Дорожка заснеженного парка начала переходить в тропинку, когда Санса неловко оступилась и выронила сумочку, хотя они и шли довольно медленно, болтая о какой-то ерунде.
И он, конечно, ее поднял. И на секунду глянул в глаза снизу вверх. А потом поцеловал именно так, как она себе и воображала. Горячее дыхание смешивалось, мороз покалывал щеки, организм ликовал. Счастье подступало к горлу, как пузырики в бутылке шампанского, которое кто-то неосторожно тряханул.
Она смотрела в его глаза. Какие удивительно длинные ресницы, как у девчонки. Сколько людей разглядывали их так, как я сейчас, интересно? А черные какие…
— Санса, — тихо выдохнул он ее имя, едва губы разомкнулись. И они замерли лицом к лицу. Пуховый снег обрамлял его лицо, оседая хлопьями на скулах. Вблизи след на щеке похож на ожог даже больше чем издали. Санса осторожно протянула руку, касаясь родимого пятна. Он прикрыл глаза в ответ, хотя сначала вздрогнул напряженно.
— Больно? — пискнула Санса.
— Нет. Хорошо, — пробасил Сандор тем хриплым грубым голосом, от которого у нее земля уходила из-под ног раз за разом. Ее ладонь, лежащая на его щеке, враз стала горячей. Она смутилась, опуская ее, и скользнула рукой обратно в варежку немного нервно.
— Пойдем, — попросила она тихо себе под нос.
— Пойдем, — согласился Сандор.
***
Это было маленькое домашнее кафе. Снаружи оно было примечательно только вывеской — резной орнамент покрывал буквы с уже не читаемым названием. Санса помедлила у входа, но в конце все-таки доверилась Сандору. Она совсем не знала этот район.
Внутри было довольно уютно. Старый купеческий особняк, а может быть, какая-то контора века этак девятнадцатого, попыталась определить девушка. Изразцы на печке в углу, которая явно когда-то отапливала комнатку, глубокий подоконник с цветами, и самое прекрасное — беленый низкий потолок с едва проступающими краями кирпичей, выложенных аккуратным сводом. Деревянный стол с гнутыми ножками, тяжелое кресло, в которое ей помог усесться Сандор. Они пили облепиховый чай вприкуску с медовыми пряниками и говорили о какой-то ерунде. Ее все больше обволакивала простая, но какая-то очень комфортная аура этого маленького уютного места, когда у Сандора резко зазвонил телефон. Санса как раз собиралась рассказать о том, как сложно все время оставаться чуткой и понимающей с Бриенной и как здорово было выбраться. Сандор сказал в трубку: «Да», и лицо его резко осунулось. В первый момент девушка даже испугалась, не случилось ли что с его близкими. Но он быстро рассеял ее сомнения:
— Стоп, — отрезал он спокойно, но неуклонно. — Ночуй у меня. Где ты?
Недолгую паузу он был напряжен, как собака, потерявшая след. А потом снова резко вступил в диалог:
— Что ты видишь вокруг? Описывай все. Да. Да. Так. Справа аллея? Слева дорога? Я понял. Стой и никуда не уходи. А лучше сядь. Я все сделаю.
Он повесил трубку и немедленно снова набрал кого-то. Ей он бросил умоляющий знак подождать секунду.
— Па! Забери Джейме. Перекресток Ивовой и 3-й Яблоневой. Да, именно там. Успеешь? Он ночует у нас. Да, отбой. Я буду… перезвоню тебе.
Наконец он повесил трубку, положил телефон на стол и осторожно забрал ее руки в свои. Все возражения, все страхи и тревоги начали улетучиваться мгновенно. Его манера касаться ее слишком успокаивала, заставляла растекаться по столу и терять остатки мозга. Соберись, ну что ты, в самом деле? Как будто тебя за руку никто никогда не держал!
Так не держал. Никто. Никогда.
— Я очень виноват, но мне надо бежать. Понимаешь, Джейме в последнее время требует присмотра. Его надо забрать тут в одном месте. Как мне проводить тебя? Ты не обиделась?
Как можно на тебя обижаться, когда ты делаешь то же самое? Заботишься. Помогаешь.
— Я позвоню, — улыбнулась она, вынимая одну руку из его ладоней. Телефон ожил под ее пальцами, через секунды она услышала голос Пуля. — Добрый вечер, кто может подвезти меня в Винтерфелл? Да? О, это чудесно. Я сброшу адрес текстом.
Она повесила трубку.
— Как сюда подъехать? — она не знала как сказать это Сандору, но… — Знаешь, ты не подумай чего, но… Может быть, пока не стоит нам показываться вместе. Ну. На людях. Ты, как бы…
— Лев? — уточнил Сандор.
— Да. Или?
— Ты можешь считать меня нейтральным. Хотя ну какой я нейтральный. Ты… слишком нравишься мне, чтобы я прикидывался… Я бы очень хотел быть тебе своим, Санса.
Он меня поцелует, он меня поцелует, он меня поцелу…
Теплые губы, немного липкие от меда, теплые ладони на ее запястьях. Она сама не поняла, как ее левая рука, свободная от телефона, оказалась в его волосах, взлетела к затылку. Он выдохнул отчаянно, Санса прикусила его губу в поцелуе.
— Ой, прости, — прошептала она, чуть отстраняясь, и задохнулась в ответном касании, властном, не бережном. Совершенно и полностью подчиняющем волю.
— Машина, — шепнула она, едва оторвавшись.
— Тебе нужен адрес, — прохрипел Сандор. А ей все слышалось такое в его шепоте, что алел, казалось, даже затылок. — Мы на Ивовой, и если ты скрываешься… Назови перекресток Ивовой и 1-й Яблоневой. Я провожу и присмотрю из переулка, как ты сядешь в машину. А потом встречу Джейме. Не могу же я оставить тебя одну вечером в городе.
******
Поцелуй Сандора — прощальный, решительный, невыносимо горячий — еще цвел на губах, когда девушка скользнула к подъехавшему вольку. Из машины доносились звуки перебранки.
— Я не обязана отчитываться тебе, Джон!
— Да я просто спросил. Чего кипятишься?
— Того! Отвали! Пытки запрещены конвенцией ООН!
— Ох, ты ж, боже мой… Тайны мадридского двора. О, Санса, — повернулся к ней бастард.
— Да, представь себе.
То ли настроение Арьи было заразным, то ли ее наконец захватили шпионские страсти в исполнении ее и Сандора. Ох, бег по переулкам от машины к машине, по едва освещенной мостовой, по припорошенному льду понравился ей в основном крепко перехватывающими руками Сандора. Они неведомым образом возникали рядом всякий раз, когда она собиралась рухнуть куда-то. Предвкушение поцелуя иногда гораздо сильнее действует, чем он сам, подумалось вдруг девушке.
— Санса-а, — протянул Джон, видимо, не в первый раз. — А ты как провела вечер?
— Это допрос? — уточнила Санса. Арья хихикнула. — А право на один звонок и адвоката у меня есть?
— Да, они спелись, — кивнул Джон водителю. — Сестрички-лисички.
Санса ухмыльнулась, мол, да, мы такие. Отчего-то сравнение с Арьей совершенно ее не тронуло.
***
— Между прочим, очередь твоя.
Голос Робба доносился приглушенно из коридора. Санса замерла, прислушиваясь.
— Ты можешь внятно объяснить, зачем мы это делаем? — тяжелый вздох Теона прозвучал из-за углаэ — Я правда не вижу смысла.
— Тебе недостаточно, что смысл вижу я? — голос Робба звучал обиженно. Санса нахмурилась. Может, ей казалось, но брат был каким-то странным последнее время. Тревожным. Впрочем, все они были странными из-за Бриенны.
— Ну, давай, объясни мне, как умеешь только ты, — Теон говорил устало. — Разложи по полочкам, обоснуй каждую ерунду. И, может, я соглашусь.
— Ты знаешь, что ее нельзя оставлять одну.
— Так она и не одна, Робб, она с Джоном. Два это в два раза больше, чем один, насколько я помню.
— Джон, о… Теон, ну не валяй дурака. Он слишком… Блин, я не могу это сказать вслух.
— Потому что не о чем говорить вслух. Потому и не можешь. Тебе уперлось, чтобы я там был и разбавлял эту печальную компанию своими саркастическими замечаниями. Шел бы сам, раз видишь в этом такую нужду…
— Твоя очередь, Теон.
— Ты просто не хочешь дать мне шанса сегодня провести вечер с Джейни, вот и все. Завидуй молча.
Робб ничего не ответил. Спустя какое-то время Теон неожиданно извинился, поразив Сансу.
— Я не хотел тебя задеть, правда. Я… Робб, ну прости, я дурак. Я…
— Проехали, — интонация брата ей не понравилась. Грейджой опять проехал по его больным мозолям, вот гад. Надо будет найти Роббу какую-нибудь хорошую девчонку. Вот Алия та же, и уже без ума от него. И на балу они были прекрасной парой.
