- К сожалению, вы ошиблись в Хотееве. Психологические заболевания - очень тонкая штука. В Илье, например, выявился, если можно так выразиться, параноидальный педантизм. Он до микроампера знал характеристики своего железа и, несмотря на то, что коагуляционному обесфториванию воды, которым вы тут занимаетесь, требуется не так уж и много энергии, перерасход ее был на лицо.

- Говори, что еще знаешь! - прорычал депутат, белея пальцем на спусковом крючке.

- Что станцию никак не могут наладить. Уж седьмой год, как. Сколько фтора в воду не вбухивают, все бестолку. Что дом этот стоит над центральной магистралью. Ровно посередине района. Одна часть населения страдает от недостатка фтора, вторая - от переизбытка. Вы преступник, Лев Алексеевич. Вы размахиваете на комиссиях своей вставной челюстью, как потерпевшая сторона, но именно вы гробите здоровье вверенного вам населения и зарабатываете на этом миллиарды!

- Никто тебе не поверит! - выпалил Пронин. - Никто! Твои кости найдут через пару лет обглоданными бродячими собаками!

- Не надо, чтобы верили мне. Важно, чтобы поверили вам.

- Ты никому не сумеешь рассказать!

- Зачем? Вы и сами прекрасный рассказчик.

Депутат вздрогнул.

- Что там у тебя? Телефон? Камера? Савич, обыщи его!

Максим не любил обысков. Он сам вытащил пуговицу объектива из пиджачной петлицы. За ней к остальным потрохам экшн камеры тянулся самодельный, полтора часа пайки, шлейф.

- Вай, какой фай камера! - улыбнулся Максим. - Вы в прямом эфире, господин депутат. Есть что сказать народу в свое оправдание?

Вздох облегчения вырвался из груди Пронина.

- Уф! Я-то думал, милицейская свистелка-перделка...Дебил ты, Ванин. Мы в бункере, а выход из него окружен металлической сеткой с компьютерным хламом. Здесь сигнал наружу не проходит!

- И не надо, - согласился Максим. - Достаточно, чтобы дошел до этого хлама. Да и не назвал бы я хламом, работающий сервер.

- Он не работает, - отмахнулся Пронин. - Проверяли. Никакого ресурса у Хотеева не было.

- Ой ли? - прищурился Ванин. - Уверены? А если он создавался для личных нужд, в зашифрованном виде? Не угодно взглянуть?

Максим продиктовал адрес.

- Савич, проверь! - приказал депутат бригадиру сантехников.

Тот довольно ловко ввел названное и через несколько секунд лицо его побледнело.

- Нас показывают, Алексеич, - дрожаще пролепетал бригадир.

Их и вправду показывали. Трансляция полным ходом шла прямо в эфир. Счет просмотров шел уже на сотни тысяч. Народ вопил и требовал четвертования через сожжение на колесе.

Где-то поблизости уже истошно надрывались сирены.

- Будь ты проклят! - зарычал депутат, прицеливаясь в лежащего, но его опередил бригадир.

- Алексеич, хватит, не бери греха на душу! - крикнул он, бросаясь вперед.

Прозвучавший в прямом эфире выстрел, отбросил Савича, как тряпичную куклу.

В то же мгновение, выдернутый из предплечья гвоздь просвистел в воздухе, вонзаясь в холеную щеку. Лев Алексеевич, депутат Заксобрания выронил пистолет, со стоном закрыл лицо руками и сел. Прямо в эфире.

Потом, на свежем воздухе, когда забрали убитого Савича, и проколотого гвоздем депутата, а на Максиме залатали дыру, майор Кравцов тихонько спросил:

- Ну чего ты не видел в своем МЧС? Может передумаешь? По тебе уголовный розыск плачет! - Нет уж, - испугался Максим. - Уж лучше вы к нам.