Я кинула взгляд на удаляющуюся спину командора, почувствовав странную боль, вызванную отнюдь не многочисленными ссадинами, оставшимися на теле. Отвернув голову, я упрямо уставилась в стену, почему-то почувствовав наворачивающиеся на глаза слезы.
С чего вдруг? Почему мне так хотелось, чтобы он поддержал меня сейчас, когда я была уже почти здорова? Это было глупо, и все же мне было обидно.
- Как ты? – внимательный голос Соласа пробился в мои мысли, заставив вспомнить, что он только что меня вылечил.
- Намного лучше, спасибо, - улыбнулась я немного смущенно, поднимая на эльфа глаза. – Похоже, тебе пора записаться в мои личные доктора. Каждый раз, когда я во что-нибудь вляпываюсь, ты спасаешь мне жизнь.
- Ты преувеличиваешь, - ответил он, но все же улыбнулся.
- Босс! Босс, ты в порядке? – прогремел над головой голос Быка, заставив меня поморщиться. Всё же, после того, как на меня свалилось несколько балок, голова ещё побаливала.
Не дожидаясь ответа от командира, коссит подхватил меня на руки как куклу, обернувшись на опешившего от такой резвости эльфа.
- Солас, куда её нести?!
- Я в порядке! Немедленно поставь меня на место! – возмутилась я тут же.
- Ага, а то ведро крови, в которой ты тут купалась, совсем ничего не значит… - пробурчал ворчливо коссит.
- Можно отнести в мой кабинет, - предложил, подумав, маг. – Нужно ещё проверить на внутренние повреждения.
- Да нет у меня никаких внутренних повреждений!
Но меня никто не слушал. А выбраться из стальных рук коссита, каждая из которых была толще моей талии, не представлялось возможным, поэтому я негромко бурчала, пока меня отбуксировали под множеством взглядов на кушетку в комнате Соласа. Наконец меня сгрузили на мягкие подушки, и я даже в какой-то момент порадовалась, и в самом деле почувствовав сразу все синяки и ссадины.
- Я в порядке, - всё-таки не преминула вставить я, когда эльф начал водить над моим бренным телом руками, но вставать не спешила.
- Это уж пусть мне эльф скажет, - отрезал Бык. – Твоя безопасность - моя работа, Босс, и я не хочу больше допускать ошибок.
Вспомнив, как по-быстрому залатала рану наемника в Убежище, я закатила глаза. Да, с тех пор мы едва ли перемолвились несколькими словами, но всё-таки я не могла не заметить, насколько угрюмее стал коссит.
- Не говори ерунды, Бык. Ты всегда все делаешь отменно. А то, что тебя едва не убило на задании, которое я тебе дала, так это только моя вина, и ничья больше. Сколько раз ты меня уже отпихивал с пути стрелы или очередного меча? Без тебя у меня бы точно на пару конечностей было меньше.
Моя улыбка в тридцать два зуба не сильно впечатлила наемника, но все же он вздохнул и пожал плечами, закрывая разговор.
- Пташка, ты в порядке?
А вот и мой любимый мужчина Инквизиции появился, подбегая к кровати и осматривая меня встревоженным взглядом.
- Похоже, что серьезных ран нет, - ответил за меня Солас, - но лучше промыть порезы и смазать их мазью, чтобы не началось воспаление.
- Все что угодно, - пожала я плечами и поморщилась, почувствовав, что мое тело все же не оценило излишнюю активность.
- Я принесу воды, - заявил гном, и скрылся ненадолго из виду.
Бык тоже куда-то удалился, оставив меня наедине с эльфом, и дав волю смущающим воспоминаниям. Раздражение на саму себя скоро взяло верх, и я недовольно нахмурилась, поражаясь собственной глупости.
Тоже мне, Инквизитор, не может выкинуть из головы один единственный сон. Тебе о спасении мира думать надо, а не об ушастых магах!
- Что-то не так? – поинтересовался задумчиво эльф, изучая моё лицо.
- Ничего, - мотнула я головой. – Сон сегодня странный приснился.
Солас задумчиво нахмурился, и, протянув ладонь, убрал с моего лба несколько прилипших прядей.
- Тебе не понравилось вернуться в Убежище?
Кажется, мой ошарашенный вид произвел достаточное впечатление. Дернув уголками губ, эльф склонил голову на бок, словно наслаждаясь представлением.
- Так ты… ты был в моем сне! Это всё было на самом деле?!
- В том смысле, насколько можно быть реальными в Тени, - медленно согласился он.
Кровь ударила мне в лицо, когда пришло осознание всего, что произошло там, во сне, и то, что сейчас мы были совсем одни в достаточно двусмысленной ситуации…
- Надо сказать, я был впечатлен, насколько осмысленными Якорь сделал твои сны, - проговорил он задумчиво, словно не замечая моего смятения. – Ты поистине удивительная.
- Я принес воды, - раздался откуда-то сбоку голос Варрика.
Я вздрогнула, но Солас уже шагнул назад, позволяя гному занять его место с влажной тряпкой в руке. Прохладная вода на лбу принесла мне несказанное облегчение, и я была готова расцеловать Варрика за такое своевременное появление.
- Тебе нужно сделать что-нибудь со своим самосохранением, Пташка, - со вздохом пробормотал он, опуская покрасневшую ткань в ведро с водой. – Постоянно оказываешься на больничной койке.
- Я попытаюсь в следующий раз получше смотреть по сторонам, - улыбнулась я, позволяя Тетрасу вытирать кровь с моей кожи. – Как там в холле, многие пострадали?
- Пара сломанных рук, но ничего серьезнее, насколько я слышал, - пробормотал Варрик. – Кудряш там сейчас разгребает завалы, пытается выяснить, из-за чего люстра свалилась.
Я была немного удивлена враждебностью в голосе гнома, не припоминая за ним подобного раньше. Варрик мог язвить, шутить и издеваться, но никогда не позволял злобе искажать его речь. Сейчас же я была почти уверена, что он злится на командора, но не могла понять почему.
- Ты же знаешь, что Каллен здесь не при чем…
- Нашему золотому мальчику нужно лучше стараться, - отрезал гном сухо. – Сейчас он только и умеет, что полировать свои доспехи и строить щенячий взгляд.
Сказать, что я была удивлена, значит, ничего не сказать. Единственный человек, с которым гном всегда был на ножах – это Кассандра, но даже о ней он так не выражался, всегда уважая её решения и способности. Но что могло настолько изменить его мнение о Каллене, никак не могло прийти мне в голову.
- Варрик… вы что-то не поделили?
Я видела, как напряглись жилы на его шее, а потом гном тяжело вздохнул.
- Он… он оставил тебя в Убежище, Пташка, и это я не могу ему простить. Он соврал всем нам, увел в безопасное место, позволив тебе умереть за этот чертов мир, который ни гхыра тебе не сделал. Я устал смотреть, как хорошие люди страдают, не получая ничего взамен, и пообещал себе, что больше не допущу этого. Кудряш отнял у меня эту возможность. Так что да, можно сказать, я в нём разочарован.
Мне было печально слышать столько горечи в его голосе, и тут же пришло на ум, что я и в самом деле не видела этих двоих обменявшимся и словом со времени нападения на Убежище. Неужели это все из-за меня?..
- Варрик… - прикрыв глаза, я откинулась назад на подушки. – Нет смысла винить в этом Каллена. Это была моя идея, от начала и до конца.
- И он должен был тебя остановить!
- Он пытался. Но он умеет делать то, чего не умею я, - расставлять приоритеты. Мы оба знали, что спасти и меня и Убежище не получится, но у меня был крошечный шанс помочь вам спастись. Ты помнишь, что в моей крови тек красный лириум?.. Я бы не прожила и недели вместе с ним.
- Ты не можешь этого знать…
- Поверь, я знала.
- Все равно, он должен был сказать нам. Рейвен…
Я открыла глаза, с удивлением взглянув на гнома, впервые назвавшего меня по имени.
- Даже если мы не сможем пережить очередную битву, никто не должен умирать в одиночестве.
Янтарные глаза смотрели на меня с болью, но даже сейчас я знала, что случись мне снова сделать выбор, он бы не изменился. Более того, я бы сделала то же самое для каждого человека, вступившего в Инквизицию. Просто потому, что они уже сделали свой выбор, выбрав борьбу.
- Я взяла с него слово, Варрик, что он уведет вас всех. Я сказала ему соврать, чтобы ты, особенно ты, не последовал за мной. Вы погибли бы, все. Мне уже хватило одного раза, смотреть, как ты жертвуешь своей жизнью ради меня. Ещё раз вынести это я бы не смогла. Я сама выжила лишь потому, что Корифеус хотел забрать свой долбанный Якорь, но пока он вещал о своем величии, мне удалось сбежать. Если ты думаешь, что там была великая битва и я сбежала, показав Старшему неприличный жест, то ты ошибаешься. Все, что я могла сделать, это не грохнуться в обморок от страха, чувствуя сзади дыхание дракона, и корчась от боли на земле, пока он пытался выдрать из моей руки метку. Никакой славы и чести.
