- И за этим ты меня разбудил?! - грозно полупрошептало привидение.

   - Вообще-то тебя разбудил не я, а твой муж. Правда, по моей настоятельной просьбе. А сам, подлец, лег досыпать. Но так и быть, можешь считать, что тебя разбудил я. За это можешь придумать какое-нибудь страшное наказание, но сначала ответь на мой вопрос. Почему ты сказала, что тебя и дома, и на работе достали владивостокцы? - Виктор был необыкновенно вежлив. В эту минуту он чувствовал странную нежность к жалкому существу, сложившемуся в кучку в соседнем кресле.

   - Иванцухин, ты сбрендил, да? - существо попыталось вылезти из кресла, чтобы демонстративно хлопнуть дверью. Попытка оказалась неудачной - Тень отца Гамлета лишь повошкалась в глубинах необъятного мебельного монстра, после чего, потерпев полное фиаско, прекратила всякие попытки освобождения и оставила свои кости разбросанными в том порядке, в котором они упали.

   - Аленушка, рыбка моя полукопченая, хочешь баиньки? - ласково спросил гость. - Ответь на мой вопрос, и я, может быть, предоставлю тебе такую возможность. А может, и нет. Это будет зависеть от твоего ответа. Скажи мне, радость моя оптимистическая, кто тебя достал с Владивостоком на работе?

   Алена долго соображала, принимать ли "рыбку" с "оптимистической радостью" за комплимент, или обидеться. Потом, поняв, что на обиду ее энергии в данный момент явно не хватит, решила, что все-таки это был комплимент, и попыталась улыбнуться. Попытка оказалась не совсем удачной - во рту пересохло, губы склеились и вместо улыбки получилась жалкая гримаска. Виктор все понял без слов и протянул страдалице бутылку пива. В ответ та отрицательно качнула головой, скривилась, прошептала: "Лимонад" и отключилась.

   Иванцов принес холодный лимонад в высоком, тонкого стекла, стакане и протянул страждущей. Страждущая на этот жест не отреагировала. Тогда Виктор обмакнул палец в стакан и помазал пересохшие Аленины губы. Та зачмокала, приоткрыла один глаз. Увидев запотевший стакан, с неожиданной прытью схватила его и стала поглощать лимонад большими жадными глотками. С каждым последующим глотком на ее лице все более явственно читалось блаженство. Допив, она откинула голову назад и снова попыталась отключиться.

   - Э, нет, подруга. Мы так не договаривались. Давай, драгоценная моя, просыпайся. Расскажи мне, золотце, кто тебя достал? - Виктор потормошил то, что лежало в кресле, за плечо. То, что там лежало, внезапно дернулось и заорало:

   - Ты, ты меня достал! Отстань от меня, гад, я спать хочу!

   - Ты меня тоже достала со своим похмельным синдромом. Последний раз спрашиваю! Потом буду применять санкции.

   - Да чего ты пристал, как банный лист к заднице? Что тебе от меня надо? Ты к Доле приехал, его и тормоши, а меня оставь в покое! - заверещала Алена истерическим голосом.

   - Это я вчера к Доле приехал, а сегодня - к тебе. Мне нужно знать, кто тебя достал. Мне это очень нужно! Сосредоточься, наконец! У тебя на работе есть кто-то, имеющий отношение к Владивостоку. Кто? - Виктор глыбой нависал над Аленой, старательно пытающейся изобразить из себя светскую даму, несколько подуставшую от жизни и позволившую себе слегка расслабиться.

   - Подруга. Теперь отстань, а? - просительно протянула Алена.

   - Она родилась во Владике? Расскажи мне про нее.

   - Да тебе-то зачем? Ты же ее не знаешь. А, я поняла - ты, Иванцухин, башкой, наверное, вчера где-нибудь треснулся спьяну. Какое тебе дело до моей подруги? - Алена от возмущения уже почти пришла в себя.

   - Аленушка, хорошая моя, расскажи мне про нее! Ей тридцать пять лет и день рождения у нее 17 апреля, да?

   - Да, а ты откуда знаешь? - Алена совсем проснулась от удивления. - Вообще-то я число не помню, но что-то в середине апреля. А лет действительно тридцать пять - на три года моложе меня.

   - Ты ее номер знаешь? Позвони, солнышко, уточни! Звони прямо сейчас! - у Виктора от нетерпения аж горели глаза.

   - Ты совсем сдурел? В такую рань? - Алена была чрезмерно возмущена такой бестактностью.

   - Посмотри на часы - полвторого уже! Звони! - Виктор сунул в Аленину руку телефон-трубку.

   - Я номер не помню - я ей редко звоню. У меня в книжке где-то записан был.

   - Где книжка?

   - В прихожке на полочке. Синенькая такая.

   Виктор почти бегом бросился в прихожую, на ходу отыскивая что-либо похожее на полочку. Нашел. Порылся среди каких-то справочников и старых квитанций, нашел синенькую записнушку. Принес Алене. Та поковырялась в страницах, наконец, нашла нужный номер, набрала.

   - Аллё, Светик, ты? Я тебя не разбудила? Да, конечно, уже день, я знаю. А вдруг ты днем прилегла. Ну как, ходили вчера на выставку? Понравилось? Иришка, небось, пищала от восторга. А папенька как, согласился на собаку? - немного помолчала, выслушивая ответ невидимой собеседницы. Виктор внимательно вслушивался в разговор. Похоже, он ему не очень нравился. - Ну ничего, первый выстрел вы уже сделали. Еще два-три месяца ему на мозги покапаете, он и согласится, куда он денется с подводной лодки? Слышишь, Светик, я чего звоню-то. У тебя день рождения семнадцатого апреля, да? Да нет, конечно, поздравлять еще рановато - ноябрь на дворе! Я просто в очередной раз запамятовала день. Помню, что где-то в середине апреля, а число не помню. Что, восемнадцатого? Ну вот видишь, я уже почти запомнила, почти угадала. Нет, ну почему сразу "что-то выдумываю"? Я как раз ничего не выдумываю, просто ходят тут всякие ненормальные, спать не дают. Нет, Свет, это я не про тебя. Ну давай, до завтра. Я тебе покажу кое-что. Пряжу себе купила - закачаешься! Синяя, приблизительно цвета увядающего василька, с вкраплением пьяной, как некоторые московские гости, зелени и желтоватыми букляшками. Свитерок себе свяжу под те брюки из-под костюма, ну тот, цвета гнилой оливки, помнишь? Ну все, пока. Завтра наговоримся!

   - Ну что, съел?! - язвительно заявила она. - Не семнадцатого, а восемнадцатого! Изверг!

   - Она что, замужем? - Виктор выглядел потрясенным.

   - Конечно замужем! Что за идиотский вопрос! Бабе тридцать пять лет, она что, в девках должна ходить, по-твоему? А что тебе от нее надо? Ты с ней знаком, что ли?

   - Не знаком. Даже не видел ни разу. Но я ее ищу. Для этого и в Киев приехал, - растерянно ответил Виктор.

   - А зачем же ты ее ищешь?

   - Чтобы жениться...

   - Ты таки точно спятил. Иванцухин, может, тебе водочки хлебнуть, мозги прочистить? А то, боюсь, у тебя уже "белочка" начинается, ты ж заговариваться начал конкретно! Или "Камю" своего прими на грудь, там еще осталось. У тебя же глюки! Ты допился, Иванцов! - в проснувшихся Алениных глазах играло торжество.

   Виктор выглядел совершенно растерянным. На подсознательном уровне он чувствовал, что, наконец, нашел "Звезду", его внутреннее состояние буквально кричало об этом. Но почему восемнадцатого апреля, а не семнадцатого? К тому же, она замужем. Хотя, Нина говорила, что один из двоих, рожденных под знаком "Двойной звезды", может иметь попытки создать семью. И эти попытки могут быть вполне успешными при наличии уживчивого характера. Но для него это была чисто теоретическая возможность. Он был уверен, что "Звезда" ждет его в гордом одиночестве, доверяя свои слезы лишь подушке - девичьей подружке. А тут муж, дочь... Еще и несовпадение с датой рождения. Хотя, с датами рождения и не такая петрушка случалась. У его бабушки, например, в паспорте датой рождения значилось тридцатое июня, а на самом деле она родилась шестнадцатого, и всю бабушкину жизнь до самой смерти ее день рождения праздновали именно шестнадцатого, а не по паспорту. А тут семнадцатого, восемнадцатого - какая разница? Только бы это была Она! А это действительно была Она, Виктор чувствовал это буквально желудком. И если и волновало его сейчас что-то, так только наличие семьи у его Незнакомки, она создавала угрозу его, Виктора, будущему счастью, она могла стать стеной, преградой к нему...