— Хочешь поговорить о Серсее?
Изумрудные глаза прожигают насквозь. Хочу я о ней говорить? Он еще вполне может представить ее внутренним взором. В любой момент. Хочет он ее? По-любому. Найдите мне того, кто не хочет — сдам его в музей редкостей. И о чем тут, интересно, говорить? С ним? Он же не знает больше ни черта. Для него еще нет никаких вариантов. А для меня? Если бы я мог не думать о Бриенне. Вернуть ее. Бороться до конца.
— Нет, — отрезает Джейме, — Ты ее еще любишь. Нахрена? Думаешь, что нужен ей. Что самый дорогой ей человек. Что ближе нет никого.
— И что не так? — лицо двойника исказила болезненная гримаса. Словно ему совсем не нравилось это говорить, но он был вынужден. Словно я заставлял его, выжимая как тряпку. Досуха. — Нужен, да. И да, самый дорогой, самый близкий. Ты ее гребаный брат близнец, который держал ее за ногу при рождении. И ты постоянно рядом.
— Да, блин, еще осталось научится отпускать ее ногу — и цены мне не будет, — грубо пошутил Джейме. — У тебя все впереди, поверь. Тьма открытий, все охренительно важные. Одно веселее другого. И насмеешься, и наплачешься, обещаю.
— Да уж, по ходу, скучно не будет, — усмехнулась более ранняя версия.
— Не представляешь, насколько, — пообещал Джейме, собираясь опрокинуть еще по одной.
— И ты не просветишь, да? Не предостережешь?
Джейме скрипнул зубами. Он мог сказать сам себе что-то действительно ценное. Только нахрена? Что это изменит? Э, ну ты хотел бороться. Типа, признать проблему — тоже борьба, не?
— Не ври себе, — произнес он максимально честно. — Я заблуждался.
— А теперь познал истину и просветлен с первой по последнюю чакру?
Отражение отвернулось, а потом повернуло голову к нему. Гримаса злобы, даже ненависти на лице.
— Тебе все давалось легко, Джей. Легко приходило и легко уходило. Ты не жадный, что ты сейчас паришься, а?
— Есть важное. И иногда только ради этого стоит жить.
— Туфта. Есть твое желание и есть путь достижения. Ставишь цель и идешь. Все остальное — отговорки.
— Ты типа всегда добиваешься своего?
— Да. Я захотел стать лучшим — и стал. И если я решил, что Серсея будет со мной — она будет со мной.
Наивный мальчишка. Неужели я таким был? И тут он услышал мотив и, медленно сузив глаза, прожег отражение взглядом. Он насвистывал, а потом появились слова. Бред. Я никогда не любил Агату Кристи. И не пел.
Беги, беги, пока я не вижу
Прячься, прячься,
Но я узнаю, знаю,
Всех вас узнаю и найду.
Дыши, дыши, пока я не слышу
Кайся, кайся, но не надейся, я приду, золотая
I love you
— У нас мало времени, Джейме, — произнес парень, чокаясь своим наполненным стаканом с его пустым. — Время разговоров прошло. Помни, ты не должен сдаваться. Никогда.
Он как-то очутился на крыльце. В непослушных пальцах застыл телефон. Ему еще надо о стольком поговорить с собой, но морок рассеялся.
Черный автомобиль, больше похожий на катафалк, вынырнул из-за угла. Прекрасный цвет для того, кто хоронит себя заживо. Он рухнул на заднее сидение и немедленно отключился. На своей территории можно было не париться.
========== 6.10. Забота и внимание / Санса ==========
Санса бежала по школьному коридору со скоростью, являющейся максимальной, но при этом еще приемлемой для девушки на каблуках. Волосы ее тревожно развевались от движения, сумка хлопала по бедру. Сегодня она оделась на редкость просто: белые джинсы и светло-зеленый свитер, хорошо оттеняющий ее рыжие волосы. Сумка на длинном ремне словно была взята взаймы из гардероба Бриенны, а может, даже Арьи. В последние дни сестры слишком сблизились на почве лечения душевных ран их общей подруги, и, вероятно, именно потому Санса чувствовала потребность выглядеть незаметнее.
Бриенна первое время делила с ней комнату, и Санса не раз и не два вспоминала, как в этом же самом месте Бриенна уговаривала ее не убиваться сильно по Джоффри. Вот только ее собственная уговаривательная кампания не увенчалась столь же бурным успехом. Санса слишком быстро, как теперь она уже понимала, забыла своего прежнего парня и умудрилась влюбиться в Сандора. И отчего она так просто говорила об этом? А оттого, что Сандор пригласил ее на свидание. Самое настоящее, стопроцентное, старомодное и ужасно-ужасно ею желанное. Даже отловил ее в школе ради такого случая. И да, он выбрал прекрасный момент. Она, конечно, сочувствовала Бриенне, но ее кислая физиономия уже начинала сказываться на климате в их доме, и определенно, чтобы быть и дальше самой лучшей в мире жилеткой, ей требовался глоток свежего воздуха в другом месте. Скажем, в компании человека, который определенно заинтересовался ею, а она — им. Он отдаленно в курсе всей истории, но не несет ответственности за благополучие Бри, не должен за нее волноваться. Ох, как же тяжело постоянно за кем-то ухаживать. А ведь когда-то она хотела много-много детей. Трех, может, даже четырех. У мамы нас пятеро, еще Джон, Теон, и в доме всегда так шумно…
Она не успевала на их машину, по-дурацки заспорив в перемену с учителем истории. Дался ей этот Карфаген? Теперь она рисковала опоздать на транспорт в Винтерфелл. Робб был неимоверно строг сегодня, у команды намечалась тренировка, и капитан Волков жестко разъяснил всем, что ждать тех, кто долго телепается, не будут. Но Санса об этом вспомнила слишком поздно.
Самая длинная учебная неделя в ее жизни наконец заканчивалась самым долгожданным свиданием, и на ней был самый неподходящий наряд. Злясь на саму себя, она плюхнулась на кушетку у стены и набрала номер Сандора.
— Эм, привет, — начала она осторожно. — Ты знаешь, я вот еще в школе и не успеваю переодеться, и, может, нам…
— Санса, я тебя встречу, — отрезал Сандор. Его голос накрывал и обволакивал. Темное теплое облако. — Буду через пятнадцать минут.
— Хорошо, — удивленно констатировала девушка и уселась в вестибюле, раскрыв на коленках лэптоп. Она сидела, прикрыв глаза, и наслаждалась льющейся из наушников музыкой.
Скорее всего, она начала напевать. Мир отдалялся, смыкаясь где-то далеко за стенами ее грез. Потому, когда она приоткрыла глаза, впитывая какой-то особенно красивый пассаж из наушников, ее удивлению не было предела. Сандор сидел рядом, склонив голову набок, и задумчиво наблюдал за ней. И такое благоговение было в его взгляде, что она немедленно выдернула наушники из ушей, смущаясь, попыталась запаузить музыку, и потерпела неудачу. Вместо того, чтобы спокойно все закрыть и задать ему закономерный вопрос, как давно он ее ждет, девушка умудрилась выдернуть провод наушников из лэптопа, оглушив музыкой окрестности, чуть не уронить хрупкое устройство и едва не упасть, пытаясь его спасти от падения.
— Не хотел тебя тревожить, — произнес Сандор, не дожидаясь вопроса, и резкая отповедь, рождающаяся в ее гортани, так и не вылилась наружу. Какой он все-таки…
А потом он забрал у нее из рук лэптоп и аккуратно воткнул в него разъем наушников. И все это предельно бережно. А она по-прежнему молчала как дура, наблюдая. Здороваться теперь было бы как-то странно.
— Пойдем? — уточнил Сандор.
— Пешком? — наконец пискнула Санса, поражаясь, какой сдавленный звук родило ее горло.
— Да, здесь недалеко. И погода прекрасная, — тень пробежала по его лицу, — но если ты против…
— Нет, — поспешно заверила девушка. — Я за.
Легкий пух снегопада лениво кружился над ними, напоминая скорее тополиный. Ее рука лежала на сгибе его локтя, что было скорее вежливостью, поскольку необходимости не было. Дорожка была чисто вычищенной, ее медленно засыпал новый снег, еще почти незаметный на плоскости.
— Куда мы идем? — спросила Санса. — Ты мне только намекнул, а точно не сказал.
— Значит, это сюрприз будет, — улыбнулся Сандор. — Любишь сюрпризы?
— Приятные люблю, — ответила Санса, кутая нос в пушистый мех на вороте пуховика. Было совсем не холодно, но как-то знобило, что ли. Приятное ощущение, словно тысячи пушинок щекотали своим хвостами кожу, распространялось по ее телу от рук к ногам.
