– Возьмите ее с собой в контору. Она смышленая девочка, и ей там может понравиться. Алексия обожает все новое. Когда мы встретились на лестнице, она успела мне рассказать, что прекрасно провела время на клипере.

Кэмерон подошел ближе, и исходящий от Жозетты аромат вновь защекотал ему ноздри, пробуждая в душе неведомое доселе волнение, которого он вовсе не желал испытывать.

– А рассказала ли племянница вам о плавании вокруг мыса Горн, где бушуют ветры и хлещут такие ледяные волны, что усы моряков в секунду превращаются в сосульки? Рассказала о том, как я привязывал ее к кровати, чтобы ее не смыло за борт?

Жозетта побледнела.

– Non. Ничего такого Алексия мне не рассказывала. Поведала лишь о приятных воспоминаниях.

Внезапно Кэмерона осенило.

– Скажите-ка мне, мадам Леблан. Вы так беспокоитесь о своей племяннице и стремитесь уберечь ее от беды. Так как же вы тогда допустили, чтобы она сбежала, и как отреагировали на это?

Жозетта сделала шаг назад, и ее изящная рука легла на грудь.

– Она оставила записку.

– В самом деле?

Взгляд женщины упал на губы Кэмерона, снова скользнул вверх по его лицу, а потом устремился куда-то поверх его плеча.

– Oui. Записку. В которой сообщала, что вернется, как только отыщет вас.

– Я вам не верю. – Кэмерон двинулся на Жозетту. – Почему меня не покидает странное ощущение, что вы сделали как раз то, о чем просите сейчас меня – найти то, что ее заинтересует. Вот вы и заинтересовали ее поисками так называемого отца, чтобы она тайком проникла на один из моих клиперов. Может, вы даже собрали ей еды в дорогу? Достаточно для того, чтобы не умереть с голоду, пока корабль будет добираться до места назначения.

Жозетта вспыхнула до корней волос.

– Подобное предположение просто… просто… нелепо.

Кэмерон поддел согнутым пальцем подбородок Жозетты и слегка приподнял ее лицо.

– В самом деле, мадам Леблан? Мне кажется, вы затеяли какую-то игру. Но вы понимаете, что я не собираюсь принимать в ней участие?

– Возьмите ее с собой, – прошептала Жозетта. – Если вы не сделаете этого, она сбежит к бабушке, и тогда… – Она осеклась на полуслове, подошла к двери и распахнула ее, упрямо поджав губы. – Я не стану опускаться до того, чтобы умолять вас, месье Андруз. Хорошего дня.

Закрыв за Кэмероном дверь, Жозетта еще долго смотрела в окно на его широкую спину. Да что с ней такое? Ей стоило рассказать о письме, которое она ему написала, но так и не решилась отправить. Она не должна была вести себя как влюбленная дурочка лишь из-за того, что он стоял так близко. В глубине души Жозетта все еще ненавидела Кэмерона. И уж точно она больше не питала к нему любви. Юная, исполненная страсти девочка со своими причудливыми мечтами умерла в ней много лет назад. И все же Жозетта не могла отрицать, что одно лишь присутствие этого темноволосого мужчины с янтарными глазами пробудило в ее душе нечто спрятанное там с тех пор, когда Соланж украла ее мечты.

Развернувшись и еще раз напомнив себе, что чувство вины до добра не доведет, Жозетта зашагала вверх по лестнице. Она написала письмо Кэмерону от отчаяния и вовсе не собиралась теперь рассказывать ему, каким образом его обнаружила Алексия, вознамерившаяся после этого во что бы то ни стало разыскать своего отца. Пусть верит, во что хочет. Какое ей до него дело?

Услышав голоса Алексии и Вивьен в комнате последней, Жозетта распахнула дверь.

– Алексия, переоденься. Я отвезу тебя к бабушке, пока ты не сбежала к ней сама. И если при тебе имеются золотые часы, что ты стащила из кармана своего отца, настоятельно рекомендую вернуть их ему при первой же встрече.

Алексия непокорно вздернула нос.

– Не представляю, о чем ты говоришь.

Их взгляды пересеклись, и, прежде чем покинуть комнату, Жозетта произнесла:

– Тебе меня не обмануть, pouchette[8]. Я твоя тетя и знаю тебя лучше, чем кто бы то ни было. И не стоит делать вид, будто ты думаешь иначе. Я – не твоя бабушка. И помни об этом.

Вернувшись в свои покои и заперев дверь, Жозетта тут же подошла к изящной этажерке, на которой стояла украшенная перламутром шкатулка. Открыв крышку, она достала оттуда несколько безделушек, способных привлечь любопытную Алексию, и подняла дно. Под ним на бархатной подушечке лежали золотые часы, которые она стащила у Кэмерона пятнадцать лет назад, и бриллиантовая булавка для галстука, пропажи которой он не заметил, когда Жозетта как бы случайно столкнулась с ним у борделя мадам Олимпии. Там она шпионила за ним и своей сестрой.

В те времена Жозетта была превосходной карманницей.

Даже лучше, чем Алексия сейчас.

Что за ужасная путаница! Кэмерон свернул на Сент-Чарльз Авеню и замедлил шаг, чтобы потеть не слишком интенсивно. Будь это Сан-Франциско, он сейчас почти бежал бы, чтоб отделаться от еле сдерживаемого раздражения. Кэмерон окинул взглядом стоящие вдоль улицы дома. Ни души. И никакого транспорта, на котором он мог бы доехать до конторы. Впрочем, это и неудивительно. Ведь сейчас полдень. Только идиоты разгуливают по улицам в такую жару, от которой закипает мозг. К счастью, раскидистые ветви высоких дубов, обрамлявших тротуар, переплетались над головой, образовывая некоторое подобие навеса.

Соланж. Прошло столько лет, что Кэмерон не мог даже припомнить ее внешности, хотя воспоминания об их страстном занятии любовью все еще таилось в глубинах сознания. Да и какой мужчина забудет первое посвящение в таинства женского тела? В прошлом Кэмерон время от времени позволял себе освежать те страстные воспоминания, но только не теперь. В последние дни они превратились в фантомов ночи, лишающих сна. И ему хотелось во что бы то ни стало избавиться от них.

Он отер вспотевший лоб тыльной стороной ладони. О чем только думала мадам Олимпия, позволяя ему и Тревору посещать свое заведение в столь юном возрасте? Хотя что проку ее винить? Она деловая женщина, которая своего не упустит. Они с кузеном оставили в ее заведении столько денег, что лет на десять обеспечили ей безбедное существование. Черт возьми, какими же глупцами они были, подначивая друг друга и толкая на участие в сомнительных выходках. Хорошо, что они наконец направили свою кипучую энергию в нужное русло и построили судоходную империю. Да и то после того, как своими загулами поставили с ног на голову добрую половину Франции и Италии.

Но чтобы стать отцом в семнадцать лет? А бедняжка Соланж? К черту ее намерения обмануть его – она была молода и глупа. И неважно, чья она родственница, она не заслужила того, чтобы умереть из-за собственного безрассудства. Желудок Кэмерона болезненно сжался.

– Проклятие.

А еще на его пути повстречалась Жозетта. Чудесная, неземная Жозетта. Ну, почему, скажите на милость, он переступил черту и позволил себе дотронуться до нее? Он поддел ее подбородок пальцем, и само ее существо проникло ему под кожу, просочилось в кровь и обожгло вены. Кэмерон провел пальцами по волосам и громко выругался. Необходимо выбросить из головы похотливые мысли о сестре женщины, которая, возможно, родила ему ребенка. Только вот мозг и… тело почему-то совершенно отказывались ему повиноваться.

Кэмерон взглянул на небо сквозь ветви дуба, нависающие над головой подобно причудливому зонту из зеленого кружева.

– Скажите мне, что это неправда. Скажите мне, что это всего лишь ночной кошмар, и я скоро проснусь.

Кэмерон вновь переключил внимание на тротуар под ногами и решительно двинулся вперед. Погруженный в мысли, он не поднимал головы до тех пор, пока не очутился перед зданием судоходной компании Андруза. Кэмерон втянул носом воздух и остановился. Здесь, у причала, тяжело покачивалась на воде «Диана».

Не ожидал он увидеть имя покойной жены на одном из своих кораблей. После ее смерти Кэмерон изменил маршруты судна, чтобы не вспоминать о своей утрате каждый раз, когда оно заходило в порт. Должно быть, прибывший с востока клипер вошел в порт недавно. Но почему вокруг столько охраны? Что за груз на его борту?