- Тише, тише, тише, - зашептал он ей на ухо, в то время как она начала рыдать ручьями, словно всю жизнь только и ждала этого момента, копя слезы. – Милая, прости меня, прости.

- Ну а что… - выдыхала она сквозь плач, - она хорошая. У нее язык шершавый.

- Шершавый-шершавый, - бормотал Джейме ей в ухо, гладил по голове, - ты только не волнуйся.

Через какое-то время, когда плакать наконец-то расхотелось, Бриенна озадаченно сидела на коленях Джейме и не понимала, почему вдруг он обращается с ней как с хрустальной вазой.

- М, Джейме? – поинтересовалась она своим обычным тоном. – А что происходит?

- Все хорошо, все замечательно хорошо и вообще прекрасно, - лукаво произнес Джейме самым жизнерадостным тоном. – Тебя стало лучше?

- Э… Кажется, да, – Бриенна вообще не понимала, отчего плакала. Казалось, что это было не с ней.

- И плакать больше не хочешь? – с интересом в голосе спросил Джейме.

- Нет. Точно нет, – Бриенна нахмурилась, высвобождаясь из его рук и поднимаясь на ноги. – Ну дракон, подумаешь, я ее каждый раз вижу. Не понимаю, что со мной происходит.

- Знаешь, зато я понимаю, - Джейме вслед за ней поднялся с песка, отвергнув ее протянутую руку. – Наблюдал такое.

- Да? – Бриенна ошарашенно смотрела на него. – Объясни тогда.

- Тебе срочно нужен мейстер, жена, – торжественно объявил он, отряхиваясь от песка.

- Не… не может быть. Так скоро? – Бриенна зажала себе рот рукой. Ей было радостно и страшно одновременно.

- Почти уверен, что ты носишь моего ребенка, – сказал наконец Джейме. – И давай мне тут в обмороки не падать, я не донесу тебя до ближних постов. Можешь идти?

- Угу, – пробормотала Бриенна. Привычным уже движением мысли она отбросила тревожащую невероятную правду и сосредоточилась на проникновении в лагерь.

Оказавшись в шатре, Джейме раздраженно произнес.

- Или оборона у нас говно, или из нас получились бы знатные лазутчики. Что думаешь?

- Я за второй вариант, – убежденно заявила Бриенна, – мне так спокойнее думать.

- Хор-рошо, – произнес Джейме, вероятно сдерживая готовую сорваться с губ ругань. Он подошел к столу и протянул ей пергамент.

- И тебе нужно кое-что прочитать. Я было подумал, что это бред, но теперь…

Бриенна пробежалась глазами по тексту, и все поплыло. Джейме оказался рядом, и она устало прислонилась к нему спиной. Он с мученическим вздохом взял ее на руки и унес на кровать, бережно накрывая собой и мехом.

- Говорил же, не падай в обморок… - укоризненно шептал он ей в ухо.

- Ты говорил там, - спорила Бриенна, зажав в кулаке ткань его куртки. – Про “здесь” мы не говорили.

- И правда…

- Значит, она мой дракон…. Но как? Во мне если и есть кровь Таргариенов, то совсем капля…

- Я думаю, что это дракон нашего ребенка, – задумчиво произнес Джейме. – Она лижет твой живот, проверяя, как он там. Лучше всякого мейстера, тебе не кажется? Мне начинает нравиться твоя зверушка.

========== 11. Танец драконов / Селвин ==========

Черный дракон опустился на лапы, рыская хвостом из стороны в сторону для равновесия. Селвин не впервые наблюдал со стороны, как приземляется такой огромный зверь, но был удивлен, насколько по-разному драконы это делали. Вхагар была чуть меньше черного дракона, но приземлялась плавно, как-то по-женски, что ли. Сначала она опускала задние лапы и хвост, и только потом передние, опирая их, словно утверждая свое положение на земле. Несмотря на свои габариты, его драконица была гибкой и лилась как жидкий металл серебристого цвета. Особенно красиво ее чешуя блестела в лунном свете.

Этот дракон приземлялся совершенно иначе. Он садился жестко, ударяя всеми четырьмя лапами в почву, объявляя сразу: «Я здесь, дорогу мне!», и только потом, размахивая хвостом, он выравнивал свое мощное тело над землей. Теперь же он сворачивал хвост как парадную лестницу, чтобы Королева могла по ней спуститься. Дейенерис Таргариен, Бурерожденнная, Разрушительнница Оков, Неопалимая, Королева андалов, ройнаров и Первых людей ступала по хвосту дракона уверенно и ловко. Однако на земле она не производила такого грозного впечатления. Невысокая, плотная, с длинными серебряными волосами и фиалковыми глазами.

- Глаза и правда красивые, - подумал Селвин про себя. – Интересный цвет. Но Лучница красивее ее.

Мысль, что Лучница красива, засела в его голове с самого момента встречи. Он глазел на нее украдкой за столом. Она очень аккуратно ела, словно не веря, что столько еды предназначено ей. Вот почему она такая тоненькая. Наверное, мало ест и много бегает, задумался юноша. Она здорово удивила всех на завтраке: собрав со стола полную тарелку еды, девушка принесла и поставила в центр их стола. И пока растерянный Селвин открыв рот наблюдал за ней, это приметили близнецы. Теперь они по ролям изображали, каким он был ослом, и потешались над ним. Пока отец не сказал им что-то такое, отчего они вдруг перестали ржать и начали относиться к Селвину как к тяжело больному. Это тоже бесило, и он не знал, что бесило его больше. Он так и не узнал, это по доброте душевной девушка принесла блюдо с едой со стола выше соли или назло хозяйке. В первом случае это была такая наивная простота и забота, что у него начинались перебои с дыханием. А во втором это был вызов, который он почему-то тоже одобрил. Ему сходу не понравилась Санса Старк, еще до подслушанного разговора между родителями. Она была еще молодой, но мама выглядела гораздо более живой и настоящей, хотя когда-то, наверное, Хранительница Севера была потрясающе красива. Теперь же всю ее красоту портила жесткая гримаса на лице, словно ниткой стянутый рот и маленькие постоянно сжатые кулаки.

Пока он рассуждал, Дейенерис сошла со своего дракона и устремилась к воротам замка. Посмотреть на легендарного черного королевского дракона собрались почти все. Неожиданно его локтя коснулась чья-то маленькая ручка, и знакомый голос произнес:

- Вхагар красивее.

- Она другая, - улыбнувшись своим мыслям, начал отвечать он, - драконицы, конечно, красивее драконов.

- Не всегда, - грустно качнула головой Лучница. В ее глазах был непонятный упрек. – Вот утки серые и незаметные, но самцы у них красивые.

- Но драконы – не утки, - возразил Селвин. – Вхагар изящнее, а черный…

- Дрогон, - прошептала девушка. – Папа говорит, он Дрогон.

- Дрогон более крепкий, – продолжил мысль Селвин. – Каждый дракон красив по-своему. Как люди.

Он чувствовал себя полным идиотом, ляпнув ей такое.

- Люди, - задумчиво начала она, заглядывая ему в глаза, - тоже бывают разные. Некоторые очень красивы, так что заметно всем. А некоторые нет.

- Ну, наверное, не знаю, - удивился он. Единственное по-настоящему красивое создание сейчас рассуждало с ним о красоте, и он был готов провалиться сквозь землю. Все его красноречие, так выручавшее раньше, словно сдуло ветром.

- Значит, ты согласен? – прошептала она с затаенной болью в глазах. Он не мог этого выносить и не знал, что сделать, чтобы ей стало лучше. Что-то тревожило девушку.

- Я знаю, - начал он, пытаясь сделать голос уверенным, - что есть люди, особенно красивые для других людей.

Девушка вспыхнула, прижав ко рту кулачок. Окружающий мир словно отхлынул, оставив их наедине. Неужели он это скажет? А если она ждет совсем не этого? Селвин очертя голову бросился в омут собственной храбрости.

- Ты – красивая! - произнес он хриплым шепотом. – Для меня ты красивая.

Она молчала, потрясенно глядя на него. А потом вдруг взяла его за руку, сжав крепко ладонь. Рука Лучницы была маленькой и мозолистой.

- И ты, - наконец выговорила она. – Красивый.

- Селвин! - донесся снизу голос матери. Он оперся о зубцы и высунулся из бойницы. Три пары женских глаз с интересом наблюдали за ним.

- Спустись к нам, Селвин, - попросила Дейенерис, и в ее голосе звучал перезвон серебряных колокольчиков. Юноша по-прежнему сжимал руку Лучницы в своей.