— У нас тут не средние века, а это не осажденный замок, — Тайвин саркастически хмыкнул.
— Значит, мы поняли друг друга? — Эддард как всегда переспрашивал по сто раз. Не верит, правильно делает.
— Я намерен войти и навестить сына. До твоих дел в больнице мне дела нет, — отрезал Тайвин, — Джейме будут охранять, пока он не поправится, и обсуждать это со Старком не считаю нужным.
— Бриенна под моей защитой, как гостья моей дочери, — ответил Эддард. — Я выставляю ее охрану, она также перекроет территорию и помещения в больнице. И мне необходимо узнать, в каком она состоянии сейчас.
— Мне дела нет до Бриенны, — с каменным лицом соврал Тайвин, — меня интересует сын. И я уверен, персоналу хватило ума разместить их максимально далеко.
Дверь хлопнула, и на крыльцо выбежала Джоанна. Поверх ее халата было накинуто чье-то безразмерное серое пальто, лежащее на ее плечах словно шинель. Боевая подруга, подумал Тайвин с нежностью.
— Эддард Старк, Тайвин Ланнистер, — скороговоркой начала она, кивая им по очереди, — вы парализовали работу всей больницы. Пока я говорю с вами, директор сидит с зеленым лицом и держит руку над кнопкой экстренной эвакуации. Половина медсестер в шоке. Медбратья глушат спирт, больные на низком старте готовы бежать, как тараканы из-под тапка. Вы что творите? Что это за ребячество, мальчики?
Она была прекрасна в гневе. Шапочка сбилась с волос, и один крупный золотой завиток упал ей на лоб. Тайвин ухмылялся, наблюдая за реакцией Старка. Сначала он опешил, а потом его лицо закаменело в напряженной попытке анализа… Ну-ну.
— Мы знакомы? — наконец выдал Эддард. — Вы — Молчаливая Сестра…
— Да, меня так называли много лет, теперь уж не зовут, — Джоанна нетерпеливо сцепила руки, пробуравила Старка фирменным своим взглядом и продолжила: — После этого дня, вероятно, меня станут называть иначе, возможно, даже Болтливой Сестрой. Несущественно. Повторяю вопрос, — сказала она с тайвиновскими нотками, и лицо Эддарда озарила гримаса узнавания, — какого черта эта демонстрация силы у дверей?
— Я приехал навестить Бриенну Тарт, гостью нашего дома, — начал Старк взвешивая каждое слово, — дети ехали прямо из школы. И я узнал тебя, покойная Джоанна Ланнистер.
Тайвин рыкнул, сокращая расстояние до Эддарда, но Джоанна перехватила его и остановила, встав между ними.
— Тай, прекрати немедленно, — она была очень зла, — Старк прав, я Джоанна Ланнистер, много лет считавшаяся покойной. Это правда, она не может ранить.
— Скажи это нашему сыну и уже пусти меня к нему… — начал Тайвин. Адреналин горячил его кровь, наполняя жилы жидким огнем.
— Никто из вас не войдет в эту дверь. Сегодня, — веско уронила Джоанна, скрещивая руки на груди. Главы кланов обменялись одинаково обескураженными взглядами. Тайвин кашлянул и начал:
— Что это значит, Джоанна?
— Детям оказана помощь. Вы им не нужны. Ваши разборки, ваши люди, ваши мнения — все это им сейчас не нужно. Они еще не пришли в себя, а когда придут — им нужно разобраться друг с другом, — Джоанна говорила довольно спокойно, но глаза ее горели бешеным огнем. Осторожно. Очень осторожно.
— Если есть вероятность вреда Бриенне, я оставлю охрану внутри… — начал Эддард и получил гневную отповедь:
— Они вне опасности. Они опасны сами себе и друг другу. Прекратите свою дурацкую войнушку и послушайте внимательно! Мы не для того привозим сюда людей, чтобы они сходили с ума от вида машин под окнами и вооруженных людей, притворяющихся прохожими. Уже сейчас в больнице слишком много странных «посетителей». Здесь не только ваши дети — здесь другие люди. Их много, и всех их мы обязаны лечить. Уезжайте со своей холодной войной отсюда куда угодно, к чертовой матери, дайте нам делать свою работу! — под конец она уже кричала. Эддард молчал.
— Я не считаю возможным спасать одного человека за счет других. Вы правы. Мы ослабим охрану периметра, — он говорил с трудом, но решительно. — Но люди в больнице тоже должны быть, вы же понимаете?
— Да сколько угодно! Поставьте по два гвардейца и два мушкетера у их палаты, Ланны и Старки, или договоритесь еще как-то. Но бога ради, быстрее. Может быть, прямо сейчас, пока я трачу на вас время, кто-то умирает.
— Иди, Джо, мы разберемся, — она взметнула на него глаза недовольно. Он добавил тепло: — Ты простудишься в этом пальто, иди, спасай. Я обещаю тебе убрать «гвардейцев».
Она перевела взгляд на Неда. Тот кивнул, подтверждая, и произнес:
— Клянусь.
Патетическая зараза, почти вслух подумал Тайвин.
Джоанна взошла на крыльцо и обернулась у дверей.
— Полный покой сутки. Возможно, двое. Я сообщу, когда можно будет навещать.
========== 7.3. Тысяча и одно слово /Джейме ==========
«Я не вернусь, —
Так говорил когда-то, и туман
Глотал мои слова
И превращал их в воду. —
Я все отдам
За продолжение пути
Оставлю позади
Свою беспечную свободу».
Не потерять бы в серебре
Ее одну
Заветную…
Би2 — Серебро
Ему снова снились странные сны. В последнем он видел Бриенну с деревянным мечом в медвежьей яме. Он спрыгнул туда, заслоняя ее, встал перед медведем, видя огромную пасть и мех так близко, расслышал свист арбалета… И проснулся. Он открыл глаза, обнаружил над собой белый больничный потолок и чуть не расхохотался. Я снова сломал руку? Что со мной, черт побери, опять? Ох, он согласен на любую травму, если за ним снова будет ухаживать Бри…
Капельница мерно капала над ним, мысли туманились. В его сне Бри была странно одета в розовые кружева, которые мешали ей двигаться и совсем не украшали. Добровольно она бы так не оделась… Он попытался подняться на локтях, голова замутилась, руки не слушались. Он снова провалился в сон.
Второе пробуждение было более легким. Над ним стояла мама, меняя капельницу. Странно, она редко делала это сама, чаще прибегали девочки или Бри… Мама увидела его глаза и обратилась тихо:
— Здесь ты в безопасности. Ты здорово напугал нас с отцом, Джейме, — она присела рядом, взяв его за руку. От ее касания он почувствовал, что память возвращается к нему. Шум в ушах, отчаяние, мгновенное беспамятство, машина в ограждении, балансирующая на краю. Он сам выбрался? Вряд ли. Почему тогда он до сих пор жив?
— Ты вспомнил? — она гладила его по руке и смотрела ласково. — Тебя вытащил Подрик Пейн. Он отказался объяснить, как он там отказался. Но он спас тебе жизнь.
Джейме не помнил Подрика, однако его мотив ему был не близок, хоть и понятен. Подрику нравилась Бри, и он вполне мог позаботиться о нем ради нее. Совет да любовь…
— Спасибо ему, — без выражения сказал он.
— Тебе нужно еще кое-что знать. Тебя привезли быстро, и первым делом узнали родные, и… Бриенна тоже узнала, что ты пытался с собой покончить…
Сердце его забилось бешено, перестало хватать дыхания. Что бы он сделал, узнав такое про нее?
— С ней все в порядке? Мама, скажи, что бы там ни было, я должен знать! — он рванулся и понял с возмущением, что руки его и ноги фиксированы бинтами к койке.
— Жива, но очень измотана. В том числе твоими поступками. Это нервное истощение, но это пройдет. И оставь в покое бинты — самоубийц в больницах не жалуют.
— Я могу ее увидеть? — он бешено захотел коснуться ее волос, обнять и баюкать, пока она не успокоится.
— Когда она проснется. Не тревожь ее, имей терпение. Я выторговала вам общую палату и сутки времени. Вы должны поговорить. Больше тянуть нельзя. Расскажи ей все, как есть, и удачи.
Джейме обещал ждать. Голые стены палаты напоминали склеп. Разве что жизнерадостный цвет отвлекал от мыслей о казематах. Зато в голове вились настойчиво воспоминания. Грезы были слишком реальными и, чем черт не шутит, вполне воплотимыми однажды. Осталось пройти унизительную процедуру извинения, но он был готов к ней как никогда прежде.
