— Прямо-таки горю желанием!
— Вот и отлично, — Линали затянула Лави за собой в дверь и быстро пошла по коридорам, — а мне и без того много дел переделать надо. Так когда этот олух собственной персоной появится?
Лулу в ответ промолчала, позволяя тащить себя вперёд. Кажется, Линали и сама уже поняла всю суть этой авантюры.
Она отступила в сторону, пропуская вперёд группу ученых, при этом пользуясь возникшей паузой для того, чтобы придумать о чём и как именно говорить дальше. Возмущение по поводу того, что Лави просто так отделался от неё и от своей семьи, грозило перерасти во что-то более страшное, что-то, что она уже вряд ли сможет проконтролировать.
Необходимо было успокоиться и проанализировать ситуацию со всех сторон.
— Ну, просто чудесно. Обалдеть. То есть и во время его следующего приезда здесь тоже будешь ты?
Лулу только закивала.
— В следующем году он появится?
Лулу снова закивала, судя по выражению лица, опасаясь попасть под горячую руку или, в случае с Линали, под горячий сапог.
— Хорошо. Блеск просто. Значит, придётся как-то сживаться нам с тобой так? — на сей раз Линали даже не стала ждать кивка. — Ну и ладно. Когда он припрётся, я ему такое устрою, я же не буду больше притворяться, что у нас всё отлично, да я на развод подам, вот честное слово. Могу ведь я и себе позволить отправиться искать настоящее счастье, а?
— А мне откуда знать? — Лулу казалось, что она уже повторяет этот вопрос. — Я лицо сплошь подневольное, но в принципе счастливое.
— А без принципов? — тут же заинтересовалась Линали, всё же всё это время она относилась к НеЛави настороженно, опасаясь и не доверяя, а потому они почти и не общались. Но ведь любопытство просто так не вырежешь из себя, ей всегда было интересно что там у Ноев, а у Аллена ничего почти узнать не удавалось. Он явно недолюбливал большинство Ноев, то есть всех, с кем он познакомился до той поры, когда начал встречаться с Тикки. Наверное, сложно было забыть, сколько горя и смертей они принесли, а незнакомые Нои казались более чистыми.
Хотя Тикки Микку он простил даже покушение на самого себя, так что здесь точно сказать не получалось.
Но теперь у Линали в руках оказалась представительница семьи Ноя. Совершенно дружественно настроенная и полностью её, а значит все скопившиеся за время служения экзорцистом вопросы можно прямо сейчас и задать по адресу. И ей, наконец-то, ответят.
Наверное, что-то такое проступило на её лице, возможно, глаза зажглись нездоровым энтузиазмом, но Лулу в образе Лави как-то стушевалась и начала отступать на полшага, потом на шаг, как будто желая незаметно сбежать.
— Нет, наверное, я пока посижу с тобой. И ты не ответила на мой вопрос.
— Мне и так хорошо. И я — он, а не она.
— Да ладно, здесь кругом пусто, — Линали демонстративно обвела окружающий их коридор рукой, указывая, что вокруг действительно никого нет.
— Мне и так хорошо.
Процесс обмозгования и понимания, к чему именно относится этот ответ, занял у Линали примерно пару минут, ровно до тех пор, пока она не дошла до своих комнат и не остановилась перед дверью.
Ничего не было слышно, и можно было вздохнуть спокойно, решив, что чересчур активная дочурка действительно заснула крепким сном. Линали обернулась к Лулу и шепотом произнесла:
— Даже если тебе просто хорошо, это не правильно. Мне вот сейчас тоже просто хорошо, у меня есть семья, братик, которого я обожаю, дочь, без которой я больше не представляю жизни, а ещё муж, который мне по сути нафиг не нужен, но вроде как есть и ладно. Чего уж с ним, в самом-то деле. И у тебя наверняка та же история. Вроде бы, всё хорошо, да есть какое-то «но»,из-за которого постоянно ощущаешь, что чего-то не хватает. Ведь так?
Трудно было понять, отчего именно - от того, что это была правда, или по какой-то другой причине, но Лулу ответила утвердительно:
— Можно и так сказать.
Линали только победно задрала нос и приоткрыла дверь, нашаривая взглядом детскую кроватку и задремавшую там же молодую медсестру, которую она попросила немного посмотреть за ребёнком. Лулу больше не казалась таким уж страшным созданием. К тому же с детьми она, как ни странно, управлялась неплохо, хотя, похоже, не умела говорить ребёнку «нет», даже если тот лез откровенно портить вещи, но это ведь не самый страшный порок на свете? Кажется, она справлялась с обязанностями редко приезжающего мужа даже лучше Лави, если опустить тему секса… Хотя… Линали ещё успеет подумать над этим вопросом.
На сегодняшнюю ночь у неё были очень большие планы.
Небо было ясным, безоблачным, погода безветренной и спокойной. Кажется, брось камень в воду, и даже кругов не будет, ощущение полного умиротворения и тишины дарила окружающая природа.
Ничто не могло нарушить эту картину.
Недалеко от Чёрного Ордена, практически на подходе к ближайшему городу, одинокий путник в плаще мурлыкал себе что-то под нос и светло улыбался вслед скрывающемуся за горизонтом солнцу. Он улыбался мимо проходящим людям, и что-то было в его обличии такое, что заставляло хмурых, озлобленных, уставших жителей смущённо морщиться, улыбаться в ответ, насмехаться вслух, понимая, что собственное настроение всё равно уверенно ползёт вверх.
А между тем Кевин не делал ничего особенного. Сейчас он пытался выбрать город, в который теперь отправится, и мысленно возвращался к уже посланному Апокрифу письму, в котором просил его немедленно переместиться в Америку и проследить за одной семьей. Там на деле тоже жил будущий синхронизирующийся тоже с паразитической чистой силой. И этот мальчик тоже был в беде, как когда-то в беде оказался маленький Ред, которого продали в самое ужасное место из всех, которое можно было придумать. Он был совсем маленьким никому не нужным ребёнком, который родился с чистой силой в руках. Кевин никогда не вмешивался в людские судьбы слишком сильно. Кевин никогда не мог пройти мимо некоторых человеческих бед, хоть и понимал, что в одиночку ничего не сможет сделать.
Он тоже был лицом подневольным. На его плечах покоился огромный груз ответственности за всю чистую силу.
Отчего-то почти все, у кого была нелёгкая судьба, вели себя словно шуты и находили повод улыбаться и смеяться, не смотря ни на что. Таким же был Тысячелетний Граф, его давний противник и, наверное, даже враг.
Но по сути это было не так уж важно.
Таким же был мальчик по прозвищу Ред, к которому Кевин старательно подвёл и Ману, и Кросса, однажды появившись в жизни каждого из этой тройки, но потом стерев себя вновь..
Его личность никогда не сможет задержаться на полотнах истории дольше положенного срока. Его имя будет забыто, его поступки будут приписаны другим.
Это был неписаный закон, который выполнялся на протяжении всего времени, сколько существовала чистая сила и её Сердце. Это было то, что передавалось от одного носителя к другому, то, что не могло быть потеряно.
Иногда Кевина так и подгоняло подойти к Книжникам и выложить им всё, как на духу.
Сердце знало многое. Он был Сердцем на какую-то часть своего существа, а потому знал тоже.
Сейчас, когда перемирие было объявлено, и он лично удостоверился, что обе стороны не склонны к его нарушению, Кевин мог вплотную заняться своими идеями. Вот только оказалось, что за последние пять лет его собственные всевозможные идеи и планы выветрились из головы. Он начал думать только о том, что необходимо кому-то, а не ему, и планы на собственную жизнь позабылись.
Кевин пнул камешек, оказавшийся у него на пути, и вновь посмотрел в темнеющее небо. Подступала ночь, Апокриф наверняка, если помнить о его исполнительности, уже на полпути к месту своего нового назначения и наверняка он и там вздумает наломать дров, характер такой.
Нет. Скорее всего, жизни для себя не получится. Придётся снова наблюдать за тем, кто должен наблюдать за тобой, и тщательно координировать действия. А там, кто знает, возможно, Кевин хоть в этом веке откроет ненадолго свою личность для Апокрифа, а потом снова скроется от его чрезмерной опеки, как делал это всегда.
