В тот же миг сзади на дракха обрушился удар Брюса, но, в общем-то, он был уже не обязательным – пальцы солдата тьмы разжались, освобождая горло мальчика, в глазах мелькнуло что-то вроде удивления и запоздалого протеста.
Доли секунды. Он не смог подавить рефлексы собственного организма в момент присоединения Стража, и теперь яд тёк по его телу. Его пальцы бессильно царапали грудную клетку, пытаясь вытащить Стража – хотя едва ли это ему помогло бы. Смешанная кровь – дракхианская почти бесцветная, Стража – гуще и с зеленью, сочилась между грудных пластин. Доля секунды – и он рухнул между Дэвидом и Брюсом.
– Дэвид, бежим!
– Подожди…
Мальчик опустился на колено, приложил ладонь к груди поверженного врага.
– Он ведь… там? Он ещё жив? Ты слышишь его, Брюс?
Брюс слышал. Их обоих, так странно слышать от одного тела два голоса, одинаково стонущих от боли, кричащих от бессильной ярости, воющих в смертной тоске. Спорящих, сражающихся друг с другом.
Это не передать, не описать. Но седьмой уровень позволяет передавать образ, стать мостом между двумя сознаниями, одно из которых билось в предсмертной агонии.
И он понял – это нужно сделать. Дэвиду нужно. Пусть над ними сейчас гремят выстрелы, пусть дрожит под ними земля. Доли секунды. Всего лишь доли секунды. Они ничего не решат посреди сражения, но они много значат для Дэвида.
«Зачем?»- голос дракха, ослепляющая ненависть.
«Зачем?» - голос Дэвида, жалость и шок.
«Разве не правильно? Ты живой, он умрёт. Это правильно».
«Жалкая тварь! Ты предал своего хозяина, предал всех нас!»
«Не ты мой хозяин».
Тонкое щупальце бессильно, слепо ткнулось в ладошку Дэвида, он легонько сжал его.
«Тьма уходит, и я, как её часть».
«Умереть, чтобы спасти меня – не поступок тьмы».
«Я больше ни на что не гожусь. Я даже не существо. Не полноценный. Не душа. Кусок тела».
«Не важно, какое у тебя тело. Твоя душа станет свободной там, где не падает тень. Спасибо тебе».
«Спасибо тебе, Дэвид».
Мальчик выпрямился, сжимая трофейный кинжал.
– Значит, этот яд действует и на вашу плоть… Ну что ж, хорошо…
Брюс не успел его остановить, да и едва ли смог бы. Если Табер летала, как разящая молния, как смертоносный вихрь, то Дэвид шёл спокойным, и оттого не менее пробирающим морозом по коже шагом. Третий из сражённых им дракхов сорвал платок с его головы, взвились на ветру чёрные волосы… Это шла смерть – справедливейшая, священная смерть… Именно в этот момент Винтари поверил – в пустыне при Канне будет не их братская могила. А братская могила дракхов.
Комментарий к Часть 3. ЧЕРТОПОЛОХ. Гл. 7. Танец в огне
Да, всё совсем не по центаврианской трилогии. Хотя бы потому, что прочитал я её уже значительно позже. А прочитав - всё равно ничего менять не буду. В том числе - никакой леди Сенны. Почему? Ну не люблю я её просто.
========== Часть 3. ЧЕРТОПОЛОХ. Гл 8. Заря прошлого ==========
Вызываю огонь на себя,
Принимая кресты мировые,
Принимая перста световые,
Вызываю огонь на себя.
Вызываю огонь на себя,
Отворяясь движению слова,
Принимая рождение снова,
Вызываю огонь на себя.
Вызываю огонь на себя,
Исполняя на струнах восхода
Песню жизни воскресшего рода,
Вызываю огонь на себя.
Вызываю огонь на себя,
И летит над землёю, играя,
Дева радости, Правь огневая,
Вызываю огонь на себя.
Вызываю огонь на себя,
В чаше жизни земля молодая,
А над нею стезя золотая,
Принимаю огонь на себя.
Огонь на себя, огонь на себя,
Принимаю огонь на себя…
О. Атаманов.
Он очнулся в медблоке. Ну да, на «Асторини», оказывается, появился медблок, когда успели переоборудовать? Одну из кают под это задействовали. Каюты осталось две, а народу теперь больше. Впрочем, это несущественно, раз часть этого народа здесь и дислоцируется. Кушеток, конечно, хватило не на всех, кушеток всего шесть, а пострадавших куда больше. Так что его и укладывать не стали - просто усадили на стул у стены. Ему, в конце концов, и досталось меньше, чем некоторым, рана на руке только, через туман наркоза, противно ноет…
– Где Дэвид? Что с ним?
– Да вон он, - Лаиса махнула рукой в сторону кушеток, - у него сотрясение мозга, а он сокрушается, что ему рог отломили… А ну не дёргайся, я не закончила, сейчас вот попаду иглой куда не туда!
Винтари наконец смог сфокусировать зрение. Да уж… кажется, тут половина отряда собралась. И кажется, это не в ушибленной голове звенит, это надрывное гудение систем «Асторини»…
– Мы что, летим?
– Да уж слава Создателю! Пока летим. Прорвались…
Хоть убей, вспомнить, как попал на корабль, Винтари не мог. Перед глазами проносились разрозненные картины боя – Лаиса, зажимающая рану Зака оторванным подолом юбки, Рикардо, раздающий удары прикладом разрядившегося ружья, Адриана, вырывающаяся из рук отца… В цельную картину всё это никак не хотело собираться.
Зак, раздетый по пояс и забинтованный как мумия – ранен в спину, в ключицу, в ногу… Дэвид, вяло переругивающийся с Иржаном, пытающимся уложить его обратно… Табер, бинтующая голову Крисанто…
Сердце ёкнуло при виде кушетки, где под белой простынёй обозначались контуры тела.
– Кто… кто там?
Рикардо – он обнаружился на соседнем стуле, весь в ссадинах, под распахнутой рубашкой тоже виднеются бинты – грустно вздохнул.
– Джирайя Арвини. Выскочил из корабля, чтобы занести Аду… В итоге самого… занесли…
– Это… всё?
Смысл этого «всё» объяснять было не надо. Единственный погибший, или мы ещё кого-то потеряли?
– Адриана. Уже в самом конце. Она создала купол-коридор, по которому мы смогли пройти. Мы не смогли её спасти – купол не пропускал нас, как и их… Стала нашим щитом.
– Они убили её?
Лаиса кивнула.
– Десант не мог к ней подобраться. Её накрыли выстрелом с корабля. Она растаяла в огне мгновенно… Бедный Уильям, такое пережить…
В медотсек неаккуратной толпой зашли Андо и двое из экипажа «Асторини», погрузили тело под простынёй на каталку, центавриане выкатили её, Андо задержался, чтобы обратиться к Рикардо.
– Тжи’Тен велел передать, что идём заданным курсом. Запрашивает уточнение координат, где остановиться для заправки.
– Сейчас сам приду… Раз уж я теперь капитан, правильнее обитать в рубке, а не в медотсеке. А вот ты прилёг бы, парень. Цвет твоего лица мне ну совсем не нравится.
– Я в порядке.
– В порядке, в порядке, конечно… Тут ветра нет, чего штормит-то? Кончай геройствовать, сражение позади. Ты уже себе на геройское имя наработал. Отец бы тобой гордился.
– Который?– машинально спросил Андо.
– Любой.
Далва, медик отряда Зака, сурово кивнула Андо на освободившуюся кушетку. Выходя, Рикардо легонько хлопнул Винтари по плечу.
– Ты был прав, парень. Запрос я всё же послал. Не ожидал, если честно, что у аппаратуры Милиаса такие возможности… А оказалось, у неё прямо безграничные возможности.
– И… что там? – внезапно заинтересовался Андо, - ответ уже пришёл?
– Позже, малыш, ладно? Сейчас нам надо живыми уйти и с грузом разобраться. По крайней мере, я буду надеяться… Что хоть один родственник будет на моей свадьбе. Хотя, конечно, не до свадеб тут ещё долго будет.
В углу, у кушетки Уильяма, собралась стихийная телепатская компания. Ада бдительно следила за показаниями прибора, отмеряющего антибиотик – в рану Уильяма попал песок, назревало воспаление. Брюс, по заданию Далвы, сортировал какие-то баночки с лекарствами. Рядом дремала та самая четвёртая из отряда Зака – тощая девушка с блёклыми сухими волосами, зябко кутающаяся в наброшенную кем-то великоватую ей рейнджерскую мантию. Или не дремала, просто взгляд полуприкрытых глаз был уж очень апатичным. Уильяму всё равно не спалось, и товарищи развлекали его разговорами. Ну, а какие темы у телепатов, по крайней мере, становятся через некоторое время…
