третьим обитателем скрытой в горах лаборатории, причём без права покидать территорию.
По сути вышло так, что у Юмеми стало два ассистента вместо одного, причём каким-то незаметным для него образом на Исао оказались “домашние” (насколько вообще к секретным горным базам применим термин “дом”) обязанности. Хотя он сам бы сравнил это в некоторой степени с работой какой-нибудь прислуги: его нередко просили что-то принести, подать, или сделать ужин. В последнем способности Исао были довольны скромны, но, как оказалось, хозяйки этого места и сами были не очень-то искушённы в готовке, так что его стряпню все находили сносной.
