Что делать дальше виконтесса Воле не знала. На её попечении по-прежнему оставались две одинаково беспомощных сестры, маленькая племянница и Эдма Ферье. Оглядываясь Ида понимала, что все, как и раньше, ждут, что она устранит все трудности одним мановением своей тонкой руки. Никто даже не задумывался, что ей порой стоило то или иное решение. А теперь она и вовсе не могла думать ни о чем, кроме того, что навсегда потеряла человека, которого ей случилось полюбить. Где-то далеко билась загнанная в угол мысль о том, что скоро она вновь окажется заложницей долгов, за той лишь разницей, что теперь они будут её собственными. Снова будут ухмылки, угрозы и требования кредиторов, унизительные выманивания отсрочек и пустые обещания непременно заплатить. Сил на то, чтобы пережить это ещё раз у Иды не было, поэтому о будущем виконтесса Воле старалась не думать, пытаясь спрятаться за этот миг тихой семейной идиллии, как за щит. Сейчас все было спокойно, а в будущем не ждало ничего, кроме унижений, разрешенной репутации и вечного траура по бездарно растраченной любви.

Ида не обманывала себя. Забыть герцога Дюрана будет не то что бы нелегко, а вовсе невозможно. Их связывало слишком много, и эту связь разорвать не удастся. Да, со временем она могла бы полюбить другого мужчину, но вся любовь, все благородные порывы, были самозабвенно потрачены на Эдмона и новые чувства по сравнению с этой любовью, будут казаться лишь жалкой подделкой. Да и какому мужчине нужна была бы женщина с подобным прошлым? Мало кто брал в жены бывших содержанок, особенно в этот век высоких и чистых нравов. Поэтому оставалось лишь с достоинством принять все будущие унижения. Клод говорил о том, что все тайное становится явным, и Ида знала, что рано или поздно и её тайна станет достояние общественности.

Как всегда тихо, почти неслышно, осторожно прикрывая за собой стеклянную дверь, на террасу вышел Жак. Жюли оборвала пение и Ида, внезапно вырванная из своих мыслей, невидящим взглядом оглядела дворецкого.

— Почта, госпожа Воле, — негромко проговорил он, кладя конверт на край скамьи и осторожно забирая у Иды малышку Диану, чтобы отнести её в дом. К своей дочери маркиза Лондор относилась весьма ревностно и безоговорочно доверяла её только двум людям — Иде и Жаку — не раз, со смехом замечая, что они любят детей куда больше, чем хотят показать.

— Даже не представляю, что бы мы делали без него, — вздохнула Жюли, глядя в след возвращавшемуся в дом Жаку. Ида задумчиво кивнула: он и вправду казался незаменимым, и словно бы излучал какую-то уверенность в постоянстве всего окружавшего. Он, наверное, смог бы сохранить эту уверенность даже если бы у порога «Виллы Роз» оказалась бы вражеская армия. Казалось, в мире не существовало явления, которое могло бы поколебать его спокойствие.

Взяв лежавшее рядом письмо, Ида замерла, устремив взгляд на конверт, запечатанный черным сургучом. Она знала только одного человека, который запечатывал личные письма так, как будто сообщал о смерти, и этот человек никак не мог писать ей после того, что между ними произошло.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Жюли, тоже не отрывая взгляда от конверта. Она. Так же хорошо, как Ида, знала, кто отправитель и была уверена в том, что и сам этот человек и его письма приносят лишь несчастья.

— Да, — просто ответила Ида, не видя смысла скрывать что-либо. Рано или поздно её сестра должна была узнать о случившемся. Дрожащими пальцами Ида оторвала край конверта, едва не разорвав само письмо. Развернув сложенный пополам листок, она была поражена: вместо объемного послания на листе бумаги неровным почерком было выведено лишь несколько предложений.

«Вряд ли мы когда-нибудь встретимся снова, поэтому позволь извиниться за то, что я так вольно обошелся с твоей жизнью. Я не имел права этого делать»

Письмо от герцога Дюрана, начинавшееся с извинений, не сулило ничего хорошего, так как этот человек мог начать признавать свои ошибки и извиняться за них не иначе, как на смертном одре. Подобное начало не сулило ничего хорошего.

«Мне действительно жаль, хотя я понимаю, что это больше похоже на пустой звук. Я навсегда уезжаю из этих мест и советую тебе сделать тоже самое»

Если бы она могла позволить себе побег, то она непременно ехала бы так далеко, как только смогла, туда, где ни о ней, ни о Вилье-сен-Дени, ни о Франции и вовсе не слышали, и даже оставила бы «Виллу Роз», но она не могла. Эдмон был одинок, а она была в ответе за стольких людей, которых не могла бросить, как бы сильно не желала оказаться подальше от того места, одно пребывание в котором теперь причиняло ей боль.

«Если я и жалею о чем-то, так только о том, что наше расставание вышло столь некрасивым и совершенно недостойным таких людей, как мы. Но, может, оно и к лучшему. По крайней мере, сейчас я не чувствую сожаления от того, что все закончилось»

Ида глубоко вздохнула, надеясь сдержать подступившие слезы. Если их расставание и вышло недостойным таких, как они, то лишь по его вине. Последняя фраза и вовсе была чем-то вроде пощечины и виконтесса Воле не сомневалась, что это месть за тот вполне реальный удар, который она позволила себе в пылу ссоры.

«Прощай, maine Shouine, и будь счастлива. Эдмон»

— Как… как он посмел? — воскликнула Жюли, вскакивая на ноги и гневно встряхивая головой. — Он ещё смеет желать тебя счастья! Каков наглец!

— Жюли, успокойся, — как можно ровнее произнесла Ида, глядя на сестру снизу вверх. Если раньше где-то глубоко в её сознании тлела мысль, что, возможно, эта ссора не означает конец, что все ещё можно исправить, то сейчас эта надежда обратилась в пепел. Истерики маркизы Лондор и её призывы кары небесной на голову герцога Дюрана ничем не могли помочь. Ни Бог, ни дьявол не заставили бы его вернуться назад, тем более что он и так сделал больше, чем обычно позволяло ему достоинство.

— Успокоится? — переспросила Жюли, сводя к переносице тонкие брови. — Он покинул тебя, так же, как и всех прочих своих женщин, а ты молчала! Ты ничего не сказала, делая вид, что все хорошо, а теперь говоришь мне успокоиться? Ида, ты хоть понимаешь, что все это значит для тебя?

Виконтесса Воле равнодушно пожала плечами и бесцветным голосом ответила:

— Да. Конец.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — не унималась Жюли, продолжая расхаживать взад вперед по посыпанной мелкими камнями дорожке.

— Ты тоже знала, что рано или поздно нечто подобное случиться.

Маркиза Лондор глубоко вздохнула и снова опустилась на скамью, прижимая ко лбу руку.

— Когда это произошло? — тихо спросила она, искоса глядя на сестру.

— Неделю назад, — так же тихо ответила Ида и, внезапно прижавшись к плечу Жюли, прошептала: — Господи, Жюли, я не знаю, что теперь будет с нами, что будет со мной. Я больше не могу, Жюли, я устала.

— Ты же Ида де Воле-Берг, — маркиза Лондор осторожно обняла сестру, поглаживая её по волосам, — ты все это переживешь. В мире ещё не родился тот человек, который мог бы заставить тебя сдаться.

Ида в бессильном отчаянье сжала зубы. Опять. Опять она должна переступать через себя и делать то, что от неё ждут. Эдмон был прав: она думает и делает вид, что сильна. Но, и это было хуже всего, остальные верили в это и она, вместо того, чтобы самозабвенно утонуть в своем горе, должна была снова подниматься и снова толкать на гору свой камень.

Комментарий к Глава 53

Сюжет требовал введение в текст итальянского языка. Поскольку итальянского будет достаточно много, было решено не перегружать текст лишними сносками, которые будет неудобно смотреть, и писать перевод в скобках)

Да, итальянский автора не очень хорош, но это пока что)

========== Глава 54 ==========

Комментарий к Глава 54

Ох, честно сказать, не верится, что я это делаю, но да, я наконец-то возвращаюсь к любимой работе)

— Ты слышал новость? — Ларже убрал от глаз подзорную трубу и, прищурившись, посмотрел на местность, — Сент-Арно все-таки вытребовал себе из Парижа нового адъютанта. Завтра, послезавтра он явиться сюда. В сопровождении Ромини, разумеется.