"Туризм-альпинизм" Юрка не бросил даже после института. Так, ничего серьёзного: пара сезонов в альплагере, несколько несложных восхождений. Накануне двадцатипятилетия его посетила безумная идея спуститься в день рождения на горных лыжах с Горы - с той самой, про которую ещё бабушка в детстве рассказывала. Экстремальный спуск... Идея так прочно застряла в Юркиной голове, что он начал всерьёз готовиться к подвигу. Купил самые крутые горные лыжи, подговорил Стёпку с Мишкой: вместе не так боязно... Друзья-приятели, согласились только помогать при подъёме, на экстремальный спуск Стёпку не пустила беременная жена, а Мишка горнолыжником так и не стал. Так что спускаться Юрке предстояло в гордом одиночестве. Нужно было найти опытного проводника, который помог бы подняться по отвесной ледовой стене, а уж оттуда ... "Эх! Прокачусь!" - думал он. В базовом лагере у подножья сказали, что пока ещё никто не спускался с Горы на лыжах. Эта затея - безумная авантюра и полный бред. Ну, а вообще... есть тут один человек, который способен помочь осуществить бзик. Но далеко не факт, что он согласится... - Его у нас называют по-разному: Зеркальный Дед, Белый Старик, - говорили спасатели. - Сам он с бо-о-льшими странностями - живёт отшельником. Но на Горе каждый камень знает, как свои пять пальцев, каждый ледник чувствует, как любимую женщину. - И давно он тут? - поинтересовался Мишка. - Да уж лет двадцать, наверное. - И что, у него никого нет? - спросил Юрка. - Родных, что ли? Да кто его знает. Говорят, давным-давно он водил на вершину группу. То ли три, то ли четыре человека. Вернулся один, седой совсем, хоть и не старый тогда был. Разбирались тогда с ним... вроде даже сидел он... Точно никто не знает. Не было его долго. Лет через пять после того случая снова здесь объявился, с тех пор и живёт в тайге, на зимовье, километрах в десяти отсюда. - Н-да!.. Мутный старикан... Подумай, Юрка!.. С таким свяжешься... - предостерег Стёпка. - Фигня! Лишь бы согласился! А как с ним связаться? - Да по рации вызовем, - весело сказал спасатель, который явно обрадовался случаю развеять скуку межсезонного затишья. Через день худой высокий старик с длинными седыми волосами появился у спасателей. - Это который тут на лыжах с Горы собрался? - спросил он, шевеля лохматыми белыми бровями. Кандидат в герои вышел вперёд и дурашливо поклонился: - Это я, дедушка! - Ишь ты, внучок нашёлся! Не гляди, что седой, не такой уж я и старый. Как звать-то тебя? - Юркой. А вас как? - А фамилия? - проигнорировал вопрос старик. - Фамилия моя Шпигель. Юрий Викторович Шпигель, - чётко отрапортовал будущий герой и, видя, что старик молчит, добавил: - Мы из поволжских. По-немецки "шпигель" означает зеркало. А к вам как можно обращаться? - Старик замешкался, впившись в собеседника цепким взглядом, и спросил: - А кто твои родители? - Родителей своих не помню. Воспитывали дед с бабушкой. А какое это имеет значение? - ощетинился Юрка. - Братья, сёстры есть? - Есть сестра Галина. А при чём тут это? К чему все эти вопросы? - Юрка начинал закипать. Белый Старик, или как там его, помолчал, всё так же пристально глядя в глаза, потом неожиданно спросил: - Ну, а с какой точки Горы ты планируешь начать свой экстремальный спуск? - Думаю начать с самого верха ледника, а вы что посоветуете? Старик что-то прикинул в уме и произнёс: - А я думаю, начинать надо чуть ниже. Там, в самом узком месте стены есть крохотная площадка. Рядом скалка выступает - будет куда закрепиться, а уж оттуда... Если не передумаешь, конечно... Потом обсуждали технические подробности предстоящего мероприятия. Юра убедился в том, что Белый Старик не только вполне адекватен, но и что он настоящий профи. В глубине души Юра сомневался, что из его затеи что-нибудь получится. Из разговора со Стариком понял, что всё ещё гораздо сложнее, чем он себе представлял. Но при этом его решимость непостижимым образом не только не уменьшилась, но и возросла. Напоследок Старик сказал: - Ладно, блямблямчики, готовьтесь. Завтра в четыре утра выходим. С Горы дул сильный ветер. Сёк лицо и толкал в грудь, пока восходители пересекали большое белое поле, из которого торчали, словно бутылочные осколки, обломки льда. Ветер срывал с горы снежные вихри и кидал на людей при подходе под ледовую стену. Старик поджидал ребят, насмешливо глядя из-под запорошенных снегом бровей. - Ну что, цурипопики, испугались? Ещё не поздно повернуть... - Мы что, мы люди маленькие, - Мишка показал на Юру. - Решай сам, Юрка, - добавил Степан, доставая видеокамеру. Старик мельком взглянул и отвернулся, закурил, чтобы не сконфузить взглядом, если вдруг герой передумает. Юра поёжился от пробежавшего по спине холодка, но бодро сказал: - Я давно уже всё решил! - Добро! - коротко бросил Старик, - одевайтесь! Достали верёвки, облачились в специальное снаряжение. Старик в это время показывал Степану место, откуда лучше вести съёмку, напомнил про штатив, что-то посоветовал насчёт экспозиции. - Вы и это знаете? - удивился Стёпка. Старик, по своему обыкновению, не ответил. - А почему вас называют Зеркальным Дедом? - неожиданно для себя спросил Юра. - Много будешь знать - скоро состаришься. Ну, что ж, он не рассчитывал даже на такой ответ. Потом старик повернулся к Мишке и вдруг сказал: - Вот что. Ты, я вижу, особым желанием лезть туда, - кивнул вверх, - не горишь. Ну, так и оставайся здесь. Помогай Степану. Фотоаппаратом пощёлкай... А мы и вдвоём справимся. Зачем ради чьей-то причуды лишней жизнью рисковать? ... Или она у тебя не лишняя? - усмехнулся он. - А как вы потом один спуститесь? Кто вас страховать будет? - испугался Юра. - Молча. Не писай, парень. Спущусь как-нибудь. - Вам видней, - пролепетал Мишка, в голосе которого послышалось облегчение. Старик тщательно оглядел напарника, проверил, застёгнуты ли муфты карабинов. Юре стало смешно: что он, маленький? Потом старик повернулся лицом к Горе, низко поклонился ей и начал подъём по стене, которая тусклым зеленоватым монолитом уходила вверх, к самому небу. - Красиво идёт. - Стёпка направил объектив видеокамеры. - Ага! Прям, как нас в альплагере учили. - Снимай, давай! - бросил Юра и тоже начал подъём. Ветер стих и теперь слегка покачивал верёвки, на которые альпинисты нанизаны, как поплавки на леску, да сыпал на каску жёсткую ледяную крошку. Изредка Старик поглядывал вниз, чтобы убедиться, что с напарником всё в порядке. Ужасно мешали лыжи за спиной. Несколько раз возникало искушение бросить их с высоты вслед за карабином, который Юра нечаянно упустил. Подъём занял несколько часов. Наконец, восходители - на крошечной площадке, о которой говорил старик. За каменным выступом ветра совсем не ощущалось. Зато солнце, как по заказу пробившееся к этому моменту из-за облаков, залило ярким светом всё вокруг. Снег на вершинах заискрился так, что стало больно глазам. Как на ладони лежала долина, куда предстояло спуститься. Красотища неимоверная! Юра достал из-за спины лыжи. - Не передумал? - снова спросил Старик. - Лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном! Старик привязал лыжи к крюку на стене, чтобы не укатились раньше времени, придержал их, пока Юра пристегивал крепления, закурил. Убедившись, что всё готово, острым ножом перерезал верёвки, удерживающие лыжи на склоне. И человек полетел. Очень круто! Лыжи колотились о бугры и наросты. Прямо понеслась скала, а сверху-то казалось, что она значительно дальше! Развернулся в прыжке, закладывая вираж. Здорово! Выкатился на заснеженный участок. Рыхлый снег вздыбился облаком, потом начал струиться вниз небольшой лавинкой, в которую устремился летящий лыжник. Летел внутри снежного облака. Он сам облако! Облако в штанах! Чёрт, какие только мысли не приходят в голову! Но вот снежное поле кончилось, опять лёд - отличная трасса. Но крутовато-о-оо! Сердце замерло от восторга и ужаса. Лыжи выписывали красивые дуги, канты звучно резали лёд, завидуя самому себе, Юрий лете-ел!! Спуск оттуда, куда поднимались несколько часов, занял всего несколько минут. Вот они, Стёпка с Мишкой, машут Юрию рукой. - Ну, как, засняли? - обнял он друзей. - А то... Здорово вышло! Классное кино получится! Мишка достал откуда-то красивую бутылку, разлил коньяк по крошечным металлическим стаканчикам. - С днём рождения, Юрка! Ты молодец! Ты сделал это! Выпили. Мишка налил ещё по одной: - А знаешь, Юра, я ведь, на самом деле струсил. Прямо всё внутри задрожало, а признаться стыдно было, и вас подводить... А старик этот... он как-то почувствовал, что ли... - Да ладно ты! Всё хорошо, что хорошо кончается! Давайте выпьем за это! - А, кстати, как там старик-то? Один на стене. Ну-ка, дай сюда видеокамеру. Как тут увеличить? - спросил Юрий Степана. - А почему мельтешит так? - Это у тебя руки дрожат! Со штатива надо - дед и то знает! Навели камеру на стену, поймали в объектив маленькую фигурку. - Чёрт! Красиво работает! Ни одного лишнего движения! - опять восхитился Юрий. Старик чётко и уверенно работал на склоне. Вот он, спустившись до конца верёвки, ловко вкрутил ледобур и, пристегнувшись к нему на самостраховку, быстро сдёрнул верёвку, на которой только что висел. Её конец змеёй скользнул вниз, потом старик снова поднял её, вкрутил в лёд самосброс, перестегнулся и вновь продолжил спуск. - Сколько раз придётся перестёгиваться? - спросил Мишка. - Раз десять-двенадцать, не меньше. На последнем участке стены, где она заметно выполаживалась, задержался снег из спущенной при спуске лавинки. Старик окинул взглядом эту снежную горку, потом попросту сел на неё, широко расставив ноги, и начал катиться вниз на пятой точке. Рыхлый снег не позволял ему разогнаться слишком сильно. Юрий широко улыбнулся: оценить и так ловко использовать сложившуюся ситуацию мог только настоящий профессионал! Если снега мало - одни уши донизу доехали бы!