И вроде скоро месяц май Прошиты пулями окопы, И раскурочен наш блиндаж; Мы прошагали пол-Европы И ухватили свой кураж. Стреляя ночью сигаретку, Трофейный попиваю шнапс И вспоминаю свою Светку И выпускной десятый класс. А за окопом – сорок пятый, И вроде скоро месяц май, И отдыхает полк девятый, А где-то там – передний край. И заиграла вдруг гармошка Наивный тихий вальс-бостон, Послушать я решил немножко Трофейный свой аккордеон. Привычно пальцами прошёлся, «Катюшу» тихо заиграл, Потом совсем я разошёлся И «Варшавянку» всем сыграл. И скалит взвод свой рот щербатый: «Давай, гармоника, играй!» А за окопом – сорок пятый, И вроде скоро месяц май… Я болен правдой Я болен правдой, мне хребет сломали: Сегодня снова я сражался за слова; Враги остервенело наступали, Но отступать нельзя – за мной Москва. Держу гитару, словно пулемёт, я, Потоком слов забрасываю их; Я не хочу натягивать поводья, И я всегда сражаюсь за двоих. Моя гитара – сильное оружье, Они её боятся как огня; И хуже смерти только равнодушье Или когда решают за меня. Я против бесконечного обмана, Не принимаю лозунгов всерьёз; Не нужно мне словесного дурмана, Тем более – фальшивых ваших слёз. Мне не нужны пустые обещанья, Я досыта накормлен болтовнёй; И я давно устал от ожиданья, Я болен правдой и пока – живой. Песенка про троянского коня Жил в Греции жестокий Агамемнон, И был он деспотический тиран; Он обладал характером прескверным, Чтоб царствовать, всегда шёл на обман. И вот собрал на съезд он как-то греков, Сказал им, что похитили жену, Мол, оскорбили беззащитного калеку… И развязал Троянскую войну. Давно хотел завоевать себе он Трою, Своё правление надолго укрепить; И обратиться он решил тогда к герою, Чтобы надёжнее в той битве победить. И вот направился он прямо к Ахиллесу: «Обидчику давай намнём бока? Ну и для общего истории прогрессу Разрушим Трою мы отсталую пока». И вот к троянцам греки побежали, И впереди – красавец Ахиллес, И без суда все Трою штурмовали, Но за ворота так никто и не пролез. И отступать уже собрались было греки: Мы Трою в этой пятилетке не возьмём… Но тот, кто раньше побывал в библиотеке, Сказал: «Давайте-ка походим мы конём! Построим мы давай большую урну, Демократический напишем институт, Туда залезем молча и культурно — Троянцы сами нас всех в город занесут». Сработал план, и Троя вскоре пала, Врагов действительно вовнутрь занесли; Мораль проста: героя было мало — Чтоб победить, нужны ещё мозги. Всегда, когда в стране идут реформы, Но получается какая-то фигня, Забудьте вы про прежние все нормы И вспоминайте про троянского коня. Ведь отступать уже собрались было греки: Мы Трою в этой пятилетке не возьмём… Но тот, кто раньше побывал в библиотеке, Сказал: «Давайте-ка походим мы конём!» Опять штормит Опять штормит, и ветер сам натягивает фалы, Трепещут паруса и рвутся на ветру; Но мы идём на всех – проделан путь немалый, И мачты уж трещат, и это не к добру. Потерян якорь, и давно заклинил румпель, И вместе с якорем оторван карамболь… И мы плывём уже на деревянном трупе, Но страх давно свой каждый поборол. Мы рвёмся к берегу, которого не видно, Он где-то там, мы знаем точно, есть; Пойти ко дну нам было бы обидно, Но хуже нам сейчас на рифы сесть. Свой держим путь и правим парусами, Дрожит весь корпус под ударами волны, Но сложный этот путь мы выбирали сами, И значит, сами погибать сейчас должны. И тонет крик в порыве сильном ветра, Мы видим берег, значит, спасены; Ещё бы кабельтов, ещё хотя б полметра… Уже песок и пальмы нам видны. Но где-то там решили, что нам хватит, Везения нам отпустили впрок И нагие судно пусть немедленно оплатит Последний, самый важный, свой урок. Идём ко дну, товарищей спасая, Нам остальное выбросит волна; И к берегу плывём мы, понимая: За эту цель мы заплатили всё сполна… Нас было триста Нас было триста, а врагов – не счесть, Они пришли, как саранча, на поле; Но с детства в нас воспитывали честь: Сражаться мы пришли по доброй воле. Нас было триста – это очень много, Спартанцем каждый был из нас рождён; Врагам была преграждена дорога, Жестокий Ксеркс был в бегство обращен. Нас было триста, каждый день редели, На поле битвы павши, красные плащи; Но по ночам мы боевые песни пели, В бессильной злобе трепетали палачи. Нас было триста – все мы здесь остались, Нас лишь предательством смогли преодолеть; Мы ради Родины все с жизнями расстались, Но миллиарды будут помнить нашу смерть. |
