Несколько выстроенных схем переговоров, что до сих пор крутились в его голове, делали это вхолостую, оказавшись недееспособными. Все до единой. Холодный расчёт, столкнувшись с абсурдностью безумия и слепой агрессии, терял и силу, и смысл. Он должен был это предвидеть. И он предвидел, но… Иного способа разорвать кольцо охоты на шотландского короля в его руках всё равно не было.
И стоя сейчас перед своим бывшим повелителем, по-прежнему ощущая хоть и слабую, но до сих пор натянутую между ними нить Связи, Шерлок всё ещё излагал своё предложение, надеясь на то, что хоть где-то задуманное даст не только сбой, но и, пусть едва уловимую, подсказку к новому расчёту.
— Я больше не принадлежу вам, — размеренно произнёс он, продолжая диалог. — На мне нет вашего клейма, а деньги за покупку одного отдельно взятого Преданного давно вернулись к своему владельцу, преумножившись. Я свободен от старых обязательств! Но я пришёл предложить вам себя вновь. В качестве раба, если вам так угодно. Взамен того, чтобы вы оставили короля Джона Ватсона Шотландского в покое.
Чарльз Магнуссен саркастически поднял бровь, выражая своё отношение к сказанному участившимися шлепками хлыста. Сидящий у его ног Джим, даже не пытаясь уклониться от периодически задевающей плечо рукояти, а лишь откинувшись на кожу массивного кресла, изобразил на лице воистину театральное удивление. Не обращая внимание на шутовское представление, Шерлок продолжил максимально твёрдым голосом:
— Ваша кампания, организованная против шотландского монарха и предложенных им законопроектов, всё равно проиграна, сэр, и всё, что вы сейчас делаете — просто месть. Откажитесь от неё, и ваш бывший раб вернётся к вам. Добровольно.
Ухмылка князя стала ещё более мерзостной:
— О? Да любовь и впрямь творит чудеса? Преданный, лишённый каких-либо чувств, кинулся на защиту своего ложного хозяина перед Хозяином настоящим? Это что-то новенькое! — он щёлкнул пальцами и зло прищурился. В расширенных крыльях носа, в крепко сжавшейся на загривке кротко прикрывшего глаза Джима ладони читалась закипающая ярость. Но спокойный, мертвенный голос произнёс почти лениво:
— А с чего ты взял, что твоя ценность для меня настолько велика? Почему решил, что мне будет интересна эта глупая жертва? Я в любой момент могу приобрести себе нового Преданного, благо, Школа выпускает вас в достаточном количестве.
— Но не Универсалов, Ваша Светлость, — настойчиво возразил Шерлок, делая ставку на исключительность своего статуса.
— Ах, вот ты о чём? — понимающе кивнул князь. — И ты собираешься выторговать безопасность Шотландца, добровольно предоставляя в моё распоряжение все свои гениальные способности? Что же, — продолжил он, словно что-то взвешивая, — это было бы заманчиво, если бы…
Внезапно длинное, затянутое в облегающий чёрный бархат тело взвилось вверх и вмиг оказалось прямо пред заблудшим Преданным, нависая и подавляя вспыхнувшим безумием:
— Раб!!! — Магнуссен шипел, почти касаясь хищным оскалом щеки мрачно смотрящего на него молодого мужчины. — Ты думаешь, что настолько важен?! Или принимаешь меня за восторженного идиота, такого же, как твой наивный Джон?! Не стоит пытаться обмануть меня, Шерлок! Связь между нами по-прежнему жива, не забывай — я тоже чувствую её! — он гневно дышал в острую изящную скулу, но запотевающие стёкла круглых очков заставили на время отстраниться, и следующие слова прозвучали уже спокойно и тягуче: — И отсутствие моего клейма — не проблееемаа… Или же ооочень временная проблема… не так ли? Тебе необходимо это вещественное доказательство? Я могу устроить его в два счёта.
Преданный внутренне содрогнулся, ощутив уже подзабытый приступ, возникший как результат непокорности всё ещё имеющему над ним власть человеку. Уловив этот отклик, невидимый глазу, но тем не менее, вполне ощутимый, Господин вновь оскалился:
— Пытаясь дотянуться до солнца, неплохо бы изначально помнить о сохранности крыльев… Ангел. — И грозно припечатал: — На колени! РАБ.
Шерлок дёрнулся. Несмотря на то, что он тщательно готовил себя к подобному, сила приказа Хозяина, пусть и ослабленная затейливой вязью другой, не менее истинной Связи, действовала с непредвиденной неумолимостью, даже ощутимее, чем во время их последней встречи. Неимоверным усилием воли продираясь сквозь спазмы охватившей всё существо боли, Преданный заставил-таки распрямиться уже подкашивающиеся колени, вытянулся в струну и, сверкая из-под нависшей чёлки упрямой зеленью, хрипло, но твёрдо произнёс:
— Я буду вашим рабом только при одном условии.
— Оу, — Чарльз сложил узловатые пальцы домиком, вновь утапливая худой зад в объятиях монструозного кресла. В акульих глазках сверкнуло нечто, отдалённо напоминающее уважение к выказываемому упорству его визави. — Ты хочешь поиграть? Жаждешь ставить мне условия? — он с минуту помолчал, делая вид, что раздумывает. — Ну, что ж, давай поиграем! Почему бы не договориться, если соглашение стоящее? Так на что, говоришь, ты предлагаешь мне сыграть? Кроме того, что и так принадлежит мне?
— Нет. Не принадлежит. И я пришёл не играть, — взвешивая каждое слово, возразил Преданный, — а заключить сделку, в обмен на которую готов служить вам. В том качестве, в котором вы пожелаете. Я готов…
— Отлично, — перебил его князь, — посмотрим, насколько сильно твоё желание спасти малыша Джонни. Посмотрим, насколько ты способен стараться, чтобы я хоть на секунду задумался над твоим предложением…
Посверкивающий карими очами Джим, повинуясь жесту Господина, поднялся и, мягко ступая по толстому ковру, нехотя отошёл на несколько шагов. Затем, видимо найдя более интересное для себя решение, обогнул кожаного монстра и встал за спинкой, облокотившись на грандиозную конструкцию. Князь хмыкнул в ответ на лёгкое самоуправство любимца и продолжил:
— И ты ошибаешься, мой милый. Это всегда — Игра. И она должна доставлять удовольствие, не так ли? — Он прикусил острый кончик языка и, выдержав небольшую паузу, кивнул: — Мы поиграем! Но, как ты понимаешь, способы и правила буду выбирать я. Итак… На колени.
Шерлок сглотнул, но не имея возможности выбора, наконец позволил ногам ослабнуть, медленно опускаясь на пол. Боль сразу отступила, однако Преданный осознавал — это ненадолго. Это только начало. Его даже удивила та лёгкость, с которой тело и душа, уже, казалось, обретшие определённую независимость рядом с шотландским королём, вновь признавали над собой власть прежнего Хозяина. Или причиной тому был его добровольный отказ от дарующего защиту и силы покровительства Джона, одним своим присутствием способного разогнать любую тьму исходящим из благородного сердца светом? Ещё один просчёт, за который придётся заплатить.
— Раздевайся, — в тягучем, как застывающая смола, голосе звучал неприкрытый триумф. Казалось, князь желал взять реванш за ту насмешку, за то унижение, которому строптивый Преданный имел дерзость подвергнуть его в суде. С каким торжествующим спокойствием Шерлок тогда смотрел в полные разочарования и досады рыбьи глаза своего бывшего господина! Теперь же, каждой расстёгнутой пряжкой, каждой сброшенной вещью молодой человек покорно подтверждал власть над собой, а примешивающееся к обречённому смирению раба едва угадываемое сквозь сдержанность омерзение, с точки зрения Чарльза, только добавляло пикантности тому изысканному кушанью, которым Его Светлость собирался насладиться в полной мере.
Музыкальные пальцы добрались до пуговиц рубашки, неспешно расстёгивая их одну за другой, когда раздался следующий короткий приказ:
— Достаточно!
Магнуссен медленно потянул за шнуровку собственных узких бриджей и растянул губы в очередном, уже плотоядном, оскале:
— Ну давай! Начнём с малого? Я хочу освежить воспоминания о том, на что способен твой талантливый рот, кроме выплёскивания никому ненужного потока информации об окружающих…
На секунду прикрыв глаза и внутренне подбираясь, Шерлок, не выказав более никаких эмоций, покорно опустил руку на полувозбуждённый пах князя Эплдора, окончательно высвобождая из-под слоя ткани то, что с каждой секундой всё больше стремилось к животному наслаждению.
