— Арь, — было начал он укоризненно, но в кино был какой-то переломный момент с напряженней паузой и мелкими музыкальными завываниями на заднем плане, которые должны были показать, что у героя душевные метания, не иначе.

Глаза Арьи едва торчали над плечом Джендри, но нижний край луча проектора проходил невысоко над ее головой, потому наклонившись к ней с выговором, Джендри замер и поцеловал ее, медленно склонив шею. Губы его были слишком бережными, и долго такими не остались, потому что у обоих начиналась какая-то цепная реакция, стоило поцеловаться. В первые пару раз Арья вообще была не состоянии что-то думать, просто знала, что оттащить ее будет возможно только четверкой лошадей, и то она сочувствовала тягловым животным и сомневалась в целесообразности их практического применения, а главное в том, что белогривые справятся. С Джедом что-то тоже происходило, сродни тому яростному бешенству, что она порой специально вызывала на площадке или гораздо реже наблюдала в спорах с тем же Джоффри или отцом. Сам Уотерс называл это «баратеоновской яростью», а Арья называла для себя «включить Баратеона». Постепенно она все больше привыкала к нему, изучала и теперь, не прекращая поцелуй могла почувствовать, когда же Джед «включит Баратеона», когда его пальцы сожмут ее тело так, что она будет ощущать их жар отдельными огненными точками, когда дыхание сорвется на хрип, когда движения ускорятся раза в два, и все сольется в практически беззвучный дикий танец. Контролировал ли себя Джед в этот момент, она не знала наверняка, но подозревала, что не особенно, почему и боится таких состояний. Что до самой Арьи, то ей до дрожи в пальцах хотелось вызывать это состояние у парня, потому что он делал то, чего она страстно желала, а контролировать свои порывы она никогда и не собиралась. Одного дурака, желающего контролировать не поддающееся контролю, на их пару по-любому хватит, считала девушка.

Страсть захлестывала, переливаясь через край. Вниз во тьму под ногами улетела куртка Арьи, заблаговременно расстегнутая наполовину, так что оставалось лишь рвануть молнию резким движением. Ее руки блуждали по шее и груди парня, обнимали затылок, его руки прижимали девушку плотно, проходя от лопаток до бедер. Арья перенесла колено по другую сторону кресла, оказавшись лицом к Джеду на его коленях, и поцеловала в острый выступ челюсти на пол пути от подбородка к скуле, почти кусая. Уотерс перехватил ее губы, едва ей стоило оторваться, впился, прижал к себе, придвигая ближе ее бедра. Арья вскрикнула и перегнулась назад, пронизанная светом, успела ощутить, как его руки скользнули со спины на грудь, а бедра конвульсивно дернулись под ней, сближая тела, и … Джед «проснулся».

— Черт! — выдохнул он, притягивая ее назад, сгребая и безжалостно разворачивая боком, а когда она попыталась оказать сопротивление, тот с каменным лицом ссадил ее офигевшее тело на соседнее кресло. Арья немедленно закинула ему на колени ноги, а Уотерс посмотрел на нее грозно.

— Давай без глупостей, — попросил он почти рыча, так что вздрогнул даже сам, а Арья так вообще облизнулась. — Арь-я!

— Что, Арья? Я тут не сама с собой целуюсь, — мурлыкнула она, осторожно задевая лежащей на коленях парня стопой его пах. Он вдохнул так, словно собирался поднимать штангу. А потом осторожно, но быстро перехватил обе ее ноги, вытянул и сложил парой поленьев поперек своих колен так целомудренно, словно это было постановочное фото класса или команды — бессмысленное и официозное.

— Не сама с собой. Я тоже в этом участвую, — он говорил медленно, пытаясь успокоить ее, и закономерно беся, — с удовольствием. И ты знаешь, что я дальше не зайду.

— Совершенно зря! — выпалила Арья, отворачиваясь к экрану. От его ладоней, покоящихся на ее голенях, шел жар, прожигая насквозь. Из всех парней, которым по рассказам «только одного и надо», мне достался особо принципиальный и высокоморальный. Тьфу.

— Я не стану делать того, что считаю неправильным, ты знаешь, — баратеоновская ярость была сравнима только с их же упрямством. Будь они прокляты!

Арья не стала ничего отвечать, пытаясь досмотреть кино. А потом украдкой обернулась в другую сторону. Значит, не привиделось. А я еще и думаю, почему из того угла просто несет фиалковым запахом? Ненавижу ее духи, от них вся машина того гляди расцветет. Ну, будет чем шантажировать эту сплетницу или… Стоп. Если она сидит там, значит она нас видела. Ну, теоретически могла видеть. Арья вгляделась во мрак, забив и на фильм и на Джендри разом — на первый из-за того, что в этот момент главной героини в кадре не было, а на другого из-за его долбаного упрямства.

Санса угадывалась на несколько сидений левее ее бледным силуэтом на фоне темного зала. Ее выдавали рыжие волосы, в беспорядке разбросанные по плечам, словно она попала в эпицентр тайфуна, когда вышла с утра за хлебом, но умудрилась этого не заметить. Сидела сестра прямо, словно проглотила шомпол, а ее спутник почти сливался с тенями, как порядочный вампир. Арья замерла, вся став ожиданием притихла, прижав глаз к щели между креслами так, чтобы ее голова не торчала над рядом сидений. И дождалась резко врубившегося вместе с бравурной музыкой проектора. Лицо Сансы проступило в его луче полностью, с закушенной губой и огромными глазами на пол лица, распахнутыми то ли от страха, то ли еще от чего, где ж ее понять. Спутник же как раз откинул с лица прядь волос и Арья наконец узнала в крупном парне Сандора по родимому пятну на щеке. Хоу-хоу-хоу…

— Злишься? — прошептал Джендри тихо, пользуясь паузой в кино. Он осторожно погладил ее ногу, спугнув небольшой табун мурашек.

— Не-а, — отозвалась Арья.

— Мириться будешь?

— Я согласна на поцелуй. Просто поцелуй. И все, — хихикнула Арья. Джендри посмотрел на нее укоризненно.

— Фильм ты досматривать не будешь?

— Ты перескажешь, и так ясно, что добро победило, зло наказано, и кто-нибудь непременно умер из добрых, а пока мстили могли убить кого-нибудь злого….

Джендри улыбнулся.

— Действительно не злишься, — он нежно провел ладонью по ее стопе под пальцами по своду к пятке. Арья прикрыла глаза от удовольствия. Все что он делает так классно, и он не подпускает меня ближе, хоть ты тресни. Просто огромный-преогромный торт-мороженое, а меня заставляют есть его по одной ложке, да еще и запирают на ключ в остальное время. Добром это не кончится, у меня просто поплавится мозг.

Она стояла над умывальником, делая вид, что моет руки, когда Санса вышла из кабинки женского туалета. Арье там было делать совершенно нечего, но она видела ускользающую рыжую гриву сестры и решила ковать железо не отходя от кассы.

— Я видела тебя с Сандором, — выпалила она шепотом, когда Санса встала у соседнего умывальника.

— Я видела тебя с Джендри, — парировала Санса таким тоном, словно это все уравнивало. Она что, не знает? Арья быстро прикинула в уме. Вышло, что сестра не в курсе.

— Да ты что? — уточнила Арья в пространство, лихорадочно размышляя. В принципе, в последнее время она нигде мне не переходила дорогу, ведет себя сносно, с Бри очень помогала, собирается с ней по магазинам как раз… Может простить ей? Но как же священная война до победы? Прощу на первый раз… А там посмотрим.

— Ок, квиты, — буркнула Арья. — Ты обещаешь молчать?

— Да, если молчать будешь ты, — серьезно сказала Санса, краска медленно окрасила ее щеки. Ага, вот это прокол. Она его прямо вот так любит? Ну, не самый хреновый выбор, могло быть хуже.

— Могила, — сказала Арья. — Ты первая…

Санса поправила волосы, долго пялилась в зеркало что-то подмазывыя, махая кисточкой вокруг глаз, одергивая одежду, пятнадцать раз посмотрела на себя во всех ракурсах и наконец покинула уборную. Безумная пичужка, подытожила Арья. Безголовая к тому же, но она моя сестра.

========== 7.7. Я знаю, что ты знаешь / Санса / Сандор ==========

Мышка-«наружка», лягушка-«прослушка»,

Все свои тайны хранят под подушкой,