====== Этап 22. Семейный переполох. ======

Тикки возвращался домой (или всё-таки к дому Шерила) в расстроенных чувствах. Он только что перекинул Лави и «невестушку» Мариана Кросса в штаб Чёрного Ордена, а сам решил без всякого промедления отправиться выяснять, что же это за тень преследует его Малыша всюду. Будущую жену Кросса он видел только мельком и мог оценить уже заметно округлившийся животик и довольно красивую внешность. Высокая, с густыми, но коротко подстриженными, чуть вьющимися золотистыми волосами и карими яркими глазами. Но главным в её внешности был прямой, открытый взгляд и голос… Не то чтобы голос был противным, слишком громким, или что-то ещё. Просто была в нём какая-то сталь, от которой сразу же пропадало всякое желание перечить этой женщине.

Лави рядом с ней казался изумлённо забитым, разговаривал шепотом, постоянно вздыхал и оглядывался. Об Аллене и всём остальном, что было с ним связано, они на этот раз не говорили.

Они вообще предпочли молчать.

И всё равно женщина, имени которой Тикки даже не потрудился узнать, подозрительно косилась в их сторону, не желала сразу проходить во врата, долго сомневалась. Хотя, на её месте разумный человек вообще послал бы таких типов, как он и Лави, если бы они к нему пришли и попросили куда-то пройти и кого-то увидеть.

В конечном счёте Тикки Микки решил просто не лезть в эти дела. Это проблемы Мариана Кросса, и на ближайший промежуток времени он наверняка будет слишком занят, чтобы идти проедать мозг Аллену.

А значит, Тикки должен был узнать, что это за тень, которую Аллен видит в зеркалах с тех пор, как начал управлять Ковчегом. Эта история ему не понравилась. С другой стороны, он не знал, как именно подойти и поинтересоваться обо всём этом у Тысячелетнего Графа, да так, чтобы тот ответил.

И чтобы Граф ничего нехорошего не задумал.

И чтобы Граф ответил правду, если вообще её знает.

И чтобы сам Тикки понял, что именно ему скажут.

Условий было много и практически все были невыполнимы.

Так что Тикки шёл домой без особого желания, но понимая всю необходимость этого простого, незамысловатого действия.

У дверей его уже встречали.

Это можно было бы назвать первым тревожным звоночком, ведь далеко не каждый день даже не перед дверью, а буквально в подъездных воротах деловито стоит милая, но чем-то озабоченная Роад Камелот и с таким интересом тебя рассматривает, что хочется немедленно кинуться к зеркалу, чтобы проверить, всё ли с тобой в порядке.

— Что-то случилось? — поинтересовался он, подходя к застывшей девочке.

Та только странно нахмурилась и пожала плечами.

— Ты откуда, зачем?

Что за странные вопросы?

— Прямо сейчас — от ворот Черного Ордена, а до этого вообще был чёрт знает где, разбирался с проблемой учителя Аллена.

— А что там за проблема?

И встала так посреди прохода. Пройти мимо можно запросто, места навалом, вот только как-то боязно проходить и подставлять спину неподвижной Роад Камелот, которая смотрит на тебя таким взглядом. Словно ищет куда бы и с какой силой пырнуть тебя ножом. Она заимела недавно привычку постоянно носить разные острые предметы в рукавах, невидимых складках платья или ещё где-нибудь. Это было что-то вроде домашнего хобби: метание всего, что метается и может куда-нибудь воткнуться.

Особенно мило это смотрелось за столом. Когда кидались не в него, конечно же, а в кого-нибудь вроде Уз или даже Шерила, который не имел ничего против подобного увлечения. А вот Тикки немного опасался, хотя ему-то с его даром чего бояться?

— Проблема? Да учитель же его, этот Мариан Кросс, он сам уже весь сплошная проблема.

— А! Ну, да. О нём Узы много судачат. И что, ты помогал Аллену разобраться с его учителем? Это с Кроссом-то? И каким же это образом?

— Вместе с тем молодым книжником забирал его потенциальную жену.

— Чего?? — Роад недоумевая уставилась на Тикки. — А причём здесь проблемы с Кроссом?

— Притом, что он теперь будет вынужден тратить свою энергию на эту жену.

— С какой это стати…. А! — Роад хлопнулся себя по лбу, — ты хочешь сказать, что ты мотался за женой для Мариана Кросса, да?

— А ты про кого подумала? — совершенно растерялся Тикки, который был рад лишь тому, что девочка растеряла свой боевой вид человека, который в каждое новое мгновение готов кинуться в атаку.

— Да про Аллена…

— Ты подумала, что я за каким-то хреном пошёл искать жену Аллена? Ты что, больная совсем?

— Ну, ты так сказал, что я так и подумала. И вообще, я не о том думаю, — расстроено отмахнулась Роад, отмирая и поворачиваясь к дому. — Как у тебя вообще с ним, нормально всё?

Тикки подумал... Подумал, что перед тем, как отвечать, надо хотя бы попытаться подумать о том, чтобы подумать сначала, а потом произнести не необдуманно…

И додумать не смог.

Пришлось отвечать на сбивающий с толку вопрос девочки.

— Отлично всё. А что такое?

— Ну, я ведь его упустила, и именно тебе, — отозвалась Роад, — мне обидно, наверное. Ты так не думаешь? Вот если бы ты вдруг упустил бы Аллена кому-нибудь другому, едва ли не добровольно на это согласившись и даже, возможно, немного помогая такому исходу дел, что бы ты чувствовал бы в таком случае?

— Что я дурак, дебил и мне, такому ничтожеству без мозгов, вообще не следовало рождаться.

— Ты умеешь приободрить, — останавливаясь, сердито тыкнула в него пальцем девочка, — вот нажалуюсь я на тебя папочке, что ты тогда будешь делать?

— Уйду к Малышу. У него там на крайний случай даже Ковчег есть, если в Ордене задержаться не получится.

— А если Алчность допечёт Господина Тысячелетнего, и тот тебя вызовет для того, чтобы со всем разобраться?

— Граф это не сделает. Он просто попрёт вас вон и даже разбираться не станет, потому что он не лезет в подобные ничего не значащие вопросы. Более того, тебе и Шерилу достанется в первую очередь, потому что это именно вы прогоните меня из обители семьи и принудите искать пристанища на стороне.

Тикки был почти невозмутим и в то же время пытался не забыть, зачем он собственно заявился домой. При этом он рассчитывал ещё и вернуться обратно в Орден хотя бы к утру, до того как Малыш проснётся, чтобы хоть немного поваляться с ним спящим, а потом с умилением наблюдать затем, как это чудо просыпается, удивлённо хлопает сонными глазами и жмётся к нему в поисках тепла.

— Тикки! Я, между прочим, вопрос задала! — вернул Тикки на землю голос Роад.

— Вот не даёшь ты мне помечтать!

— Зная Аллена, тебе ещё долго мечтать придётся! — сварливо отозвалась Роад, открывая дверь, ведущую в просторный холл. Зачем было столько места гробить на ничем незаполненное пространство с парой колон, статуй, картин, лестницей и двумя боковыми дверями Микк не понимал. Впрочем, Шерил полагал, что его непутёвый брат не разбирается не только в стилях, но и в архитектуре тоже, и говорил, что так и должно быть.

Тут же посетителей обычно встречал один из прислуживающих акума, которых Нои просто не замечали до тех пор, пока у них не появлялось какого-либо поручения. Сегодня воспоминания об этом отчего-то вызвали у Тикки давно не посещавшее его чувство не то пренебрежения, не то отвращения.

Видеть дома акума совсем не хотелось. Он сразу же вспоминал, что мучения их душ отлично видит своим проклятым глазом Аллен, и этого было достаточно, чтобы Тикки больше не желал иметь никаких связей с этими созданиями Графа.

Казалось бы, он с Малышом встречается всего-то пару месяцев и нельзя сказать, что он так уж изменился за это время. Акума и раньше вызывали у него только негативные эмоции, и Микк никогда их особенно не жаловал и не понимал, зачем они Графу. Но какой Ной посмеет ему перечить? Даже когда у него были две ярко выраженные стороны, он всё равно был уже Ноем, был уже членом семьи и некоторая кровожадность в нём вполне присутствовала.

А сейчас что? Вот он вроде бы совсем Ной. Но отчего-то потребность в убийствах и насилии как-то сама по себе отпала под единым напором понимания: это определённо не понравилось бы Малышу. А у него есть не слабая такая чистая сила, которая оставляет долго болящие шрамы и медленно заживающие раны.