Леди раздумывала, посылать ли ворона в Дредфорт сейчас, однако наконец решилась. Она хотела видеть последнего Ланнистера сломленным. Хотела видеть его лицо, когда в очередной раз он простится со своей женой на пять лет. Хотела слышать, как заплачет Бриенна Тарт, которая для нее никогда не станет Ланнистер. Она не видела доказательств этого брака и не верила никаким септонам замка Дарри. Да, Бриенна не умела врать, но врать умел ее «супруг». Она была уверена, что Цареубийца воспользовался наивностью девушки и ее влюбленностью, чтобы обвенчаться. Наверняка это было фарсом. Все ее свадьбы были фарсом, как бы красиво ни было обставлено все. Сначала Джоффри, побои которого до сих пор снились ей в кошмарах. Затем Гарри-Наследник, похотливый извращенец. Потом Петир Бейлиш… О последнем она вспоминала с наибольшим отвращением, потому что это было проблемой. Старый развратник до сих пор был жив и являлся Хранителем Востока. Регулярно хранители были вынуждены собираться вместе в Летнем замке, обсуждая свои дела. Их было теперь шестеро: три мужчины и три женщины, однако Королева мечтала заменить со временем мужчин на женщин. Королева. Дейенерис называла себя иначе, однако все знали – правит именно она, не Джон. Ее брат, ее муж, ее левая рука. И не Тирион, правая рука королевы, неудавшийся брак Сансы, ее позор. Человек, который так хотел не причинять ей вред, что толкнул ее в лапы Бейлиша. Она ненавидела его как всех прочих, но здесь примешивалась жалость. Формально он мог потребовать от нее возобновить брак. Она даже могла согласиться. Теперь, когда он был Таргариеном, это было бы не позором, а благом. Их дети получили бы драконов, если бы те сумели отыскать их. Драконы оказались весьма выгодной разменной монетой в этом мире. В новом мире Королевы Дейенерис.
Когда-то она хотела быть замужем за красивым мальчиком. Он оказался безжалостным ублюдком. Ее немедленно выдали за страшного карлика с наполовину отсеченным лицом, и она не смогла распознать в нем хорошего человека. Теперь Санса не верила во внешнюю красоту, она ее отталкивала.
Горничная принялась наливать ванну. Леди потребовала призвать к ней Клигана. Их история была для нее местью всему миру. Местью самой себе. Их связь, нерушимая, жестокая, длилась с той первой ночи в Королевской Гавани, когда он попросил ее спеть ему песню. Она до сих пор пела ему. Пела и пела, пока голос не срывался на крик. В Винтерфелле были толстые стены, и они умели хранить секреты. И новый мейстер добавлял в лунный чай щепотку лимона. Каждый глоток казался ей лимонным пирожным, которые она когда-то любила. Некоторые вкусы не меняются.
- Леди звала меня? – проскрежетал Клиган, притворив за собой дверь. Великан с обожженным лицом, он давно ее не пугал. Он был более нежным, чем все мужчины до него вместе взятые.
- Да. – гордо вскинув голову, произнесла она. – Ты поможешь мне вымыться.
- Пташка шутит, – пророкотал он. Его низкий грубый голос, казалось, пробирал ее до костей. – Скорее испачкаться.
- Договорились, – сказала она, распуская завязки платья. – А потом вымыться.
Пес шагнул к ней, его огромные руки без труда сошлись на ее талии. Он легко перенес обнаженное тело в ванну, поставил и принялся методично намыливать. Санса дрожала под его руками, пока не высказалась наконец:
- Ты разве не собираешься меня испачкать сначала? – она смотрела на него с вызовом.
Вместо ответа он шагнул ей за спину, прижимая ее тело к своему, и впился губами в шею. Ноги девушки подогнулись, и она обмякла в его руках безвольная, как кукла.
После она отмокала в ванне, пока ее Пес намыливал ей ноги. Она любовалась его обнаженным до пояса телом, изредка пробегая кончиками пальцев по влажным мускулам на его груди или руках. Он скалился и также изредка целовал ее, напоминая, что она уже моется. Когда-то давно он задал ей вопрос, почему именно он должен ее мыть. Она до конца не знала ответа. Ей хотелось кому-то доверять в этом жестком неженском мире. Ей хотелось хотя бы полчаса в день тратить на то, чтобы быть нежной девушкой, которой она когда-то была. Только он знал ее такой. Для всех остальных Санса Старк – старшая дочь Неда Старка - умерла безвозвратно. Осталась только Санса Старк, Хранительница Севера. Ее называли за глаза Ледяной Королевой. О, как они ошибались насчет нее! Она никогда не была ледяной: руки Сандора плавили ее ночь за ночью. Она была для него диким огнем, воском и горным ручьем. И самой большой и страшной тайной. Они оба знали, что так продолжаться не может. И оба не могли не продолжать. Они порывали друг с другом регулярнее лунной крови Сансы, но всегда все начиналось заново. Они были связаны навсегда, и эта связь объединяла их, спасала и убивала одновременно.
Она выгнала Сандора, выйдя наконец из ванной. Он пересказал ей, уходя, как младшая девочка Бриенны испугалась собак. Уточнил, что приехала дочь Арьи, больше похожая на отца, чем на мать. Сандор, разумеется, сразу узнал Джендри. Однако бастард сильно рисковал, сопровождая дочь в Винтерфелл. Ему предстояло столкнуться нос к носу с Цареубийцей, и тот не мог пропустить своим цепким взглядом Баратеона. Пусть и бастарда. Одно слово Джейме – и Тирион узнает о Джендри. Одно слово Тириона – и о Джендри узнает Дейенерис. И голова Баратеона окажется на пике. Дени была жестким правителем и требовала беспрекословного подчинения. К тому же она могла узнать обо всем и сама. Вечером, максимум утром, ее дракон приземлится в богороще. Надеюсь, Вхагар и Дрогон найдут общий язык. В противном случае придется в срочном порядке выдворять Ланнистеров назад в Дредфорт. Впрочем, Джейме мог сказать Дени все, что хотел, уже сегодня вечером. И заслужил бы более частые встречи с семьей… Но ведь он не знает, что Джендри муж Арьи. Или знает? Или его клятва не распространяется на мужей?
А еще Сандор о чем-то умолчал. Она видела блеск в его глазах, когда он рассказывал об утренней сцене. Что же ты скрыл от меня, мой дорогой убийца? Что же так тебя тронуло? Что проняло твое насквозь гнилое жестокое сердце? Санса была уверена, что выяснит это еще до заката.
За завтраком собрались все гости, переполнившие замок. Стол ломился, слуги разносили блюда. Она усадила Ланнистеров ниже соли с мстительным удовольствием, которое прежде толкнуло ее поселить Джейме в башню, откуда он выбросил Брана. Только Бриенну она попыталась посадить по левую руку от себя. Однако мать семейства устроилась с детьми, разместив близнецов по обе стороны. Джейме сидел напротив, держа на колене младшую дочь, которая боялась собак. Кира - кажется, так ее звали. По правую руку от него сидел высокий парень, так похожий на Джейме, что сомнений не оставалось – это его сын. Санса с удивлением поняла, что мальчишка не был похож ни на Джоффри, ни на Томмена. Он был деятелен, заботлив, постоянно что-то подливал и помогал. Он был правой рукой матери в отсутствие отца, догадалась Санса. Неожиданно он напомнил ей Робба. Того, которого она еще застала. Старшего брата, который потом объявил себя королем Севера и стал Королем, потерявшим Север. Санса никогда не повторит его промахов. Никогда не поддастся чувствам. Покойся с миром, Робб Старк, я умею учиться на чужих ошибках.
Выше соли же она посадила семью Арьи. Ее скрытного мужа, его коренастых подручных и юную дочь. Девочку, ради которой она все и затеяла. Девчонка была похожа на Арью своим характером, судя по утренней выходке. Внешность же ее была причудливой смесью старковских и баратеоновских черт. Ей достались синие как озера баратеоновские глаза и темно-каштановые густые волосы Старков, которые эта дурочка, разумеется, коротко стригла, едва сплетая в косы. Немудрено, при такой-то матери. Санса с этим разберется. От матери девчонка получила небольшой рот, мальчишеское телосложение и отвратительный характер. Впрочем, для своих лет она уже достаточно округлилась, чтобы быть желанным призом. Санса продумала все до мелочей, чтобы буква закона соответствовала духу Дейенерис. Девушка сама изберет себе жениха, но лишь из самых достойных. И будет править севером с ним. Она - Старк, она будет рожать детей Старков независимо от фамилии мужа.
