Аллерас кивнул. Предстоящая разлука с отцом отравляла будни всей семье.

Дредфортский обоз поехал в одну сторону, в то время как Джейме повез детей знакомиться со своей родней.

— Я не был в Ланниспорте… дай подумать… шестнадцать лет. А ведь я вырос там!

— Скучал? — мама ехала рядом с отцом, но мыслями была далеко. Турнир кончился так странно. Радость от победы Селвина в ней явно встретилась с грустью от того, что они все потеряли Клигана.

Что бы кто ни говорил, он был таким же сердцем Севера, как и его хозяйка. Селвин уже не мог представить одну без другого — хрупкую женщину со злым взглядом и огромную тень с двуручником за ее плечом. Всегда рядом, на расстоянии тихого оклика. Бесконечно покорная темная тень. Верные руки. Меч и слово.

— Да, разумеется. Ужели ты не скучаешь по Тарту, любимая?

Бриенна вскинула голову, пытаясь понять, о чем идет речь. Отец смотрел на нее с заботой… Сколь ни бодрись, заглушая бравадой голос будней, а и так ясно — проиграешь. Он хотел бы остаться с ней, но теперь все так странно нелепо изменилось. Мать нужна Сансе, а кто нужен самой матери — интересует ли кого?

Королевская чета, едва кончился турнир, улетела в Кастерли готовиться к свадьбе. Сбежала в Кастерли, зло подумал Селвин. Два обряда сразу, так решили венценосные особы. По северному обычаю и по южному. В Дредфорте нет и никогда не было септы. Мать, обосновавшись на Севере, более не слала молитв Семерым, хотя имя ей было дано в светлой септе Сапфирового Острова. Отца, похоже, тоже изменил Север, а именно — Стена, хотя он относился к богам с меньшим пиететом. Если он и молил кого-то, то это были не Семеро скорее всего. Однако Королева вдруг решила, и ее поддержал Тирион, неожиданно ставший в разы влиятельнее Джона, настояв, что Таргариены теперь женятся только так, по примеру самой Дейнерис. Отец было хотел язвительно поинтересоваться, не нужно ли еще обряд Рглора провести, но мама вовремя ткнула его под ребра. Отец иногда был на редкость едким.

Одно бракосочетание в богороще для богов Севера — в Риверране. Одно в септе, и септа та будет в Кастерли. Странный выбор, однако он сделан.

— Ваше свадебное путешествие все более становится досвадебным, — шепнул ему с дракона дядя. Тирион был подавлен, но за всеми заботами стремился не показать этого. У Селвина был нюх на такие вещи. — Мы с Королевой присоединимся к вам в Кастерли, а может быть, и в Риверране.

Они отъезжали, прощаясь с бесконечным лагерем. Северный обоз частью поехал по домам, а частью — с ними. Криган требовал заботы брата, и тот с сожалением попрощался с ними у развилки дорог. Однако к вечеру догнал их на взмыленном коне. Леди Мормонт обещали доставить брата в целости, пояснил Торрхен. От них поехала Джорель, разгадавшись на пальцах с Лианной Мормонт. Как ругалась Лианна, можно было только представлять, но тем не менее, она отбыла на Север, а Джорель — самая злая на язык леди дома Мормонт — поехала с ними и теперь учила его Лианну держаться на лошади так, чтоб не стереть себе ничего. Учила в таких выражениях, что у него краснели уши. Однако ее уроки пошли на пользу — Лиа все более уверенно чувствовала себя в седле.

***

Риверран уже издалека впечатлил юношу. Змеи рек свились вокруг его стен в мерцающий клубок клокочущей воды. Копыта стучали по мосту как барабанная дробь, мощные стены вырастали по сторонам прямо из воды. Лорд и леди Риверрана, получив порцию восторгов от будущего хранителя Севера и его спутницы, устроили им экскурсию по крепостным стенам. Вид, открывшийся с них, еще больше покорил Лианну. Леди Рослин непрерывно что-то рассказывала ей, виновато поглядывая на Селвина. Что ж, отец предупреждал, что хорошего приема им в этом замке ждать не придется, хоть и не уточнял, почему.

— Вам надо отдохнуть с дороги, — откланялась леди Рослин, разводя их по комнатам. Сон к нему не шел, и Селвин в волнении вышел из отведенной комнаты. Драконица осталась где-то снаружи, вверенная заботам слуг. Ему хотелось позвать ее мысленно, как тогда, в Харренхолле, сделать круг над искрящимися алым и золотым реками. Ланнистерские цвета делали пейзаж зловещим, но его не пугали.

— Не спится? — приветствовал его отец, неожиданно оказавшийся там же на крепостной стене.

— Да, — кивнул Селвин.

— Замечательный замок, — проговорил тот, опираясь о зубцы рядом. — Я осаждал его как-то.

— И? — уточнил сын.

— Это не самая бравурная история. У меня был заложник, и я воспользовался этим. Риверран открыл ворота своему лорду, и лорд замок сдал.

— Эдмар Талли?

— Да, и с тех пор он не очень-то меня жалует. Странно, если бы было иначе… С другой стороны, — Джейме запрокинул голову к небу, — я столько просидел в подвалах этого замка, а со стены так и не посмотрел. Здесь красиво. Я не говорил, что мы познакомились с твоей мамой именно здесь?

— Мама упоминала, — Селвин посмотрел на отца, прищурившись. — Она конвоировала тебя в Королевскую Гавань?

— О да. Это война, знаешь ли… она уже тогда служила Старкам, вернее, леди Кейтлин. — Джейме усмехнулся. — Удивительно упрямая женщина.

— Как… ммм… как ты понял, что ее любишь? — Селвин слишком редко видел отца, чтобы не пользоваться возможностью задать такой вопрос.

— Трудно вспомнить сейчас. Я хотел ее убить для начала. Или обмануть каким-то образом и сбежать. Думаю, первую брешь во мне проделала ее преданность. Я был другим тогда, ты знаешь, а она присягнула врагам. В моих интересах было побыстрее избавиться от ее опеки и вернуться к отцу и сестре самому, чтобы сорвать обмен пленными. Но ее упорство, упрямство, вот эта удивительная честность вызвали какой-то отклик во мне. И я долго боролся внутри с собой.

— Мама что-то говорила про то, что ей следовало охранять тебя бережнее, что ей давалось это с трудом.

— Я был несносен, — с широкой улыбкой произнес отец. — Впрочем, подарком я не был ни для кого и никогда. Говорил как есть, кичился происхождением, вечно влезал в переплет. Это наполняло меня жизнью, как флягу вином. Иначе зачем жить? Сражаться, испытывать судьбу! Бриенна же была совершенно другой. Поначалу я думал, что это насмешка судьбы — свести двух настолько разных людей, чтобы они проделали долгий хлопотный путь к столице. Она раздражала меня, всею собой доказывая, что она тут рыцарь, а я последний ублюдок. И довела меня до белого каления, титулуя Цареубийцей. От нее это было отчего-то особенно неприятно слышать.

— Ты ее спровоцировал, да?

— О, не так сразу. Я долго пытался, но Бриенна была как кремень. И вот однажды она допустила самую малую ошибку, и я сумел вооружиться. Руки мои были связаны, но я еще помнил, как держать меч, хоть и провел достаточно времени в кандалах на хлебе, воде и крысах. Наш поединок был прекрасен. Я был одним из лучших мечников, но Бри… Она меня загоняла и чуть не утопила в конце.

— Самое время влюбиться, нет? — расхохотался Селвин, напугав отца.

— Нет, не думаю. Я был зол, чертовски удивлен, отказывался признавать поражение… Случилось так, что мы наделали много шума, и нас наши Кровавые Скоморохи. И я лишился руки.

— Мама утверждает…

— Брось, мама ошибается. Спорим, она до сих пор уверена, что она не уберегла меня от потери ведущей руки? Это не так. Мой длинный язык не уберег меня. Мое бахвальство и наглость.

— И все-таки ты спас ее дважды или трижды, — Селвин задумчиво смотрел за реку, — я слышал песни на турнире, даже одну о вас, правда, достаточно скабрезную.

— Хорошо, что я ее не слышал, — помрачнел отец. — Она что-то изменила во мне: я вдруг потерял смысл к жизни, словно с меня облетела мишура, а изнутри пророс какой-то другой человек. Лучший. Тот, кем я мог стать однажды, если бы… В моей жизни слишком много этих если бы, Сел. Надеюсь, ты проживешь жизнь достойнее…