Глашатай шагнул ему навстречу, пытаясь остановить.
- Серый Страж…
Блэкволл не слушал. Он встал на краю эшафота, всё-таки обернувшись на толпу и заслонив широкой спиной Морне.
- Этот человек невиновен в предъявленных ему преступлениях. Ему был отдан приказ, и он следовал ему, как любой хороший солдат. Он не должен умирать из-за этой ошибки!
Толпа взбесилась, выкрикивая невнятные обвинения, требуя немедленной казни, несмотря ни на что. Мне казалось, что ещё секунда, и в стражников полетят гнилые помидоры, словно в актёров, плохо отыгравших бездарный спектакль. Через весь этот гул слова глашатая были едва различимы.
- Тогда предоставьте мне человека, отдавшего приказы.
- Вот дерьмо…
Мне не нужно было быть ясновидящей, чтобы понимать, чем это закончиться.
- Блэкволл, нет!
Страж обернулся на меня, выловив моё лицо в беснующейся толпе. В глазах читалась мрачная решимость.
- Нет, - качнул он головой, обращаясь к зрителям. – Я – не Блэкволл и никогда им не был. Страж Блэкволл погиб много лет назад. Я взял его имя, чтобы, как трус, спрятать своё собственное.
Морне, все ещё с петлей на шеей что-то пролепетал, удивлённо распахнув глаза, но мне было неслышно. Только спокойный ответ моего товарища донёсся до моих ушей.
- Всё кончено. Я больше не прячусь. Я отдал приказ. Это моё преступление. Я – Том Ренье.
Наконец-то на площади воцарилась тишина.
Я не могла сдвинуться с места, наблюдая, как стражники уводят не сопротивляющегося Блэкволла… вернее «не-Блэкволла» с помоста под возобновившиеся крики людей.
Что я могла сделать? Что я должна была сделать? Если всё, сказанное здесь, написанное в отчётах, собранных людьми Лелианы – правда, то… Том Ренье должен быть казнён. За убийство семьи, женщин и детей… могу ли я в самом деле оправдывать его? Хочу ли этого?
Перед глазами встало растерянное лицо Жозефины. Что с ней будет, когда она узнает правду?
У меня не было ответов на эти вопросы. Ни у кого из нас не было.
Первым, у кого прорезался голос спустя несколько минут был Коул, до этого с самым сосредоточенным видом рассматривающий быстрые капли, падающим с навеса.
- Они собираются убить его?
Фраза прозвучала второй раз за последний час, но теперь ввиду имелся совсем другой человек.
- Да, - сухо подтвердила Кассандра, не поднимая взгляда от стола. – Имеют право. За убийство невинных людей полагается смерть.
- Не торопи лошадей, Искательница, - возразил угрюмо Варрик, перебирая пальцами по мраморному парапету. – Было бы неплохо сначала узнать все детали, взглянуть на ситуацию с разных сторон. Быть может, всё совсем не так просто как кажется. Думаю, поговорить с Блэкволлом… то есть Ренье, было бы неплохим началом, как думаешь, Пташка?
Я молчала, продолжая гипнотизировать взглядом пустовавшую виселицу. Как все смогло так обернуться? Как Блэкволл, наш товарищ по оружию, мог оказаться убийцей детей? Я убила одного меньше недели назад… хорошо, не совсем убила, скорее отправила на казнь.
От последней мысли мне стало тошно от самой себя.
Но Блэкволл… этот немногословный Серый Страж, способный вставать засветло и карабкаться по отвесным скалам за самыми красивыми цветами. Я видела, как в свободное время он вырезал из дерева игрушки детям, смастерил настоящие качели в виде грифона и довольно ухмылялся в бороду, наблюдая, как маленькие поварята скачут на мифическом звере под весёлый смех друзей. Сколько раз он вставал живым щитом между мной и верной смертью? Сколько раз брал на себя удары за Серу или Соласа, никогда не делая различий между людьми, эльфами, гномами или косситами?
Как этот человек и разыскиваемый годами Том Ренье, хладнокровный убийца, наёмник, быть одной и той же личностью?..
- Я поговорю с ним, - ответила я негромко, когда Тетрас уже потерял надежду услышать мой голос.
Мне нужно было знать, «как?».
Пробраться в тюрьму на встречу с преступником подобного масштаба оказалось непросто даже для Инквизитора. Но мой суровый вид, приправленный отвратительным настроением, сделали своё дело и проложили путь к заветной камере.
В тёмном подземелье обитали не самые приятные ароматы, от запаха которых помои на улицах казались приятным разнообразием, но прямо сейчас это волновало меня меньше всего. Мои глаза напряжённо сверлили знакомый силуэт воина, сгорбившегося на старом соломенном тюфяке в углу клетки, отказывающегося поднять на меня взгляд. Но сегодня я была настойчивой.
Быть может, прошло не меньше часа, перед тем как в тишине, нарушаемой лишь надоедливым звоном капели, раздался негромкий голос.
- Я не отнимал у Блэкволла жизнь. Я использовал его смерть, - мужчина продолжал сверлить взглядом свои руки, сложенные на коленях, но продолжал говорить. Быть может, ему это было нужно. Первый раз в жизни рассказать свою историю. – Он хотел принять меня в Стражи, но мы попали в засаду. Порождения тьмы. Мор тогда был в самом разгаре. Он погиб. Я взял его имя, чтобы мир не потерял хорошего человека. Но хороший человек, человек, которым он был, не позволил бы другому умереть вместо него.
Когда пауза затянулась, и стало понятно, что продолжать он не намерен, я, наконец, задала волнующий меня вопрос. Впрочем, ответ на него я уже знала.
- Так это всё правда? Ты действительно всё это сделал?
- Да. Это правда. Самое время посмотреть, чем я на самом деле являюсь.
Я промолчала, продолжая стоять у самой решётки. Что-то сломалось в нём, и воин вскочил на ноги, сверля меня гневным взглядом.
- Как ты не понимаешь? Я отдал своим людям приказ убить лорда Кайе и всех, кто с ним был. И я солгал своим людям о том, что они делают! Когда всё стало известно, я сбежал. Эти люди, мои люди, заплатили за предательство, пока я притворялся хорошим человеком! Вот, кто я! Убийца, предатель… чудовище.
Его трясло от нескрываемого отвращения к самому себе, от чувства вины и гнева на собственную трусость. Здесь даже не нужен был Коул, чтобы увидеть очевидное. Я не дрогнула, продолжая изучать взглядом поникший силуэт, задумчиво сузив глаза.
- Я хочу знать всю историю от начала и до конца. Кто ты на самом деле, Том Ренье, где вырос, как стал капитаном, почему сделал именно то, что ты сделал. Сейчас. И ты всё мне расскажешь. Хотя бы это ты мне должен.
Он не разозлился, не послал меня в далёкое путешествие, замкнувшись в себе и не предпочёл молча ожидать своей скорой казни в углу камеры. Он заговорил, негромко, часто прерываясь на длинное молчание, когда мне уже казалось, что больше из него было не вытянуть ни слова, но снова продолжал рассказ. Я слушала.
В этой истории не было головокружительной интриги, не было соблазнительных женщин и капель яда, подмешанных в баснословно дорогое вино. Для Орлея это был настолько необычный рассказ, что любой житель этой страны никогда бы в него не поверил. Всё было предельно просто. Простой политический расчёт, простое убийство, элементарная смена фигур на шахматной доске Большой Игры. Амбициозному капитану предложили солидный мешок денег за устранение мешающего игрока, он согласился, не уточняя детали. Даже не удосужившись проверить информацию. Никто не знал, что в экипаже будут женщины, что будут дети. Был приказ – избавиться от всех. Побывавшие на войне люди не особенно щепетильны. Особенно, побывавшие на Орлейской войне. Власть передаётся по наследству, убийством малолетних аристократов здесь вряд ли кого можно было удивить.
Но Игроки просчитались, и переворота не произошло. Заказчик покончил жизнь самоубийством, большинство исполнителей были казнены, а отдавший приказ Том Ренье исчез. Никто уже и не надеялся его увидеть.
А после несчастного случая, один Блэкволл умер, а другой занял его место. И жил по его законам, защищая всех людей, которым мог помочь.
Я не сказала ни слова, когда заключённый замолчал, только долго смотрела в темную каменную кладку, размышляя о перипетиях судьбы. Так и не проронив ни звука, я молча вышла из темницы, не кинув больше ни одного взгляда на мужчину.
