Вскоре я поняла, что улыбаться, смеяться и светиться от счастья не такое уж и тяжелое дело.

Цунадэ подбодрила фразой: «Да успокойся уже, у меня все схвачено». Джирайя снял напряг со своим: «Я дам знак вечером, когда стемнеет. Ориентируйтесь часов на десять». А папа, на мой вопрос: «Ты рад? Ты принимаешь выбор?», ответил, что принял мой выбор еще тогда, когда я счастливая прибежала с первого занятия у Ируки-сенсея.

Сидеть за богато накрытым, изысканным столом в прекрасном шелковом учикаке нежно-голубого цвета, с расшитыми на нем белыми павлинами, и поочередно принимать окончательные поздравления и чистосердечные напутствия от дорогих мне людей на деле превратилось в большое удовольствие и желание никогда отсюда не уходить.

К тому же мой муж был во вполне правдивом, хорошем настрое: он не делал вид, что наслаждался праздником, он действительно не упускал ни одного момента им же организованного банкета.

Подарок сделали общий.

Огромная, на мой взгляд, сумма денег, была торжественно вручена в большом плотном конверте, перевязанном алой лентой. Когда я вскрыла его трясущими руками, то едва не лишилась чувств от увиденной стопки ассигнаций самым большим номиналом.

- Это лучшее, что нам могли подарить, не подозревая, что мы не сможем использовать возможные предметы быта и интерьера, которые нам запросто могли вручить твои родственники и друзья.

- Я понимаю, – шептала я в ответ Дею. – Но это же очень много! Они что, вложили сюда все неприкосновенные запасы?

- Сакура, – усмехались в ответ голубые глаза. – Среди приглашенных нет малоимущих людей, даже твои друзья чунины уже наверняка скопили хорошую сумму на многочисленных миссиях, данные Конохой.

«Если учесть еще бриллианты и сбережения Дейдары, – подумалось мне. – То на сытую жизнь теперь хватит на очень много лет».

После пиршества и немного утомительных тостов, пришел черед резать воистину классически-эпический торт, что представлял собой три ступени бисквитного теста, покрытые белоснежным кремом, на котором «росла» не менее кремовая бледно-розовая сакура, опоясывающая весь шедевр кулинарного искусства.

«Везде сакура, – со смешком оценила я про себя. – В волосах сакура, на торте сакура и даже я – Сакура».

На вкус он был бесподобен, так что я, и так уже объевшаяся разных вкусностей, с аппетитом слопала предназначавшийся мне большой кусок с символическим «на счастье».

Приглашенные музыканты (я когда-нибудь перестану считать расходы на этот праздник?) заиграли более быструю, живую мелодию, подначивая всех начать лирические танцы.

Мы вышли в сад, где они играли и разбились на пары, поминутно краснея и хихикая над забытым чувством посещений редких дискотек и вечеринок. Нам как шиноби не часто выпадала возможность нормально веселиться, куда важнее было нестись на очередную тренировку, чтобы на каком-нибудь экзамене или миссии не ударить в грязь лицом перед

товарищами.

Эстрадный оркестр лихо переключался с одной композиции на другую, давая возможность передохнуть в перерывах медленных, тягучих мелодий, и мы, восстановив силы, вновь плясали под будоражащие дух резво поющие струнные, духовые, клавишные и ударные инструменты.

С благосклонного разрешения мамы и тети я, наконец, переобулась в удобные сандалии и перетанцевала почти со всеми гостями мужского пола.

Поначалу мы оттаптывали друг другу ноги, но после двух-трех ритмичных мотивов, в раж вошли даже такие немузыкальные и ленивые люди как Чоджи и Шикамару.

Пластика и гибкость тела ниндзя брали свое, и мы вытанцовывали просто умопомрачительные пируэты. Музыка лилась, по саду начинало веять приятной вечерней прохладой, благоухали цветы и смеялись гости, я, чувствуя себя королевой бала, тоже смеялась и изящно отпивала холодное шампанское в перерывах между энергичными и лирическими танцами.

- Я больше не могу, – кровь прилила к моим щекам, и на меня напало ребяческое веселье. – Я не могу, но хочу! Ноги как деревянные, однако я еще не станцевала с Наруто!

- Быть может, стоит все-таки отдохнуть? – ласково спросил Дейдара и отодвинул от меня бокал.

- Нет! – упрямо заявила я и вытащила из идеальной прически два завитых локона как украшение висков. – И отдай мое шампанское.

- Сакура, не стоит налегать на спиртное, держу пари, ты пьешь в первый раз и можешь быстро опьянеть.

- Это мой последний раз, – сверкнула глазами я. – Последний раз с ними.

Он вздохнул и поднес бокал к моим губам. Я сделала маленький глоток и зажмурилась от романтичности нашей сцены.

Мы стояли под аркой, декорированной красными розами и желтой гирляндой, которая тепло

оттеняла зеленые листья и сочные лепестки малиново-алого цвета. На высоком столике, обернутым в белую скатерть, стояли напитки и свеча, поставленная в стеклянный сосуд с разноцветными камнями, блики которых радугой плясали на столе.

Такими же столиками и арками была обставлена вся терраса и сад, где также расставили деревянные скамьи и тяжелые садовые вазы с азалиями, создавшими монохромное великолепие от тускло-розового до глубокого пурпурного оттенка.

«И где мама набрала столько цветущих цветов? И эти тяжеленные, каменные вазы? Надо бы следить, чтобы кто-нибудь в угаре танца не сшиб одну из громадин себе или кому другому на ногу».

- Твой Наруто уже заждался. – подначил меня Дей, и я лукаво улыбнулась.

- Да, я знаю. А тебя, похоже, заждалась Ино. Я видела, как она смотрела на тебя, когда вы танцевали.

- И как же она смотрела на меня? – поднял бровь блондин.

- Сладким взором влюбляющейся дурочки.

- Не знаю, не заметил.

- Конечно, ведь с кем бы ты сегодня не кружился в танце, ты все время ищешь взглядом меня, а когда находишь, то не спускаешь глаз.

- Должен же я контролировать свою пьяненькую жену! – лучезарно улыбнулся он.

- Я тоже за тобой слежу, – не поддалась на провокацию я. – Не думай, что мимо меня ускользнет твой кому-либо брошенный украдкой знак!

- Я вас понял. – Дейдара галантно поцеловал мою руку и подвел к изводящемуся от нетерпения Наруто, возле которого стояла смущенная Хината.

- Сакура-чан! – обрадовался тот. – Я уж думал, не дождусь!

…

Крепкие руки Узумаки слишком настойчиво сжимали мою талию, его хрипловатое дыхание слишком горячо обдавало мою шею, а напряженность спины слишком ясно давала понять, что, уходя, я нанесу ему огромную рану, которую он вряд ли сможет исцелить.

Если он так реагирует на мою свадьбу, зная, что я останусь в Конохе, а Дейдару заберут, то почему он так неистов? Или же он что-то подозревает? Мог ли Джирайя как-то намекнуть ему?

- Почему ты обнимаешь меня так, как будто мы с тобой прощаемся? – не выдержала я, и мы замерли в несинхронной фигуре своего же придуманного танца под аккомпанемент драматичной скрипки.

Наруто молчал какое-то время и смотрел невидящими глазами на мое легкое жемчужное ожерелье, а потом вдруг отпустил меня и с горьким вздохом произнес:

- Я никогда не доверял своей интуиции и вообще я мало что знаю о предчувствиях и каких-то сверхъестественных способностях угадывать будущее, но сейчас я, черт возьми, нутром чую, что это последний раз, когда я вижу тебя!

Я вздрогнула, он мучительно потер пальцами глаза.

- Скажи мне, что ты останешься здесь, Сакура-чан, скажи, что ты никуда не исчезнешь!

«Если бы я только могла! – отчаянно подумала я. – Это будет еще жестокосерднее по отношению к нему! Сегодня или завтра, им расскажут о нашей гибели, а если я намекну ему на наш замысел, то рискую уничтожить все дело! Но так он хотя бы будет знать, что я осталась жива…»

- Почему ты молчишь?

Я постаралась сделать так, чтобы голос звучал хладнокровно.

- Ты портишь мне праздник.

- Что?

- Ты портишь мне свадьбу, Наруто! – я яростно топнула ногой. – Хватит с меня уже ваших предчувствий! Надоело! Я выхожу замуж, потому что хочу успеть урвать для себя хоть немного счастья перед разлукой с ним, а ты изводишь меня своим непонятным нутром!