— Ты сейчас раскроешь мне все тайны, а потом будешь вынужден убить меня, так? — уточнил Теон. — Кончай проповедь.

Робб начал одеваться, натягивая футболку через голову. Растрепанные волосы рваными рыжими брызгами выплеснулись из ворота, окатили плечи медью. Мне плевать, что ты женишься. Ты мой, и я тебя не отдам.

Они едва успели одеться и кое-как навести на диване подобие порядка, когда в замке повернулся ключ.

— Добрый вечер, — выступил вперед Робб, по привычке беря все на себя. — Я Роберт Старк, и Бри послала нас за таблетками.

— А, ну привет, — сообщил совершенно не удивившийся Тарт. Кремень-мужик. — Дочь намерена явиться к ужину?

— Пока непонятно, — сообщил Робб, закрывая сундук с разнообразными колесами, марлечками и шприцами. — У Джендри репетируют, искать, если что, там.

— Добро, — сказал Тарт, положив тяжелую руку на плечо Робба. — Я помню, Бри говорила, ты, стало быть, капитан у Волков, так?

— Да, капитан, — улыбнулся Робб.

— А ты, скорее всего, Теон. Бри упоминала, что вы дружите, — Теон кивнул, а Тарт взглянул на Робба, его губы едва тронула улыбка. — Эх, я уже и забыл, как это… А когда-то в доме было шумно от друзей сына. Ну, да ладно. Заходите на чай, коли будете в наших краях.

— Хорошо, — ответил Робб.

— Плохо выглядишь, Роберт, — сообщил Тарт в конце. — Видно, не зря моя дочь послала тебя за допингом. Ты пригляди за ним, дойдет ли до Джендри?

— Пригляжу, — пообещал Теон уверенно.

***

Ветер задувал шквалами, бросал в лица мелкую морось дождя и иногда брызги волнующегося внизу моря.

— В твоём состоянии ехать сюда — идея не из лучших, — сообщил Теон в самое ухо волка.

— У меня нет никакой инфлюэнцы, — глухо произнес Робб, не отрывая взгляда от волн. — Отступись.

— И сидеть на камнях долго чревато.

— Это мои реплики, — фыркнул Робб.

— Дурак, ты не видишь себя со стороны. Сейчас ты даже о себе не можешь позаботиться.

Он плотнее прижался к его спине, закрывая собой от ветра, обнял за плечи. Стоило большого труда уговорить волка не подходить к морю, и даже разувание он не одобрил. Не хватало ещё какого-нибудь дурацкого самоубийства по глупости. Так они оказались на плоском камне сильно выше линии прибоя и на такой высоте над морем, чтобы кое-кто не сиганул вниз наверняка. Капюшон временами слетал с головы Теона под порывами ветра, ввинчивающегося в каждую складку одежды, воюющего в скалах. Это не имело значения сейчас, надо было удержать его на грани, не позволить совершить глупость большую, чем женитьба.

Робб заторможенным движением подтянул горлышко бутылки к губам, сделал большой глоток и поднял ее чуть выше над плечом. Теон с сомнением отпустил одну руку, крепче придерживая за плечо оставшейся, пригубил и вернул бутылку. Алкоголь обжёг небо, пролился ядовитым дождем в недра, пытаясь согреть. Он возобновил захват. Робб начал мелко подрагивать.

— Пора валить отсюда, — сообщил кракен, — пока мы оба не превратились в элемент ландшафта — серый и бездыханный.

— Это было бы правильно, — бесцветным голосом сообщил Робб, едва разжимая губы. — Я так себя и чувствую.

— Знаешь, если бы ты не упрямился, сейчас на одну грелку рядом было бы больше, — Робб не ответил, и Теон дожал: — Зачем послал Сандора, а? Он так хотел тебе помочь.

— Прекрати, — донеслось до него с очередной порцией брызг, изранивших лицо, как шрапнель, — он бы с нами не поехал.

— Ну разумеется, как порядочный лирический герой, он бы тебя напоил таблетками, измерил температурку и менял бы повязки на твоём горячем лбу лбу, как верный пёс сидя у кровати, — развил мысль Теон.

— Ерунда какая, — произнес Робб, но прозвучало это неуверенно. Теон почувствовал подступающую злость, смешанную с жалостью.

— Прямо вот так все плохо? Робб, не отрицай, ты этого хочешь.

— Какая теперь вообще разница? — произнес он, продолжая смотреть в море. На пальцы Теона, зажатые в замок на его груди груди, упала первая теплая капля.

— Ты его любишь? — спросил он, сам не понимая, для чего. Всего лишь хотел подколоть его хоть чем-то, зацепить, вытащить на поверхность, а сделал только хуже. ≪Почему тогда больно мне? ≫

Робб молчал очень долго.

— Это неважно, — произнес он наконец, накрыв его руки ладонью. — Не надо тебе это знать.

— Решаешь за меня? Робб, ты идиот. Неужели ты не понял, что такой ответ все равно, что да?

— Нет, — сообщил ему Робб. — Это не так.

— Ты всегда все знаешь, — сообщил Теон. В глазах темнело от бешенства. — Ты и сейчас знаешь ответ. Знаешь, но считаешь, что я не должен знать. Сколько ещё ты будешь держать меня у подола, как дитё? Я имею право быть в курсе, потому что…

Он запнулся, сглотнул и замолчал. А потом расцепил руки и отодвинулся, вставая. Робб остался сидеть.

— Будет правильно, — произнес он он, не поворачиваясь, — если ты оставишь меня сейчас и уйдешь.

— Вот уж нет! — закричал Теон, перебивая желание открутить ему рыжую голову. В голове всплыла картинка, как бы он это сделал. Вот смыкает руки на шее, давит, и его кожи касаются щекотные рыжие локоны, такие мягкие на ощупь… Пекло! Он со злостью пнул ближний мелкий камень, и тот покатился вниз, увлекая за собой небольшую шумную осыпь. — Мы пришли сюда вдвоем и уйдем вдвоем. Я тебя не оставлю.

Он дёрнул его за руку, вынуждая встать, подставил плечо и рывком выдернул Робба с камня. Тот пошатнулся, но устоял на ногах. В глазах плескалась вина.

— Это глупо, Теон. Нет никакого будущего. Оставь меня.

— Здесь?

— Вообще, — произнес Робб тихо и посмотрел на него так, словно за спиной Грейджоя смерч пожирал селения одно за другим, свистя подбираясь к ним.

Они застыли друг напротив друга. Робб опустил взгляд, снова прикладываясь к бутылке. Это был самый дурацкий способ пить хороший вискарь. Теон забрал у него почти пустую ёмкость, опрокинул в себя, отбросил и сообщил:

— Мне плевать, кого ты любишь и во что ты веришь. Мне по барабану, что будет завтра. И я никуда, слышишь меня, никуда не уйду!

— Почему? — Робб поднял на него усталый потерянный взгляд.

— Потому что я твой, забыл?

Край его губ едва дрогнул, обозначая если не улыбку, то ее тень.

— Ты — мой, — прошептал он. И казалось, слово отражается от скал и кружит в ветре, выносится каждой волной и копится на песке с их накатом.

***

— Когда-когда?

Голос Кейтилин Старк более всего напоминал истерический плач чайки.

— Я же говорю, в начале пятого, — всхлипывала рядом Джейни. — Они шумели, я слышала из коридора. Пели песни, матерились.

— И до сих пор спят?

— Там, где упали. Как есть, даже в ботинках. Я с утра зашла к Теону, наткнулась на них.

— Не думала, что мой сын опустится до такого… — гневно взлетел голос женщины. — Я поговорю с ним, когда проспится.

≪Знала бы ты, до чего он со мной опустился… О да, ведь можно было предвидеть, да, леди Старк? Вы же меня знаете, — Теон огляделся в поисках воды, чертыхнулся вполголоса и упал обратно на кровать, подгребая к себе Робба. — Дура, могла бы хоть воды принести, раз все равно караулила. Идиотка несчастная. И орать, непременно надо орать, как две психованные гарпии, под дверью≫.

— Так они не знают?

— Скорее всего.

«И знать ничего не хотят, — подытожил Теон, — он рядом, остальное идёт в сад». Парень прикрыл голую шею Старка его же шарфом и провалился в сон снова.

========== 7.25. Не отпускай меня / Санса/ Сандор ==========

Ограда, мокрый снег,

Случайное тепло

Чужих ключей в моей руке.

Распластан день на паперти тоски,

О чём-то стонут языки,

И привкус меди на губах у тех, кто всё забудет.

Я знаю, ты уйдёшь,

И будет небо плыть

За тобой.

Ты так любила жить,

И, может, оттого,

Что ты жила на краю,

Где я сейчас стою.