— Страшно было? — снова переспросил он, поворачивая лицо девушки к себе. Бри моргнула и вдруг уткнулась ему в плечо.
— Тссс, тихо-тихо-тихо, — приговаривал он, обнимая ее крепко. Бриенна дрожала, но, когда сумела оторваться от него, ее глаза были сухими.
— Угу, — она осунулась и даже вроде бы побелела. Джейме притянул ее голову к себе, осторожно целуя в лоб.
— Умница, — произнес он, — ты прошла боевое крещение. Дальше будет попроще, надеюсь.
Тирион тактично отвернулся, а потом и вовсе ушел вглубь комнаты, видимо решив совершенно закономерно, что алиби надо обеспечивать на полную катушку. Он зашуршал нотами, а потом решительно заиграл. Первые аккорды он взял нежно, словно пытался погладить воробушка, но постепенно аккорды становились сильнее, а пассажи звонче.
— Битлз, — прошептала Бриенна изумленно.
— Угу, — подтвердил Джейме вполголоса, не желая прерывать брата. — Он большой поклонник их творчества.
Бриенна замерла как мышка, прислушиваясь. Джейме задумчиво сжимал ее в объятьях. А потом она вдруг вступила, тихо-тихо повторяя слова, аккуратно наложив их на мелодию.
And any time you feel the pain, hey, Jude, refrain
Donʼt carry the world upon your shoulders
Well donʼt you know that its a fool who plays it cool
By making his world a little colder
Она пела очень тихо, на грани слышимости, но Тирион ее все-таки засек и подхватил, соединил их голоса на бесконечном припеве.
Na na-na na-na-na-na Hey Jude
— У тебя красивый голос, — сказал ей Джейме, беря за руку. — Никогда раньше не слышал, как ты поешь.
— Да, поддерживаю предыдущего оратора, — Тирион развернулся к ним. — Ни одной неточной ноты. И тембр…
— Тсс, мы ее смущаем, — произнес Джейме, видя характерную краску на щеках и шее девушки. — Ну прости, это и правда было здорово.
Тирион решил разобраться с проблемой иначе: он заиграл другую песню и не прекращал свои упражнения, пока не нащупал те, что Бриенна знала и готова была подпевать. И это сработало лучше — она снова запела. Вытянув позвоночник струной, она сидела прямо, и голос от песни к песне становился все громче. Тирион потихоньку начал выведывать у нее знакомую музыку, и вот уже она сама что-то предлагает. Все же какая она легкая в общении, когда доверяет и не боится! К Тириону она прониклась, вероятно, еще в больнице, теперь же он был свидетелем зарождающегося взаимопонимания и дружбы. Он впитывал ее голос, заполняющий всю комнату. Она пела и становилась словно свободнее, как бы странно это ни звучало. Она попросила новую песню, и Тирион ее знал, но даже не попытался вступить, хотя мелодия предполагала два голоса.
Aaaaaahhhhhh…
Because the world is round it turns me on
Because the world is round…aaaaaahhhhhh
Because the wind is high it blows my mind
Because the wind is high…aaaaaaaahhhh
Love is all, love is new
Love is all, love is you
Because the sky is blue, it makes me cry
Because the sky is blue…aaaaaaaahhhh
Когда же последний аккорд замер в тиши комнаты, Тирион встал из-за пианино и подошел к Бриенне.
— Очень красиво. Пожалуйста, не прекращай петь, тебе ни в коем случае нельзя это забрасывать.
— Я, выходит, уже это забросила, — грустно улыбнулась Бриенна. — Когда-то я занималаcь музыкой дома, на Тарте.
— Ты так недавно здесь живешь, что не считаешь Гавань домом? — уточнил Джейме.
— Дом, понимаешь, он один, — он закрыла глаза. Джейме напрягся. — Там мама. Море. И все еще живы.
— Прости, прости, я не хотел, — немедленно начал он извиняться.
— Да нет, я в порядке, — слезы дрожали на ее глазах, но так и не сорвались вниз сверкающими ручейками. — Никто не любит слушать грустных историй, особенно, когда они страшные.
— Никто не любит, — согласился Джейме, беря ее за руку. — А я хочу знать. Мне не нравится бродить по твоей памяти как по минному полю. Мне нужна карта.
— Ладно, я расскажу, — Бриенна посмотрела на него с мольбой. — Попозже, я не хочу сейчас плакать, правда.
Они вышли втроем в коридор. Пока он вел свою девушку в ее комнату, прислушиваясь к затихающей в доме жизни, Тирион вдруг резко остановился, воздев указательный палец. Джейме и Бриенна тоже застыли.
— Музыка, — проговорила Бриенна тихо. — Фортепиано.
— Это отец, — пораженно произнес Тирион. — Он садится за инструмент очень редко. И для гостей никогда не играет. Что с ним, Джейме, ты понимаешь?
— Думаю, что понимаю, но наверняка лучше узнать у него, — попытался перевести разговор Джейме.
— Ты так легко от меня не отделаешься, догадливый ты мой, — сказал Тирион. — Я подожду тебя на лестнице…
Джейме толкнул дверь в гостевую плечом, нажал кнопку выключателя. Он знал планировки всех гостевых спален — часто здесь собирались его друзья или родственники. Комната была небольшой, но уютной. Плетеное кресло в углу, широкая кровать, рассчитанная скорее на двоих, чем на одного человека. Сюда могли поселить и пару, а кресло в прихожей легко превращалось в кушетку. Ванная комната была тоже своя, и он завел Бри внутрь, включив воду. Осторожно коснувшись ее губ поцелуем, он выкрутил горячую воду на полную и открыл кран. Они целовались, а маленькое помещение быстро наполнялось паром. Губы Бри были нежными и даже в чем-то требовательными. Ему и самому хотелось забыться сейчас, а лучше — заснуть рядом с ней, растянувшись поверх кровати не раздеваясь. Чувствовать вес ее затылка плечом. Целовать.
Добившись нужного ему эффекта, Джейме осторожно подвел девушку к зеркалу и написал:
«Будь осторожна».
Она зажала себе рот рукой, глядя вопросительно.
«Повсюду камеры».
Глаза Бриенны стали как блюдца. Джейме немедленно пожалел о том, что не успел рассказать ей все по дороге.
«Безопасность. Прости».
Девушка энергично кивнула.
«Не бойся. Я вернусь и объясню толком».
Они вышли их комнаты, держась за руки, и Джейме заговорил:
— Я зайду к тебе через полчаса, не спи пока. Хорошо?
Ее взгляд был отчаянным. Оставлять ее одну было страшно. Но не запирать же ее в комнате? Джейме махнул рукой в сторону ее сумки.
— Даже найдешь, чем себя занять, правда?
— Постараюсь, — кивнула Бриенна так, словно провожала его на фронт. Бедная моя девочка.
Она прикрыла за ним дверь. Джейме подошел к Тириону, чувствую себя палачом. Они сели рядом на ступеньки лестницы. Брат утверждал, что именно в этом месте, если говорить тихо, с камер все видно, но ни черта не слышно.
— Зря вы рассказали за столом историю о Шекспире, — начал Тирион очень тихим шепотом.
— Поясни.
— Ей нет шестнадцати, любое твое действие по отношению к ней — растление. Сюрприз.
— Эмм, я не собирался ее растлевать прямо сегодня, — мрачно пошутил Джейме.
— На твоем месте, я бы погодил эти пару недель, без шуток, и никаких намеков даже бы не допускал в этом доме. Ты просто не представляешь, что может сделать обиженная девушка, имеющая доступ к нашим записям.
— Мда, если мы об одной и той же девушке… — Джейме помрачнел. О да, он знал Серсею. Шуточка была бы в ее духе. Отомстить, плевать, что пострадают близкие. Подставить брата — да пожалуйста, лишь бы реванш устроить!
— Я б на твоем месте воздержался даже от поцелуев, — Тирион был предельно конкретен. И хоть и прав, Джейме все одно вспылил.
— За руку держать могу? Может, ты и расстояние приближения к ней регламентируешь?
— Давай, конечно, именно я же во всех твоих бедах виноват, — прошипел в ответ Тирион, хватаясь за голову. — Ей-богу, вы все, похоже, постоянно забываете, что я тоже Ланнистер. И мне не менее, чем вам всем, полноразмерным, свойственна и душащая ревность, и дикие припадки мстительности, и прочие лучшие семейные образцы поведения, после которых остается только прикрывать ошибки, делая дыры в семейном бюджете.
