— В смысле отвечаете? А без вас что с этими дарами было бы? — шокировано спросил Аллен. Ведь если всё так и есть, то Черному Ордену всего-то надо было уничтожить Одарённость, а остальных Ноев победить после этого ничего бы не стоило.

— Ну… Дело в том, что первоначально у каждого Ноя действительно есть свой дар, но он несколько слабее и менее интересный, чем те, что сейчас способны продемонстрировать члены Семьи.

— Это значит, что Одарённость занимается не просто поддержкой, а именно развитием наших даров, — снова пояснил Шерил, видя недоумение Аллена. — К примеру, у многих из нас благодаря этому стали появляться смешанные друг с другом способности..

— Не совсем друг с другом, — заметил Одарённость и повернулся к Аллену, — вот смотри, к примеру, способность нашей Мечты создавать самые разные миры. Согласно первоначальному плану, они были материальны лишь для неё. Она могла забрать в них чей-то разум, но не более. Благодаря развитию дара её миры стали осязаемы и для вполне реальных физических тел. А её двери, которые могут перемещать её откуда угодно и куда угодно, на самом деле некоторое слияние с технологиями и приёмами, используемыми на Ковчеге для создания ее врат. Или способность Мудрости к телепатии тоже не его изначальная. Он мог проникать в чужие воспоминания и даже менять их, это да. А вот его телепатия, которой он может связать всю Семью, это специальное нововведение.

— А заводом Акума вы занимались?

— Ну да. Черепа именно под моим руководством и работают, вообще-то. Правда, не все со мной. Заводом всё больше занимался Граф лично. А я был просто на подхвате.

— А что такое черепа в таком случае? — Аллену начинало казаться, что сегодня просто праздник доступной информации. — Я ведь видел их уже раньше. Насколько я понял, все они бывшие учёные. Но что с ними происходит после того, как они стали такими?

— Ну, они чем-то похожи на Акума. Только если сила Акума генерируется благодаря страданиям души, то у черепов всё несколько… гуманнее, — усмехнувшись, произнёс Одарённость, — никаких особых мук или страданий. Просто поглощается личность человека, его память, правда не всегда полностью. И, что самое главное, изменяется тело.

— Главное? Его изменяют специально?

— Ну да. Как ты наверняка заметил, черепа работают с магией. Помнишь, я сегодня уже удивился тому, что акума смог наслать проклятие? Ведь проклятие это тоже магия в некотором роде, а Акума к ней не способны. Вся их сила заключается в их телах, состоящих из тёмной материи. Заклятию, которое приковывает их к телу, для долгой пытки необходим голос того, кто любил эту душу, и жертва. Вот и всё.

Черепа это совсем другое дело. Большинство людей не знают, но способных на самом деле работать с магией очень мало. Ваши ребята из Научного Отдела считают магией эти свои защитные щиты и печати. На самом деле это и близко не магия, потому что они на неё не способны. У Неа как раз в своё время была именно такая отговорка во времена его дружбы с Марианом, мол, один единственный человек, который очень хорошо справляется с заклинаниями…. Да я снова не в ту степь завернул…

— Эм.. Ну да, — невнятно протянул Аллен, почти шокированный таким неожиданным упоминанием своего Учителя.

— Именно для того, чтобы эти самые учёные могли пользоваться заклинаниями, их тела преобразуются, опять же, с помощью магии. Так что это практически вынужденная мера. И к тому же у меня даже работали два человека, которые не были превращены. Один потом всё равно стал черепом, а второй работает сейчас. И ничего — не жалуется.

— Вам попробуй, пожалуйся, — передёрнулся Аллен.

— Так что так мы и работаем. Когда-то, кстати, я и Ковчег строил, хотя сейчас этого не помню, в настоящее время всё больше забот о Чистой Силе. Вот недавно приобрели одного Черепа, который имел доступ к информации об этой технике Воронов. Она уже относится к первым ступеням заклинаний. Но там и люди очень строго подбираются под Воронов. И вовсе не из-за физической подготовки, а из-за этой самой магии. Так вот сейчас пытаюсь усовершенствовать эту технику связующих перьев на свой лад, сделать её эффективнее. Потому что та техника твою Чистую Силу теперь не остановит. Также, конечно, занимаемся различными полями. Те самые, против открытия дверей Ковчега и скрывающие акума от твоего глаза, тоже мной разрабатывались. Но, конечно, самая основная моя работа – это дары. Кстати говоря, из-за того, что я с ними работаю, обо мне ходят странные слухи.

— Какие странные слухи? — непонимающе захлопал глазами Аллен.

— А до тебя ещё не дошли? Обычно в Семье все знают, что из-за моих исследований и прочего я часто нахожусь в том самом секретном месте, и что я вообще-то предпочитаю одиночество. Потому что в большинстве случаев находящиеся рядом со мной братья и сёстры обязательно крутятся под ногами и руками и мешают, как хотят. А из-за моей специфики я.. хм.. имею некоторое влияние на их дары. Ну и считается, что могу здорово напакостничать, если мне кто-то или что-то не понравится. Поэтому они меня и шугаются.

— Ага! Можно подумать, что на самом деле ты прямо такой милый и дружелюбный! — с сарказмом отозвался Тикки.

— Ну, я не заметил за Одарённостью ничего такого плохого, — заметил Аллен.

— Это ты просто не врывался к нему, когда он чем-то занят.

— А зачем мешать моим исследованиям? Мало того, что это опасно, так ещё и жутко раздражает, — отозвался Одарённость, — к тому же у многих моих братьев есть дурацкая привычка приходить в чужую комнату, брать вещи, рассматривать и потом убирать их совсем не туда!

— Сдвинув всего на пару сантиметров, — заметил Тикки.

— Совсем не туда! — тщательно выделяя каждое слово, произнёс Одаренность, и Аллен сдавлено охнул, когда его руку прошила новая, очень большая игла шприца, — у меня же всё важно! И важно, чтобы по своим местам! Я потом перепутаю страницы и вместо усиления вашего собственного дара оставлю вас калеками до конца этой жизни!

— Ладно, ладно! Не кипятись только, мы всё поняли! — отмахнулся Тикки, недоверчиво разглядывая какую-то бумагу, — а это хоть его подпись-то? — обратился он уже к Шерилу.

— Да откуда ж мне знать? Теперь будет его в любом случае.

— Ну раз ты так говоришь…

Одарённость перевернул руку Аллена ладонью вверх и стал стягивать один из браслетов.

— А что с моей Чистой Силой вообще теперь?

— О! С ней нечто очень интересное! — тут же воодушевился Тринадцатый Ной, — понимаешь, судя по всему, она вступила во внутренний конфликт с самой собой, — Майтра тщательно закрепил на обеих руках мальчика странные браслеты, иглы которых прошили руку едва ли не до костей. Однако боль вспыхнула лишь на мгновение и тут же утихла. — Значит так, — продолжил Одарённость, — предположительно твоей Чистой силе была дана некоторая команда, которая ей «не понравилась». Скорее всего, её пытался для чего-то использовать Апокриф. А Апокриф это такая дрянь, которая имеет влияние на всю Чистую Силу в принципе.

— То есть я встречался с Апокрифом, и он пытался проделать что-то с моей Чистой Силой, а ей это… не понравилось? Я, конечно, замечал, что она часто ведёт себя практически как живое существо, да и ощущал её скорее как компаньона, но это всё равно звучит довольно странно.

— Насколько я знаю, учёные Ордена делали вполне верное предположение, что эволюция Чистой Силы связана ещё и с эмоциональным ростом её носителя. Она реагирует на его чувства и желания. Вот в чём суть. Но так же и это обычно скрывается. Учёные Ордена сделали некоторое открытие о том, что чем больше синхронизация и уровень развития у Чистой Силы, тем живее она становится. Знаешь, почему на самом деле Генералы на особом положении? Первоначально это было сделано, чтобы Центральный Отдел мог лучше наблюдать за ними. Их уровень синхронизации недаром назван «критическим» — он считался невозможным. Так что степень «оживления» Чистой Силы напрямую зависит от её хозяина. Если это паразитическая Чистая Сила, то она автоматически становится более «живой», потому что она гораздо ближе к эмоциональной стороне носителя. Плюс эти твои новые эволюции. Плюс пересечение критической отметки. Твоя Чистая Сила стала очень даже самостоятельной, и она была напрямую привязана к тебе. Оттого и пошёл конфликт, но это не всё.