Может быть, он уже сломался или это всё-таки не чистая сила?

Чем больше Аллен проводил времени с этим неснимаемым браслетом, тем тяжелее ему становилось игнорировать его присутствие. Если вначале он был просто незаметным, то теперь постоянно мешал, всегда был холодным даже в самый жаркий день, а ещё он натирал кожу и постоянно мешался, словно всё сильнее стягивая запястье. Аллен был бы рад понять, что происходит и синхронизироваться с этой чистой силой наконец-то, но не получалось!

Он её просто не ощущал!

Коронованный Клоун всегда был неотъемлемой частью его тела, но всё равно ощущался как что-то немного чужеродное. Позже, пройдя через пару эволюций, Клоун стал уже не таким уж чужим, напротив, казалось, что он важнее любой другой части тела, гораздо полезней, и будто бы у этой чистой силы есть душа, которая окончательно сроднилась с душой Аллена.

Вот только Аллен никак не мог понять, почему у его чистой силы два таких противоречивых обличия, одно из которых может ранить только темную материю, а второе это просто модификация старого облика.

Он многого не мог понять, когда дело касалось его чистой силы, но он всегда был в ней уверен, доверял ей порой больше, чем самому себе.Он чувствовал её!

А тут на него нацепили, ничего не спросив, какую-то странную вещицу и сказали: «вот ты синхронизировался уже, давай, действуй как положено!» А то, что Аллен хочет, чтобы с него сняли эту чистую силу, никого не интересует!

Может быть, он сам во всём виноват? Может из-за его собственного отношения к чистой силе она так ведёт себя? Но Аллен когда только узнал о ней.. Ну, возможно, немного был рад, но тогда ему грозили крупные неприятности, и радоваться таким странным мелочам, из-за которых его обвиняют в предательстве, было не так-то просто!

Ему действительно надо попробовать выйти на контакт с этой чистой силой.

Ещё Учитель так не вовремя пропал! Чтобы там кто не говорил, но Аллен в его смерть не верил…

А на душе было довольно мерзко и гадко. Что если его Учитель действительно мёртв? Если он вновь полез куда-то, и кому-то это не понравилось, что тогда? Неужели кто-то смог застать Мариана Кросса врасплох и убить? Абсурд. Его Учитель был не настолько слаб, и Аллен на полном серьёзе называл его «Демоном». Кросса нельзя было просто взять и убить.

Либо это был кто-то, кого Учитель ждал и кому верил, либо это был кто-то действительно сильный, против кого не смог пойти даже Кросс.

А он вообще сопротивлялся? Были ли в комнате ещё какие-то разрушения и повреждения? Или кто-то может представить, как его Учитель засыпает на этом маленьком неудобном подоконнике, и его убивают во сне?

Отчего-то Аллену казалось, что что-то произошло, что-то, что заставило всех вокруг засуетиться. Это его признание и грядущие назначение Генералом, снятие всех обвинений, убийство Учителя, странная тень Четырнадцатого, с которой определённо нужно было хорошенько побеседовать. Вот только тень всегда молчала, или Аллен просто её не слышал, а сам Четырнадцатый, кажется, мог приходить только во сне и пока повторять визит не торопился.

Отчего в том купе он говорил с этим Неа Уолкером о всякой ерунде?

Тоже странная ситуация, кстати. Неа Уолкер. Брат Маны, если Аллен правильно понял, и тот самый, почти забытый воображаемый друг из прошлого. Вот только Аллену казалось, что тот друг говорил с ним вполне внятно и даже давал какие-то советы, к которым он не всегда прислушивался.

Слишком много воды утекло с того времени, он слишком плохо помнил себя ребёнком до Маны. Словно его жизнь только началась после той самой памятной встречи у могилы пса, имя которого он сам позже и заполучил.

Мана. Когда Аллен вспоминал своего приёмного отца, у него сразу же всплывали в голове довольно счастливые для него события. Он был рад, что нашёлся хоть какой-то пусть и такой странный человек, который о нём заботится. Аллен точно помнил ощущение этой заботы, приговоры Маны, чтобы тот оделся теплее, чтобы не забыл поесть…

Странно, ему всегда казалось, что он всегда знал, будто это было давно подтвержденным фактом, что Мана был несколько безумен. Вот только сейчас он не мог вспомнить ни одного момента, по которому можно было бы представить, что тот действительно сошёл с ума.

Кажется, у приёмного отца Аллена был непорядок с памятью, он чего-то не помнил, и не удивительно, что из-за этого мог вести себя несколько странно. Но всё же он был довольно разумен. И, похоже, если не любил, то по крайней мере заботился о мальчике.

В такие моменты Аллен корил себя за то, что он не обладает идеальной памятью, которая могла бы запросто облегчить ему жизнь. Потому что та встреча с Неа Уолкером напомнила ему о смерти Маны. Смерть, о которой он почти не вспоминал в последнее время и мало помнил о ней вообще.

Мана болел.

Аллен был уверен в этом нехитром факте, но не помнил точно, была ли это просто болезнь и какая именно. Да и что возьмёшь с ребёнка? Он даже не сразу понял, что Мана сильно болен.

Зато Аллен помнил, как обнаружил его уже умершего. Хорошо хоть тогда они остановились у знакомых Маны, и мальчику не пришлось переживать подобное одному. По крайней мере его самого дорогого человека похоронили по-человечески. А потом так получилось, что маленький Аллен сутками просиживал возле могилы. Вот только совсем долго просидеть не успел. Наверное, всё же меньше суток маленький мальчик одетый не очень тепло, да ещё и в холодное время года, разумеется, не протянул бы там долго и умер. Но его боль, его трагедию уловил Тысячелетний Граф и решил, что может этим воспользоваться.

Интересно, а Граф понял, кого превращает в акума, понял, что это родной брат их предателя? Или просто не обратил внимания, решил, что одинаковая фамилия это совпадение?

Аллен Уолкер точно помнил, что перед смертью Мана много бредил. И ему казалось, что его приёмный отец говорил в это время что-то действительно важное. Что-то о своём брате, наверное. Удивляться вроде бы и нечего, но Аллен полностью забыл, что же тогда было произнесено. Помнил, что это важно и всё. Важно для погибшего Маны.

Если он снова сможет поговорить с Неа, надо будет задать ему и этот вопрос.

А ещё лучше просто составить целый список вопросов, только жаль, что во сне его не будет, и Аллен снова обо всём забудет. Действительно жаль.

Ещё этот Неа, оставивший после себя больше вопросов, чем ответов. К тому же эта последняя странная реплика, словно из какого-то жутковатого кошмара. Неа просил что-то разбить. Разбить его. Опять получается какой-то бред, если так важно, то почему не спросил до этого? Почему он вообще весь разговор увиливал от важных тем и не хотел говорить?

У Аллена появилась идея наконец-то поговорить с Лави и осторожно попытаться выяснить у него, не известно ли книжникам хоть что-то о Четырнадцатом Ное. Он вполне может этим интересоваться, ведь так?

Ручка снова споткнулась об бумагу, слегка надорвав её кончиком пера, и Аллен, поморщившись, быстро перечитал уже написанное. Что за бред он тут понаписал? Почему акума и информатор Самми перепутаны местами, Линали куда-то пропадает, а Церквушка, в которой они были, переместилась в другой конец города?

Аллен утомлённо уронил голову в бумаги и вздохнул снова так, чтобы на сей раз его услышали все.

— Я могу сдать свой отчёт позже? — глухо поинтересовался Аллен, — кажется, у меня не всё хорошо с головой, пишу всякую муть и постоянно путаюсь.

Комуи почти сердито блеснул на него очками, но потом кивнул.

— Но завтра он должен быть у меня, теперь все твои отчёты мне придется передавать дальше, а я итак половину старых не могу найти после этого суматошного переезда.

Ну да, Комуи как всегда не причём, именно переезд у него виноват в том, что отчёты Аллена, видите ли, пропали. Да там, скорее всего, пропали не только его. Аллен всегда удивлялся всего паре вещей: тому, как Орден умудряется качественно и оперативно работать при царившем в нём бардаке и духу раздалбайства и тому, как Джерри умудряется так много и быстро готовить. Всё остальное для него всегда находило более-менее простое объяснение и поддавалось логике.